Сокровища Ауйан Тепуи

Тяжело было принять эту весть. Перед глазами Стефани пронеслись дни, проведённые в доме старого отшельника, задушевные разговоры, прогулки…

– Даже не верится, - тихо сказала она, - столько силы было в этом старике!

– Он готовился к очередной экспедиции, - рассказал Стивен, - а у самого уже были боли в груди. Он говорил мне, что конец близок, но я не верил, слишком оптимистичным казался Алехандро всегда. И когда он сказал, что хотел бы взобраться на Ауйан Тепуи, чтобы умереть там, я тоже не принял его слова всерьёз. А потом узнал, что Лайме скончался от сердечного приступа… Он умер достойно, как и жил. Человек должен умирать быстро, не обременяя себя и близких на долгие страдания. Звери умирают именно так. В этом важный закон жизни. Нам нужно помнить о нём, потому что все мы когда-нибудь умрём, - помолчав, добавил Стивен, - такая смерть не представляется мне мучительной.

– Куда мучительнее одиночество, на которое ты обрёк себя, - с горечью произнесла Стефани, - Алехандро был единственным человеком, с которым ты мог общаться.

– Да, это правда. Но книги, знаешь, тоже своеобразные собеседники. Я недавно перечитал «Триумфальную арку». Хотелось бы мне верить, что свою роль ты сыграла блестяще.

– Я привезла тебе копию фильма, - вдруг сказала Стефани.

– Чтобы получить моё одобрение или оставить о себе добрую память? – насмешливо спросил Стив.

– Ты хочешь уколоть меня, но ничего не выйдет, - спокойно ответила она. – Я хотела бы избавиться от своей травмирующей зависимости от тебя, чтобы жить дальше свободной и в согласии со своим сердцем.

– Боюсь, здесь я помочь не в силах. «Стокгольмский синдром» лечится полным забвением.

– Что ж, если ты считаешь, что моё выздоровление наступит только тогда, когда я вырву твой образ из своего сердца.., - Стефани сделала шаг назад, - спокойной ночи, Стив!

Она оставила его одного, но через несколько минут он вошёл в её спальню и сел на край кровати.

– Стеф!
– шёпотом позвал Стивен. – Я не верю в этот синдром. Ничего в жизни не бывает случайного. Да, волею судьбы ты оказалась в полной зависимости от меня, увидела жестокую сторону моей натуры, но так сложились обстоятельства: в них я не мог вести себя иначе. Твоя жизнь зависела от моей прихоти; страх перед насилием и неопределённостью превратился в болезненную тягу ко мне. Но ведь не за этими ощущениями ты вернулась в джунгли. Ты услышала мой зов… Стефани!

Она спала. Стивен долго всматривался в её лицо, безмятежное, как у ребёнка. Незнакомое чувство – растерянность – овладело им, парализуя. Стефани не слышала его слов, а он жаждал быть услышанным ею. Наступит утро, она покинет его дом, вернётся в Париж, чтобы жить с тем горемыкой, который позволил себе напиться и сказать неосторожные слова. Не будет между Полом и Стефани доверия, а подозрение отравляет жизнь сильнее факта измены.

Стивен взглянул на циферблат. Скоро рассвет, но у него есть несколько часов, чтобы насладиться обществом любимой женщины. Она спит, не зная о чувствах, переполняющих его, и её сон Стивен видит в последний раз. Так он просидел до утра, время от времени касаясь руки Стефани, словно боясь, что чудесное видение рассеется. В памяти отпечатывалась каждая чёрточка её лица, чтобы долго-долго сохраняться в воображении Стивена. Теперь он не мог взять её в плен, теперь он сам был в плену у последствий своего преступления.

Мучительно быстро шли часы, приближая момент расставания. Когда Стефани проснулась, она успела заметить, что из комнаты кто-то вышел. Наверное, показалось, сонно подумалось Стефани. Сегодня хорошо спалось. Стивен был в её сне, но она больше не убивала его. Стефани напрягла память, желая поймать остатки сновидения, потерпела неудачу и встала, раздосадованная на саму себя.

В комнату вошёл Пол.

— Я много выпил вчера? – спросил он виновато. — Я помню, что наговорил такого, что ты должна была бы обидеться на меня. Это правда?

— Нет, — Стефани была рада его появлению, – ты не обидел меня. Я даже не хочу слышать извинений. Единственное моё желание — покинуть этот дом. Нас ждут в Каракасе к шести часам, мы не должны заставлять их беспокоиться.

Они отказались от предложения Стивена позавтракать и поспешили тронуться в путь.

Это прощание было нелепым и быстрым. Он оставил их там, где кончались его владения и начинался заповедник.

— Здесь много людей, все туристы знают дорогу в Каракас, — напоследок сказал Стивен и, не прощаясь, повернулся, чтобы уйти.

— Разве ты не хочешь сказать ему? — Пол легонько подтолкнул Стефани вперёд. – Разве не ради этого ты приехала сюда? — горечь съедала Пола, когда он произносил эти слова, но он должен был сказать их. – Ты удивлена? Попрощайся с ним, как того требует этикет, тогда я буду считать, что одну загадку джунгли мне разгадали. Только возвращайся, — тихо добавил он, — я не смогу без тебя, ты же знаешь...

Стефани осталась одна с человеком, который отравил ей жизнь, но словно в наказание яд проник и в его существование, потому что взять на себя то преступление, которое они совершили, должны были двое.

– Стивен, — прерывающимся голосом произнесла она, – мы расстаёмся и больше никогда не встретимся – неужели нам нечего сказать друг другу?

— Стефани, уходи, я прошу тебя...

Она замолчала, оскорблённая его решимостью.

— Хорошо, я уйду, — тихо вслед за этим произнесла она, — но сначала я скажу несколько слов, которые вынашивала в себе все восемь месяцев и семнадцать дней — ты удивлён, но ведь именно столько прошло с той нашей последней встречи — я вернулась сюда, чтобы увидеть тебя ещё раз. Моей целью была не съёмка фильма, как считают многие, а желание встретить тебя снова, я признаю это. Я последовала не твоему, а своему собственному зову.

Стивен бросил на неё взгляд, ещё более удивлённый.

– Стефани, но это невозможно — найти человека в джунглях!

— Возможно, — жёстко перебила она его, — и я не покину эти места до тех пор, пока не буду уверена в твоих чувствах! Вчера мы много говорили, ничего по сути не сказав. Я хочу услышать всё, что ты на самом деле чувствуешь.

— Стеф, — с горечью отозвался он, — что ты хочешь услышать? Что твоё присутствие заставляет страдать меня? А отсутствие причиняет ещё более мучительную боль?!

— Зачем ты тогда прогнал меня? Ведь у нас был шанс начать всё с чистой страницы, — её голос налился свинцом.

– Я боялся, — Стивен шагнул к ней и покрыл её руки своими ладонями, – я не стану приносить извинений и оправдываться, что был неправ, был глупцом, я просто прошу тебя — вернись, Стеф.

Глаза их встретились, изучая тайные мысли собеседника. Стивен напрягся в ожидании, ладони его вспотели.

— Всё в прошлом, Дани, — она высвободила руки и холодно взглянула на него, — через две недели состоится наша с Полом свадьба. Мы слишком долго ждали этого дня. Ты сам назначил его. Сам, когда сказал, что наша любовь родилась в неестественных условиях и поэтому не имеет права на продолжение. И лучше бы ты оправдывался, чем просил у меня вернуться: гордый король джунглей — на коленях перед госпожой Цивилизацией!