Собрание сочинений. Том 46 часть 2
Шрифт:
Стоимость продуктов определяется содержащимся в них трудом, а не той частью содержащегося в них труда, которая оплачена предпринимателем. Стоимость продукта конституи¬руется произведенным, а не оплаченным трудом; заработная же плата выражает только оплаченный труд, а никоим образом не произведенный труд. Размер этой оплаты зависит от произво¬дительности труда, так как последняя определяет количество необходимого рабочего времени. А так как эта заработная плата конституирует стоимость труда (если рассматривать самый труд как товар), то эта стоимость всегда является пере¬менной величиной и меньше всего — величиной постоянной. Количество труда, выполняемого рабочим, весьма отличается от того количества труда, которое накоплено в его рабочей силе, или которое необходимо для воспроизводства его рабочей силы. Но рабочий не продает в качестве товара то употребле¬ние, которое из него сделают, он продает себя не как причину, а как результат. Послушаем, как г-н Мальтус выбивается из сил, чтобы справиться с этим делом:
«Условия предложения товаров не требуют, чтобы товары всегда сохраняли
Уже из того, что затраты капиталиста состоят из труда, Мальтус мог бы понять, что дело тут нечисто. Предположим, что ss часов представляют собой необходимое рабочее время; А и В — два парня, каждый из которых работает на самого себя, но которые обмениваются друг с другом. А работает 6 часов, В — 12 часов. Если теперь А хочет съесть те 6 часов, на которые В проработал больше, чем А, хочет потребить продукт 6 добавочных часов, которые проработал В, то он не может ему дать ничего, кроме 6 часов живого труда, предположим, следующий рабочий день. Итак, В имеет продукт, равный 6 рабочим часам, сверх того, что имеет А. Предположим теперь, что при этих обстоятельствах он вообразил себя капиталистом и вовсе перестал работать. Тогда на третий день, для того чтобы получить от А б часов живого труда, ему нужно было бы только отдать за них свой накопленный продукт, равный 6 часам, и как только он совершил бы этот обмен, ему при¬шлось бы или снова самому приняться за работу, или умереть с голоду. Но если В будет продолжать работать для А по 12 ча¬сов, а А будет продолжать работать 6 часов для себя и 6 часов для В, то они будут обменивать друг с другом точно по 12 часов.
Естественная стоимость товара, говорит Мальтус, заклю¬чается в том, что она при обмене снова дает своему владельцу ту же самую способность производства и накопления. Его товар состоит из двух количеств труда: из некоторого количества накопленного труда плюс некоторое количество непосредствен¬ного труда. Следовательно, если он обменивает свой товар на некоторый другой товар, который содержит точно такое же количество совокупного труда, то его способность к произ¬водству и накоплению, по меньшей мере, осталась той же самой, одинаковой. Однако она возросла, так как некоторая часть непосредственного труда ничего не стоила владельцу товара, а он ее все-таки продает. Но Мальтус приходит к заключению, что то количество труда, из которого состоит товар, представ¬ляет собой только оплаченный труд и, следовательно, равно сумме заработной платы, т. е. что заработная плата является измерителем стоимости товара. Если бы все количество труда, содержащееся в товаре, было оплачено, то доктрина г-на Маль¬туса была бы правильной, но столь же правильно было бы и то, что его капиталисту не пришлось бы делать никаких «затрат труда» и что он совершенно утратил бы свою «способность к накоплению».
Откуда возьмется прибыль, если не будет дарового труда? Да, думает г-н Мальтус, [прибыль есть] заработная плата за накопленный труд. Но так как выполненный труд перестал работать, то прекратилась его связь с заработной платой. Правда, продукт, в котором он существует, мог бы снова быть обменен на живой труд. Предположим, что этот продукт равен 6 рабочим часам; тогда рабочий отдавал бы 6 живых рабочих часов, а получал взамен затраты, выполненные в течение 6 рабочих часов у капиталиста, который, таким образом, не подвинулся бы ни на шаг вперед. Живой труд очень скоро завладел бы его мертвым трудом. Мальтус же приводит такой довод: так как «никакой иной предмет не может представлять данное количество труда», то естественная стоимость товара состоит из того «количества труда, которым распоряжается товар, а не из количества какого-либо иного товара». Это означает, что данное количество труда может быть представлено только некоторым количеством живого (непосредственного) труда. В действительности не только не «никакой иной», но каждый предмет может представлять данное количество труда, а именно — каждый такой предмет, в котором содержится то же самое количество труда. Но Мальтусу хочется, чтобы содер¬жащееся в товаре количество труда измерялось, было бы равно не тому количеству живого труда, которое он может привести в движение, а тому количеству оплаченного труда, которое он приводит в движение.
Предположим, что товар содержит в себе 24 рабочих часа. Мальтус полагает, что капиталист на этот товар может купить 2 рабочих дня; если бы капиталист полностью оплачивал труд, или если бы количество выполненного труда было равно коли¬честву оплаченного живого труда, то при помощи 24 рабочих часов выполненного труда капиталист мог бы купить только 24 рабочих часа живого труда, и его «способность к накопле¬нию» исчезла бы. Однако капиталист оплачивает рабочему не рабочее время, не количество труда, а только необходимое рабочее время, заставляя его остальное время работать даром. Поэтому при помощи 24 часов проработанного рабочего вре¬мени он, быть может, приведет в движение 48 живых рабочих часов. Поэтому в действительности одним часом выполненного труда капиталист оплачивает
два часа живого труда и в резуль¬тате этого выигрывает при обмене 100%. Стоимость его товара теперь равна 48 часам, но отнюдь не равна заработной плате, на которую был обменен товар, и не равна той заработной плате, на которую он вновь будет обменен. Если капиталист будет продолжать [расширять дело] в той же пропорции, то за 48 часов выполненного труда он купит 96 часов живого труда.Положим, что не существует никакого капиталиста, но непосредственные рабочие, обменивающиеся друг с другом, работают больше, чем это необходимо для жизни, так как они также хотят накоплять и т. д. Назовем заработной платой ту часть труда, которую рабочий выполняет для того, чтобы про¬жить, а прибылью — то прибавочное время, которое он работает в целях накопления. Тогда стоимость его товара равнялась бы совокупному количеству содержащегося в нем труда, равнялась бы общей сумме живого рабочего времени, но отнюдь не рав¬нялась бы той заработной плате, которую он сам себе выдал, или той части товара, которую он должен был бы воспроизво¬дить, для того чтобы прожить.
Так как стоимость товара равна определенному количеству труда, говорит Мальтус, то она равна количеству содержащегося в нем необходимого труда (т. е. заработной плате) и не равна общей сумме труда, содержащейся в товаре; его целое равно его части. [VI—6] Но «способность к накоплению» возникла у рабо¬чего, очевидно, только потому, что он работал больше, чем это было необходимо для того, чтобы выплатить самому себе зара¬ботную плату. Если бы определенное количество живого рабо¬чего времени было равно тому времени, которое необходимо рабочему, чтобы прожить, то определенное количество живого труда равнялось бы произведенной им заработной плате, или заработная плата была бы в точности равна живому труду, приводимому ею в движение. Если бы это имело место, то, ра¬зумеется, капитал был бы немыслим. Если рабочий за все свое рабочее время не может произвести ничего, кроме заработной платы, то при всем желании он не может выжать для капитали¬ста ни гроша. Собственность есть плод производительности труда.
«Когда труда каждого человека хватает лишь на его собственное содержание, то каждый является рабочим; собственность при таком поло¬жении вещей невозможна. Если труд одного человека может содержать пятерых, тогда на одного занятого в производстве человека будет прихо¬диться четыре праздных человека» (Ravenstone. [Thoughts on the Funding System, and its Effects. London, 1824, стр. 11]).
Мы видели выше, как мудрствующее глубокомыслие Маль¬туса выражалось в чисто ребяческих вычислениях. Впрочем, в их основе лежала доктрина о том, что стоимость труда по¬стоянна и что заработная плата конституирует цену. Так как норма прибыли на совокупный капитал может быть выражена как такая же норма на соответственную часть капитала, кото¬рая представляет заработную плату, то Мальтус утверждает, что эта соответственная часть конституирует и определяет цену. И здесь подобное же глубокомыслие. Он полагает, что если товар а равен количеству x другого товара, то это ведь не может означать ничего иного, как то, что товар а равен x живого труда, ибо только труд может представлять труд. Отсюда Мальтус заключает, что товар а равен тому количеству наемного труда, которым он может распоряжаться, и что по¬этому стоимость труда постоянна, так как она всегда равна тому товару, которым труд приводится в движение. Суть дела состоит просто в том, что количество живого труда и количество наемного труда у Мальтуса совпадают, а также в том, что он полагает, будто каждая соответственная часть наемного труда действительно оплачена. Но x живого труда всегда может быть равно (а в качестве наемного труда всегда равно) x - у необходимого труда (заработной платы) + у прибавочного труда. Поэтому x мертвого труда может привести в движение x - у необходимого труда (заработная плата) + у прибавоч¬ного рабочего времени; т. е. мертвый труд всегда приводит в движение настолько больше живого рабочего времени, сколько прибавочных рабочих часов сверх необходимых содержится в x рабочих часах.
Наемный труд всегда состоит из оплаченного и неоплачен¬ного труда.
Следовательно, утверждение [Мальтуса], что стоимость труда постоянна, просто означает, что все рабочее время яв¬ляется необходимым, т. е. производящим заработную плату рабочим временем. Не существует прибавочного рабочего вре¬мени, но все же существуют «способность к накоплению» и капитал. Так как заработная плата всегда равна данному количеству труда, а именно количеству живого труда, приво¬димому ею в движение, и это есть то же самое количество труда, которое содержится в заработной плате, то стоимость труда постоянна, ибо она всегда равна данному количеству труда в овеществленном виде. Понижение и повышение заработ¬ной платы поэтому вызывается понижением и повышением цены товаров, но не стоимости труда. Получает ли рабочий 8 шил¬лингов серебром в неделю или 16, это вызвано только тем, повысилась или понизилась цена шиллинга, однако стоимость труда осталась той же самой. В обоих случаях рабочий за не¬делю живого труда получает неделю выполненного труда. Г-н Мальтус доказывает это следующим образом:
«Если бы для добывания земных плодов применялся один только труд без капитала, то большая легкость добывания одного их вида по сравнению с другим, без сомнения, не изменила бы стоимости труда или меновой стоимости всего продукта, полученного в результате определенного коли¬чества усилий» [цит. соч., стр. 33].
Это означает только то, что каждый товар независимо от его количества определяется содержащимся в нем трудом, хотя этот последний в зависимости от степени его производительности в одном случае выразится в большем количестве потребитель¬ных стоимостей, а в другом случае — в меньшем.