Сокровище для дракона

Элетто* — (ит.) — избранная.

**Крестовоздвиженскую община сестёр милосердия — была основана в 1854 году Великой княгиней Еленой Павловной, тогда как Российский Красный Крест был основан значительно позже, в 1867.

***Мизогин (с древнегреческого — женоненавистник) — это мужчина, испытывающий непреодолимую потребность в тотальном контроле над женщиной, приводящем к разрушению и уничтожению её личности.

****Акация — тайная любовь, целомудренность, одиночество. Акация — цветок сожаления и признания своих ошибок. Дарящий акацию, говорит: "Ты лучшее, что было в моей жизни", "Почему сейчас мы не вместе?", "Давай начнем все с начала!"

Водяная лилия (кувшинка) — даритель уверенно заявляет о своем красноречии, искренности и убедительности. А также говорит: "Чувства в моей душе бушуют".

Стрелиция — победа, мужественность, неординарность, целеустремленность. Стрелиция считается цветком сильных, храбрых и успешных людей.

Гортензия — "Вспомни обо мне"; скромность, искренность, надежда. Многие народы верят, что гортензия способна отгонять болезни и несчастья.

*****Коломенская пастила производилась на мануфактуре основанной в 1735 году, одна из трех непревзойденных фабрик по производству пастилы.

Глава 19. Карнавал во всех странах, сохранивших похвальный обычай — пора свободы, когда люди самых строгих правил разрешают себе безумства

Рано утром, Ката еще спала, я не слышала, как она вернулась, но оставленные мною сандвичи, пара яблок и фляга с морсом исчезли со стола, в дверь раздался очень настойчивый стук. Такой беспардонностью отличались только двое в женском крыле Цесса Алисия, которая наверняка сейчас спала, вероятнее всего уснув всего пару леоров назад и комендант Кари, и я бы поставила на кон последнее самопишущее перо, что это она. И не прогадала. Недовольная, но предельно вежливая, она вручила мне небольшую коробку, перетянутую белой лентой и беззлобно ворча, ушла, видимо досыпать, в свои апартаменты. Времени у меня было не много, я договорилась о конной прогулке с Курттом, он, как и я, один из немногих абитуриентов, встречал утро в седле, а не нежась в кровати. Это говорило об удивительной самодисциплине и организованности, для меня. Для Каты же это было признаком занудства. Она сказала, что её братец, старался приобщить её к этой полезной во всех отношениях привычке, но раньше полдевятого она выглядит как умертвие, и чувствует себя так же. Увидев её однажды вставшую пораньше, чтобы подготовиться к коллоквиуму, я поняла, что в словах подруги нет ни слова лжи. Она действительно была похожа на труп, и даже несколько чашек крепкого тая мало чем смогли помочь делу. По правде говоря, некоторые покойники в прозекторской выглядели лучше, чем недоспавшая свою норму соседка. Решившись, хоть и знала, что буду мучиться всю прогулку я отнесла коробу в свою спальню и отправилась на общественные конюшни.

Питер уже ожидал меня, бес сомненья он начнет расспрашивать меня о Кате, как только приличия говорить о погоде, настроении, сортах чая и породах бабочек будут соблюдены. Я старалась не переходить границы и не обнадеживать молодого мужчину, к сожалению для него, Катарина вела оживленную переписку с оборотнем, с которым познакомилась во время практики, хотя опять же, по-моему, крайне субъективному мнению, она была больше заинтересована в волке, чем он в ней. На десять писем от неё, этот двуипостастный тип отвечал едва ли одним письмом, чем больше подзадоривал подругу. Я была практически уверенна, что прояви тот хоть на каплю больше интереса к переписке, чем сейчас, и Ката моментально бы охладела. Думаю её привлекал некий флер недоступности и загадочности, и как все отличницы, привыкшие делать по максимуму для хорошего результата, она сконцентрировала на этом все свои силы.

Когда отличная конная прогулка подошла к концу, Куртт пригласил меня на стрельбища. Он давно не бил по мишеням и у него был такой подавленный вид, что я не смогла ему отказать.

Настроение его заметно поднялось, когда он лихо поразил почти все цели в яблочко, и не сдержавшись, я все же поделилась с ним своими мыслями, когда галантный мужчина провожал меня в общежитие:

— Питер не сочти за дерзость, надеюсь я не покажусь тебе слишком навязчивой со своим советом, ни от кого, по крайней мере в нашей компании не тайна, что твои симпатии принадлежат Катарине, — молодой человек покраснел, но продолжил внимательно слушать и кивнул, тем самым поощряя меня к дальнейшей откровенности, — Ката моя подруга, и я желаю ей счастья. И ты… — Я подбирала слова, а потом решилась, — для того, чтобы она обратила на тебя внимание ты должен перестать обращать внимание на нее. Во истину, чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей… это слова поэта, знатока женских сердец. В конце концов ты ничего не теряешь. Попробуй.

Мое нетерпенье достигло таких высот, что по возвращении в общежитие, поправ все правила приличия я перескакивала через две ступеньки, стремясь скорее попасть в покои, а войдя в свою комнату, даже не сменив амазонку, вскрыла ожидающую меня коробку. Внутри, на красном бархате лежала дивной красоты ажурная золотая маска, с чёрными шёлковыми лентами завязок и инкрустированная белыми сапфирами.

В прошлую встречу, Рэйдж подробно описал свойства маски и это знание просто завораживало, она словно личина скрывает сущность одевшего её. Я давно смирилась, если так можно сказать, с магической составляющей этого мира, но порой, волшебство, которое для многих было обыденностью, поражало меня в самое сердце. Никто, вообще никто, не сможет узнать меня пока я ношу её. И пусть не в полночь, как в сказке про Золушку, а в два леора ночи, но маска превратится в тыкву, точнее утратит волшебные свойства. Все, кто желает остаться неузнанным в эту ночь, должны покинуть городской особняк герцога, и именно так, я и собиралась поступить.

Еще в загородном имении Арду, во время чтения исторических хроник, в частности летописей Стран Кватры, я удивилась некоторой схожести государств Твердыни с реально существующими в моём мире. Рассаян, одна из четырех стран содружества именовала себя танством (ханством), кочевники и варвары, они до сих пор сохранили рабовладельческий строй и гаремы. Костюм, который я собиралась надеть на карнавал прочно перекликался с нарядом наложниц той же Турции, с которой в это самое мгновение воевала Россия, но был взят из этого мира. Мне почему-то вновь вспомнился персонаж персидской книги Тысяча и одна ночь — Шахерезада, что услаждала своими сказками визиря, и я решилась. Стану ей.

Уговаривать модистку пришлось долго, она не желала шить «срамной наряд» и всячески отнекивалась, пришлось посулить ей больше денег, к тому же, я сама рисовала эскиз, выбирала и приобретала ткань, но результат стоил того. Тонкая, кружевная грация, бледно-телесного цвета, с россыпью мелких пуговок — речных жемчужин, сливалась с кожей, идеально придерживала грудь и создавала иллюзию обнаженного тела, даже в районе ямочки пупка был вышит узор, имитирующий проколы для колец танцовщицы. Насыщенного цвета сапфира, необычайной чистоты, елек* был вышит серебряной нитью и прозрачным стеклярусом, длинной ниже бедра полы жилета соединяла между собой брошь-фибула. Рукава от предплечий расходились на две половины, как и составляющие жилета от талии. Шальвары более светлого оттенка из той же ткани сидели низко на бедрах и удерживались тонким пояском-учкуром** выгодно подчеркивая контраст между тонкой талией и покатыми бедрами. Вместо атласных бальных туфелек я заказала шипшип***, но с задней пяткой, я надеялась танцевать, а в шлепанцах делать это будет чрезвычайно затруднительно. От чадры я отказалась, потому что маска, итак, сделает меня неузнаваемой, а вот легкую вуаль на волосы я накинула. Не знаю почему, но в этом мире они росли намного быстрее, и уже достигали лопаток. По утрам Ката помогала мне с ними, иначе бы я вновь их остригла. Чтобы соответствовать образу восточной красавицы, я покрасила их составом, что собрал для меня аптекарь. Насыщенный цвет корицы продержится ровно до следующего мытья головы, а мягкие кудри, волнами обрамлявшие сейчас моё лицо, стали результатом умения все той же Катарины обращаться еще и с щипцами для завивки.

Меня крайне беспокоила находка крупиц синей соли, и, по правде говоря, я не знала как себя вести с соседкой, но решила придерживаться существующей международной юридической практики моего мира, а именно презумпции невиновности. До того момента, как кто-нибудь не докажет мне обратного, Ката для меня будет невиновной, случайной жертвой совпадения или участницей фатальных игр судьбы. Тем более, что я смогу поделиться своими наблюдениями с самим главой Магуправления уже сегодня. Поэтому, я решила не рефлексировать, и не впадать в уныние по этому поводу и радовалась помощи, ставшей мне близкой подругой, девушки, как и прежде. С чувством выполненного долга Катарина взбила мои пряди и принялась разрисовывать лицо, брови затемнила, веки подвела, губы накрасила. Вообще, косметика в этом мире имела один неоспоримый плюс, почти вся, она состояла из природных, натуральных компонентов на магической основе, а это означало невероятное разнообразие оттенков и вкусов, а самое главное — она не смывалась до тех пор, пока ты сам этого не пожелаешь, воспользовавшись тоником-нейтрализатором.

К десяти леорам меня ожидала карета, как всегда без опознавательных знаков, но прежде, чем выходить к ожидающему экипажу я решительно подошла к зеркалу и откинув богато украшенный атласной аппликацией и самоцветами капюшон феридже**** оценила свой образ. Три десятка тонких браслетов на руках потренькивали крошечными колокольчиками и подвесками, два широких ножных браслета в виде обнимающих лодыжки змей помигивали мне синими сапфирами глаз, а длинную цепочку с ключом, я благоразумно сняла, одев на ее место тонкую серебряную нить с прозрачной подвеской-каплей. Её мне подарила Ката, продолжая извиняться за отравление — кулон теплел или темнел, в зависимости от яда. Поблагодарив её, я его приняла, незаметно проверяя теперь всю еду и питье.

Пару раз днем, во время прогулок по городу мне довелось побывать в районе столицы, где обосновались представители самого высшего дворянства. Здесь не было домов удачливых торговцев-нуворишей, внезапно сколотивших свое состояние или случайно получивших титул и наследство везунчиков. Только высшая знать, "голубая" кровь, аристократия ведущая своё родство от Великих, самые влиятельные и знатные фамилии. Но все остальные дома меркли пред особняком Герцогов Рэйджей. Я читала, что ранее, этот дом был летней резиденцией Вивернов и уже после того, как был выстроен Розовый дворец, это великолепие было передано за верную службу и сильную сущность одному из предков нынешнего герцога. (Они вообще были какими-то дальними родственниками и почему-то мне казалось, что в сущности Кристофа есть что-то змеиное, наверняка я утверждать не могла, но некоторые повадки и манера поведения мне стойко напоминали рептилию.) Огромный, мощный, как и его хозяин, он привечал гостей горящими огнями окон и музыкой, что лилась сквозь них. Придомовые дорожки были усыпаны светящимися камнями, а крошечные фонари раскиданы по всему саду, создавая ощущение, что я попала на прием в Летний дворец Фей: праздных, любящих гулянья, баловство и свет магических существ.