Собственность Короля

— К человеку, который собирался превратить меня в свою рабыню?! Денис, ты понятия не имеешь, что за чудовище…

— Приезжай, Аня! — требует он, перебивает. — Никто не будет удерживать тебя силой!

Я не успеваю ответить, что он явно не в том статусе, чтобы делать такие смелые обещания за человека, который всех нас вертел на известном месте. После невнятного шороха на том конце связи в динамике снова голос Шубинского.

— Анна, послушайте. — Он откашливается. — Я просто хочу помочь вам.

— А я просто до сих пор слишком хорошо помню цену вашей помощи. Не тратьте время, Шубинский — я к вам не поеду.

— Хорошо-хорошо, — обманчиво миролюбивый голос. — Всегда боялся красивых женщин — против вас совершенно нет аргументов! Но, надеюсь, просто поговорить со мной и дать возможность слова собственному брату, вы все-таки согласны?

— Брату — да.

— Поверьте, Аня, больше всего на свете я бы хотел никогда этого не делать, но, боюсь, без моих личных пояснений одного рассказа Дениса будет недостаточно, чтобы вы, наконец, раскрыли свои наивные глазки на… гм-м… монстра, который очень мастерски умеет пускать пыль в глаза.

— Зря стараетесь — я вам все равно не верю.

Тогда, возле гимназии, он назвал Влада — убийцей.

Я сжимаю пальцы на плече так сильно, что теперь там наверняка останутся пожизненные вмятины.

В висках пульсирует: «Ну и что?», но я тут ж гоню прочь эти мысли.

Шубинский просто врет.

Я была бы последней дурой, если бы после всего поверила хотя бы одному его слову.

— Аня, мне категорически импонирует ваша выдержка и стойкость, — нахваливает Шубинский. — Настолько, что я даже готов поступиться принципами и приехать на территорию Короля. Просто чтобы с вами поговорить.

Я вопросительно смотрю на Дину, которая уже успела достать следующую сигарету и как раз прикуривает её, выпуская дым под потолок, где он превращается в кислотное облачко возле невидимо желтого светодиода. Она поднимает бровь, как будто слышит каждое слово нашего разговора и только и ждет отмашки.

У них с самого начала так и было задумано?

— Аня, ну бросьте, — не унимается шубинский, — я готов приехать в клуб Короля, подставить себя под всех его шавок, наследить на всех камерах. Неужели вы полагаете, что после этого мне хватит ума силой запихивать вас в багажник? Или, упаси бог, хотя бы пальцем вас тронуть?

Звучит разумно.

Настолько, что у меня нет ни одного разумного аргумента против.

В самом деле, это же клуб Влада, здесь везде его люди и хоть формально Дина чувствует себя здесь как рыба в воде, вряд ли она станет настолько подставляться. Если со мной что-то случится — Влад точно об это узнает. В конце концов, телефон по-прежнему у меня.

— Я вообще не понимаю, зачем должна вас слушать.

— Ну, для начала, вы будете слушать Дениса. Или родному брату вы тоже не верите? Не слишком ли много желающих оболгать святого Грея, Анна?

Я прекрасно знаю, что Влад не святой.

Я видела шрамы на его теле, хотя он очень постарался спрятать их за бесконечными татуировками. Шрамы от ожогов, порезы, рваные дырки как будто… от пуль. В жизни простого смертного такому «добру» взяться неоткуда. И обычный архитектор, не будет запросто расхаживать перед вооруженными людьми. А у него тогда даже глаз не дернулся.

От того, что Шубинский достанет из шкафа пару безобразных скелетов, Влад не перестанет быть Владом.

Но тогда я хотя бы поговорю с Денисом, попытаюсь вырвать его из лап этого чудовища.

Глава сорок четвертая: Влад

Днем раньше

— Это выглядит как объявление войны, — говорит Рикардо, разглядывая чертежи.

Сначала мне пришлось минут тридцать объяснять ему суть моего плана, а потом еще минут десять тыкать пальцем в огрехи на чертежах. Потом, пока он листал документы, я думал о том, как быстро всё на самом деле могло полететь к чертям, если бы я не был такой хитро выебанной тварью.

Алекс сделал меня таким — сначала дрессировал как собаку, натаскивал, заставляя полюбить вкус крови, потом сделал меня своим личным «гвоздем» и так было до тех пор, пока в моей собачьей натуре вдруг не проклюнулись таланты к зашибанию бабла совершенно законными способами. И он передарил меня Шубе словно пакетик с чаем — типа, отдал на воспитание, выращивание из отбитой твари машину с мозгами, утку, несущую золотые яйца. И вот тогда было сложнее всего, потому что я уже успел попробовать вкус нормальной жизни, где мне не обязательно ездить на разборки, ломать пальцы и выбивать зубы, но по первому щелчку шубы мне приходилось бросаться на его конкурентов и решать проблемы, которая эта жадная тварь не мог решить в рамках закона. Он всегда любил поиронизировать над тем, что закон написан для слабаков и идиотов.

Даже забавно, что в итоге я размажу его именно законом.

Размажу так, что он обязательно попытается огрызнуться, натравить на меня своих щеночков, потому что с тех пор, как Алекс благополучно сдох, весь их «воспитательный центр для мальчиков» рассыпался как карточный домик. Золотые времена, когда они могла дрессировать послушных терминаторов, канули в лету, у Шубы остался только его Крысобой, которого я завалю просто щелкнув пальцами.

От предвкушения этой феерической зарубы приятно щекочет под языком.

Но сначала нужно разыграть юридическую коллизию.

— Правда хочешь начать все это? — еще раз интересуется Рикардо, и я чувствую, как воздух в кабинете его виллы становится немного гуще от напряжения. — Дело ведь не только в бизнесе, да, Грей?

Я киваю.

Рикардо я выбрал не просто так.

Ох уж эти итальянцы, все богатые люди через одного — то криминал, то разные махинации с перевозками того, что обычно не декларируют на таможне. А у Рикардо такая история, что мы с ним можем неделю напролет травить друг другу байки о лихом прошлом — и прекрасно поймем друг друга.

— Этот мудак тронул мою семью, — говорю уверенно, снова и снова вспоминая перепуганное лицо Ани в тот день, когда Шуба со своим кривоносым псом приперся в гимназию и угрожал отобрать Марину. — Мою женщину, маленькую сестру моей женщины. Я мужчина, Рикардо, я должен защищать семью. Любой ценой.

В его темных глазах мелькает уважение.

Прежде чем ответить, итальянец наливает в стаканы дорогой коньяк, обрезает для меня кончик сигары. Мне не то, чтобы приятно тянуть это дерьмо, но в данном случае от меня требуется только согласие и соблюдение традиций.