Собрание сочинений. Том 46 часть 2

Например, в тех отраслях производства, где требуются спе¬циальные рабочие, которые, однако, могут быть заняты только в течение части года, так как продукты их труда имеют сбыт лишь в течение определенного времени года, — этим рабочим пришлось бы заплатить за целый год; т. е. прибавочное рабочее время уменьшилось бы здесь в той же пропорции, в какой умень¬шилась бы занятость рабочих в течение данного промежутка времени, однако рабочим тем или иным путем все же пришлось бы заплатить. (Например, это пришлось бы сделать в такой форме, что их четырехмесячной заработной платы хватило бы на содержание их в течение года.) Если бы капитал мог применять этих рабочих в течение 12 месяцев, то он не стал бы увеличивать их заработную плату, а выиграл бы соответственное количество прибавочного труда.

Итак, время обращения выступает в качестве границы для производительности труда; увеличение времени обращения рав¬носильно увеличению необходимого рабочего времени, т. е. сокращению прибавочного рабочего времени, т. е. уменьшению прибавочной стоимости, т. е. задержке, ограничению процесса самовозрастания стоимости капитала. Таким образом, в то время как капитал, с одной стороны, должен стремиться к тому, чтобы сломать все локальные границы общения, т. е. обмена, завоевать всю Землю в качестве своего рынка, он, с другой стороны, стремится к тому, чтобы уничтожить пространство при помощи времени, т. е. свести к минимуму то время, которое необходимо для продвижения товаров от одного места к другому. Чем более развит капитал, чем вследствие этого обширнее ры¬нок, на котором он обращается, который образует пространст-венную сферу обращения капитала, тем сильнее он в то же время стремится к еще большему пространственному расшире¬нию рынка и к еще большему уничтожению пространства по¬средством времени.

(Если рассматривать рабочее время не как рабочий день от¬дельного рабочего, а как неопределенный рабочий день неопределенного числа рабочих, то сюда привходят все отношения народонаселения, и поэтому основы учения о народонаселении точно так же содержатся в этой первой главе о капитале, как и основы учения о прибыли, цене, кредите и т. д.)

Здесь проявляется универсальная тенденция капитала, от¬личающая его от всех прежних ступеней производства. Несмотря на то что капитал ограничен по самой своей природе, он стремится к универсальному развитию производительных сил и та¬ким образом становится предпосылкой нового способа произ¬водства, основанного на развитии производительных сил не для воспроизводства определенного состояния или в лучшем слу¬чае — для его расширения, но такого способа производства, при котором свободное, ничем не стесненное, прогрессивное и универсальное развитие производительных сил само составляет предпосылку общества, а потому и его воспроизводства; такого способа производства, единственной предпосылкой которого является выход за пределы исходного пункта. Эта тенденция, которую имеет капитал, но которая вместе с тем противоречит ему как ограниченной форме производства и поэтому толкает его к гибели, — отличает капитал от всех прежних способов производства и вместе с тем содержит в себе то, что капитал является всего лишь переходным пунктом. Все прежние формы общества [V—28] погибали с развитием богатства, или, что одно и то же, — с развитием общественных производительных сил. Поэтому у древних, сознававших это, богатство прямо облича¬лось как разложение общества. Феодальный строй, в свою оче¬редь, погубили городская промышленность, торговля, совре¬менное земледелие (и даже отдельные изобретения, такие, как порох и печатный станок).

Вместе с развитием богатства, а потому также с развитием новых сил и расширявшегося общения индивидов разлагались те экономические условия, на которых покоилось общество, те политические отношения различных составных частей обще¬ства, которые этому соответствовали, религия, в форме которой общество воспринималось в идеализированном виде (как обще¬ство, так и религия, в свою очередь, покоились на некотором данном отношении к природе, к которой сводится всякая производительная сила), характер, взгляды и т. д. индивидов. Уже одного развития науки — т. е. наиболее основательной фор¬мы богатства, являющейся как продуктом, так и производителем богатства — было достаточно для разложения этих обществ. Но развитие науки, этого идеального и вместе с тем практиче¬ского богатства, является лишь одной из сторон, одной из форм, в которых выступает развитие производительных сил человека, т. е. развитие богатства.

Если рассматривать вопрос идеально, то разложения опреде¬ленной формы сознания было бы достаточно, чтобы убить целую эпоху. Реально же этот предел сознания соответствует определен¬ной ступени развития материальных производительных сил, а потому — богатства. Разумеется, развитие имело место не только на старом базисе, но являлось развитием самого этого базиса. Наивысшее развитие самого этого базиса (тот цветок, в который он превращается; однако это все тот же данный ба¬зис, данное растение в виде цветка, поэтому после расцвета и как следствие расцвета наступает увядание) есть тот пункт, где сам базис приобретает такую форму, в которой он совместим с наивысшим развитием производительных сил, а потому также — с наиболее богатым развитием индивидов [в условиях данного базиса]. Как только этот пункт достигнут, дальнейшее развитие выступает как упадок, а новое развитие начинается на новом ба¬зисе.

Мы видели выше , что собственность [работников] на усло¬вия производства выступала как тождественная с ограниченной, определенной формой общества и, следовательно, — для того чтобы образовалось подобное общество, — как тождественная с ограниченной, определенной формой индивида, обладающего соответствующими качествами: ограниченностью и ограничен¬ным развитием своих производительных сил. Сама эта предпо¬сылка опять-таки, в свою очередь, являлась результатом огра¬ниченной исторической ступени развития производительных сил: как богатства, так и способа создавать богатство. Целью общества, целью индивида — так же как и условием производ¬ства — было воспроизводство этих определенных условий произ¬водства и воспроизводство индивидов: как порознь, так и в их общественных расчленениях и связях, воспроизводство их в качестве живых носителей этих условий.

В качестве предпосылки своего воспроизводства капитал полагает производство самого богатства, а потому и универсаль¬ное развитие производительных сил, беспрестанные перевороты в своих существующих предпосылках. Стоимость не исключает никакой потребительной стоимости; следовательно, никакой особый вид потребления и т. д., общения и т. д. она не включает в качестве абсолютного условия; и точно так же всякая ступень развития общественных производительных сил, общения, знания и т. д. является для капитала лишь таким пределом, кото¬рый он стремится преодолеть. Сама его предпосылка — стои¬мость — положена как продукт, а не как витающая над произ¬водством более высокая предпосылка. Пределом для капитала служит то обстоятельство, что все это развитие протекает анта¬гонистично и что созидание производительных сил, всеобщего богатства и т. д., знания и т. д. происходит таким образом, что трудящийся индивид отчуждает себя самого; к тому, что выра¬ботано им самим, индивид относится не как к условиям своего собственного, а как к условиям чужого богатства и своей соб¬ственной бедности. Но сама эта антагонистичная форма прехо¬дяща и создает реальные условия своего собственного уничто¬жения.

Результатом является всеобщее — по своей тенденции и по своим возможностям — развитие производительных сил и во¬обще богатства в качестве базиса, а также универсальность обще¬ния и поэтому мировой рынок в качестве базиса. Базис как воз¬можность универсального развития индивида и действительное развитие индивидов на этом базисе как беспрестанное устра¬нение предела для этого развития, предела, который и осоз¬нается как предел, а не как некая священная грань. Универсаль¬ность индивида не в качестве мыслимой или воображаемой, а как универсальность его реальных и идеальных отношений. Отсюда проистекает также понимание его собственной истории как процесса и познание природы (выступающее также в каче¬стве практической власти над ней) как своего реального тела. Сам процесс развития положен и осознан как предпосылка ин¬дивида. Но для этого прежде всего необходимо, чтобы полное развитие производительных сил стало условием производства, чтобы определенные условия производства не являлись пределом для развития производительных сил.

Если мы теперь вернемся к времени обращения капитала, то его сокращение (поскольку это не связано с развитием средств сообщения и транспорта, необходимых для доставки продукта на рынок) отчасти связано с созданием постоянно функционирую¬щего и поэтому постоянно расширяющегося рынка; отчасти — с развитием экономических отношений, с развитием таких форм капитала, [V—29] посредством которых он искусственно со¬кращает время обращения (сюда относятся все формы кредита).

{Здесь можно еще отметить, что поскольку лишь капитал обладает условиями производства капитала, стало быть, удов¬летворяет этим условиям и стремится реализовать их, постольку всеобщей тенденцией капитала является образование во всех пунктах, где имеются предпосылки обращения, производствен¬ных центров обращения и ассимиляция этих пунктов, т. е. пре¬вращение их в пункты капитализирующегося производства или в пункты производства капитала. Эта пропагандистская (циви¬лизующая) тенденция — в отличие от прежних условий произ¬водства — свойственна только капиталу.}

Тем способам производства, где обращение не составляет имманентного, господствующего условия производства, разу¬меется, не свойственны специфические потребности обращения капитала, а потому там и не вырабатываются ни экономические формы, ни реальные производительные силы, соответствующие этим специфическим потребностям. Первоначально производ¬ство, основанное на капитале, исходило из обращения; теперь мы видим, что оно полагает обращение в качестве своего соб¬ственного условия и что оно делает моментом процесса обраще¬ния процесс производства в его непосредственности точно в та¬кой же степени, в какой оно процесс обращения делает одной из фаз процесса производства в его целостности.

Поскольку разные капиталы имеют различное время обраще¬ния (например, у одного капитала более отдаленный рынок, у другого — более близкий; одному капиталу обеспечено превра¬щение в деньги, у другого оно зависит от случайностей; один в большей мере является основным капиталом, другой — оборот¬ным капиталом), это вызывает у них различия в росте их стои¬мости. Но эти различия имеют место только во вторичном про¬цессе возрастания стоимости. Время обращения само по себе является пределом для возрастания стоимости {необходимое рабочее время, разумеется, тоже является пределом, но вместе с тем и основой, так как без него не было бы ни стоимости, ни капитала); время обращения представляет собой вычет из при¬бавочного рабочего времени, или возрастание необходимого рабочего времени по отношению к прибавочному рабочему вре¬мени. Обращение капитала реализует стоимость подобно тому, как живой труд создает стоимость. Время обращения представ¬ляет собой всего лишь предел для. этой реализации стоимости и постольку — предел для созидания стоимости, предел, выте¬кающий не из производства вообще, а являющийся специфиче¬ским для производства капитала; предел, преодоление кото¬рого — или борьба с которым — поэтому также относится к специфическому экономическому развитию капитала и дает толчок развитию его форм в сфере кредита и т. д.}