Собственник

Девочки извиваются на сцене возле шеста, а я совсем не разделяю кайфа и предчувствия, горящих в глазах друзей. Впервые сексуальные изгибы тела не вызывают во мне совершенно никаких фантазий.

— Ты, Слав, кажется, совсем стал деревянным, — Эд явно в своей стихии, даже закатывает глаза от предвкушения удовольствий. — Ну, чем тебе эта брюнеточка не богиня секса?

— Ничем, — бурчу, опуская взгляд в стакан. Бля, дожился до того, что ничего не радует. Ни алкоголь, ни понимание, что с любой из этих цыпочек можно делать все, что угодно, даже такое, на что реально не хватит фантазии. И к чувствам такие вещи, между прочим, не имеют никакого отношения!

— Я как-то тоже не настроен, — бормочет Андрюха, рассматривая девочек у шеста. — Знаешь, только теперь понял, — смотришь ведь на них, как на мясо. А мяса этого мы уже, кажется, объелись. Секс ради секса, — как-то даже скучно. Тех, кто в «Искре» мы хотя бы уже знаем. Даже есть, о чем поговорить.

— Бля, вы сюда что пришли, разговоры разговаривать? — взрывается Эд.

— Ага, — поддерживает Шиманский. — Старость, кажется, подкралась незаметно, но уверенно!

— А меня идея с двумя все еще очень интересует, — трясет головой Эд так, как будто пытается избавится от наваждения в котором его друзья вдруг как-то стали занудами. — Так что я выбираю вон тех рыженьких.

— Да отрывайтесь вы, как хотите! — смеется Глеб. — Я угощаю!

Пожав плечами, я продолжаю потягивать свой легкий коктейль, даже когда, после ухода Эда, с обеих сторон от меня усаживаются две красавицы. Глеб удаляется в другую кабинку, вскоре за ним и Андрюха, и мы остаемся втроем.

Одна из них тут же переходит к делу, усаживаясь на меня верхом и начиная плавно двигаться на моих бедрах.

И — ничего. Даже гребанной похоти. Вот совершенно.

— Простите, девочки, но в другой раз, — выдыхаю сквозь зубы, понимая, что реально ничего не получится. Все ненастоящее, пластиковое. И, несмотря на полную боевую готовность организма, просто ничего не хочется. И даже от картинок, как они вдвоем удовлетворяют меня ртом, становится просто скучно.

— Как скажешь, котик, — разочарованно стонет та, которая с самого начала опустилась рядом с диванчиком на колени.

— Не все так плохо, — усмехаясь, я все же бросаю на стол несколько смятых купюр.

— Может, еще передумаешь? — она расстегивает лифчик, проведя им по молнии моих брюк.

— Нет, спасибо, — махнув рукой, я снова утыкаюсь в свой стакан.

Девушки бесшумно исчезают, больше не настаивая.

И что мне теперь делать? Попробовать позвонить Лере, несмотря на ее более чем холодную реакцию на меня? Или все-таки подождать, — цветы с конфетами заказаны на трое суток. Может, за это время сердце Снежной Королевы немножечко подтает?

40

— Ну ты и дурак, — примерно через полчаса вваливается Эд, блаженно растягиваясь на диванчике. — такого сервиса я еще нигде не встречал!

А я ловлю себя на том, что тупо сижу и улыбаюсь все это время, думая о своей королеве. Пусть даже она и снежная. В конце концов, прошел всего один день и это была только первая попытка.

— У нас с Антохой еще корпоратив сегодня в «Искре», — еле отдышавшись, вспоминает Эд. — Может, поедешь с нами, а после продолжим отмечать покупку? Или твоя целомудренность все-таки сдастся на милость этих очаровательных красавиц? Смотри, Бурин, сомневаюсь я, что мы скоро еще так швырнемся деньгами! Так что вторая попытка предоставится хрен знает когда, имей в виду!

— Дождемся Андрюху с Глебом и едем! — киваю, с тоской глядя на все тот же стакан с коктейлем. Даже бухать не хочется, надо же! Надеюсь, что хотя бы их культурная программа окажется интересной!

Еще через полчаса к нам вваливаются совершенно счастливые Андрюха с Глебом.

— Это улет! — выдыхает Карин, мечтательно закатывая глаза. — Это круче всего, что я вообще когда-нибудь пробовал!

— Твои красавицы пошли к нему, — со смешком кивнул на Андрюху Эд.

— Четверо! — выставив четыре пальца вперед, Карин явно не мог сфокусировать взгляд. — Это как взрыв! Даже круче!

— Ага, как четыре взрыва, — расхохотался Глеб. — Бля, знал бы, не мелочился бы на двоих, сразу бы всем по четыре заказал! Может, тогда бы и Славка в астрал вылетел, вместо того, чтобы сидеть здесь с постной рожей! И вообще, я не понял, кто у нас здесь хозяин праздника? И почему этот нереальный кайф достался тебе?

— Потому что дуракам везет, — заржал Эд.

— Ага, и они вылетают в космос! — Андрюха даже не обиделся, кажется, еще из своего космоса не вернувшись.

— Идем, — Эд лениво глянул на часы. — Некоторым из нас еще сегодня работать.

— Четыре! — бубнил по дороге все еще обалдевший Андрюха. — Нет, ты можешь себе представить, — тебя облизывают в четыре языка!

— Не могу, но, кажется, это круче любого наркотика, — самому не верится, что Андрюху можно до такого довести. Кажется, он еще неделю будет ходить с таким вот ошалевшим взглядом!

— Ага, зато как ты после этого сможешь с одной? — подъебывает Эд, которому такого счастья не обломилось. — Теперь, считай, ты, дружище, попросту пропал. На одну у тебя даже и не встанет!

— Иди ты на хрен, — отмахивается Андрюха и его глаза снова начинают покрываться туманом. — Четыре! Языка! Это, блядь, самое охуенное блаженство!

В общем, Карин сделал мой вечер. Ради того, чтобы увидеть его таким, стоило поехать в этот сприпклуб! Даже настроение повысилось, а все левые мысли просто растворились в голове.

Уже через час мы завалились в «Искру», как к себе домой. Взгляд сам собой скользнул по новенькой красной машинке у входа, — ну, что, к гадалке не ходи, Мила сегодня здесь. А ведь, кажется, Артур давно и прочно женат… Но, видимо, такие мелочи в наше время никого ни разу не смущают. Хотя, — о чем я? Разве что-то может смущать, когда женщину упаковывают, как надо? Времена красивых слов и менестрелей с их чистой любовью, поступков и подвигов… Нет, даже не прошли. Эти времена, кажется, и вовсе никогда не наступали. А что? Ведь, если вспомнить историю, то у всех власть имущих всегда были фаворитки. Которых не смущали ни жены, ни возраст их «возлюбленных», ни даже отвратный характер и то, как ними обращались. Нет, женщины всегда были товаром, который только и думает о том, как бы себя продать подороже. А всю романтику придумали… Наверное, сами романтики. Может, им просто очень хотелось верить в большую и чистую любовь? Вот они ее себе и придумывали. И воспевали. Короче, сами выдумали себе какой-то красивый мир, которого нет, не будет и не было никогда!

Мы рассаживаемся в уже давно негласно ставшую «нашей» кабинку. Ее занимают редко, оставляя для нас, особенно, когда Антон с Эдиком дают представление. Тохи еще не видно, а Эд летит в гримерку готовится.

— Как-то мы слабо оторвались, — бормочет Глеб, заказывая ящик шампанского. — И девочкам тоже, — проследив за моим взглядом, он кивает на кабинку с Полиной и Ксаной.

Но нас, кажется, уже опередили, — по крайней мере, у девчонок на столике уже открыто несколько бутылок и полно закусок. Или они тоже отмечают покупку машины? Да, повод неплохой. Особенно, когда это отмывание еще и спонсирует тот, кто эту же машинку тебе и прикупил.

Я напрягаюсь, высматривая глазами Леру, — в прошлый раз она была с ними. Не совсем вообще понятна эта дружба, скорее, было бы логично, если бы она сошлась с девчонками из общаги. А так… Что у нее может быть с ними общего? Разве что она тоже собирается здесь танцевать.

А вот этого я уже принять не могу. Кулаки снова сжимаются, до боли, стоит мне только представить, как Лера выходит здесь на сцену. Ну да, это, конечно, не сприптиз, да и кабинок для приватных танцев здесь нет, заведение другого класса, и все же… Нет, я физически не вынесу, если на нее, полуодетую, будут пялиться потные мужики, по ночам представляя себе, что бы они с ней сделали, а она будет извиваться перед ними всем телом со своей самой соблазнительной улыбкой в мире… Бля, да я же разнесу здесь все на хрен! Или возьму кредит, попав в вечную долговую яму и выкуплю весь этот блядский ночник! Но первое гораздо реальнее, чем второе…