Сокрытые в веках

Теперь она не казалась подростком. Весь ее облик стал мягче и изысканнее, красота расцвела неповторимым очарованием женственности. Так и не справившись с обуревавшими ее сомнениями и нерешительностью, она была дивно хороша в своем прелестном смущении. В ее громадных глазах горело и плавилось червонное золото, на ресницах дрожало отображением облачко янтарной пыли. Пунцовая змеистая прядь, отделившись от сверкающей радуги тяжелых волос, уютно лежала в изящном изгибе юной шеи. Чистую линию щек оттенял тончайший румянец. Она остановилась в трех шагах от костра с чуткой грацией готового к бегству дикого животного и обратила неуверенный взор на Маруфа.

Присутствующие обомлели. Мари перекрыла ладошкой возглас восторженного изумления. Андрей часто замигал и торопливо протер глаза. Рене счастливо и неудержимо заулыбался и, не в силах более сдерживаться, подскочил к девушке и сжал ее в объятиях.

– Вот оно, самое поразительное чудо на свете! – воскликнул он. – Вы видите его воочию!

Доменг нетерпеливо оттер его от Метты и тоже полез обниматься.

– Мари, иди познакомься. – Рене представил Метте свою супругу, которая порядком смешалась. – Прошу любить и жаловать!

Метта задержала взгляд на его синеокой подруге, потом прозвучал ее мелодичный голос:

– Я помогу тебе, не печалься.

– О чем ты, звезда моя? – удивился Рене. – У нас с Мари все в порядке.

Она в ответ лишь улыбнулась и с любовью провела пальцами по его щеке. Затем повернулась к Андрею и доверчиво протянула ему обе руки, приведя молодого человека в неописуемый трепет.

– Я рада обрести нового друга, – сказала она по-русски.

– Как? Не успели познакомиться, а уже секреты! – шутливо воскликнул Рене.

– Я только хотела сказать Андрею, что стала богаче еще на одного близкого человека.

Она отклонилась в сторону, чтобы увидеть Маруфа, который стоял за спиной у Андрея и, по всей видимости, снова накрепко прирос к земле.

– А теперь поздоровайся с Маруфом, – лукаво сказал Рене, – а то мы о нем совсем забыли.

– Я не забыла, – зардевшись, молвила красавица, – и никогда не забывала.

Свидетели этой романтической встречи, потеряв всякое приличие, с интересом уставились на Маруфа, ожидая взрыва цветистого и сладкозвучного красноречия, но тот почему-то молчал, устремив на девушку пламенный взор.

– Кажется, он растерял все свои комплименты в дороге, – ляпнул зловредный Доменг.

Мари повернулась к нему со свирепым видом, но тут Маруф вновь обрел дар речи и произнес, как во сне:

– Слова здесь бессильны.

– Пошли, хватит пялиться. – Мари потащила мужчин в сторону. – Пусть они спокойно поговорят.

Усевшись на почтительном расстоянии и предоставив молодой паре относительное уединение, они тихо переговаривались, исподтишка наблюдая за влюбленными.

Маруф, оправившись от первого потрясения, сжал руки девушки в своих и что-то горячо доказывал, неотступно глядя ей в лицо. Спустя некоторое время она беспомощно оглянулась на Рене, и он счел возможным вмешаться.

– Все в порядке? – подошел он к ним, чувствуя, что Метта с трудом выдерживает натиск пылкого поклонника.

– Разве ты все ему не сказал? – спросила она в полной растерянности. – Он ничего не хочет понимать.

– Можно тебя на минутку? – позвал Рене и отошел с Маруфом к реке. – Я что, зря распространялся здесь битый час? Чего ты добиваешься?

– Я уже выпустил ее однажды из рук и второй раз подобной глупости не сделаю! – заявил Маруф, при этом лицо его выражало непреклонную волю. – Я увезу ее с собой, и нет на свете такой силы, которая смогла бы мне помешать!

– По-моему, ты повредился в уме. Я же объяснил тебе: она – дракон.

– Где ты здесь видишь дракона? – уперся Маруф, пропустив мимо ушей резкую характеристику. – Мои глаза меня пока что не обманывают, и видят они прекраснейшую и лучшую из женщин.

– Ты как себе это представляешь? Увезешь Метту против ее воли?

– Нет, я постараюсь ее уговорить. Времени еще достаточно. Хорошо, я признаю, что начал действовать чересчур настойчиво. Придется запастись терпением. Но я от нее не отступлюсь. Забудь об этом!

«Кажется, мы крупно влипли», – подумал Рене и пошел к костру, где все были в сборе, включая Метту.

Глава 7

Маруф в самом деле взялся за ум. Мари, как большинство женщин близко к сердцу принимая чужие любовные истории, была в восторге, наблюдая за этим галантным, предупредительным и почтительнейшим из влюбленных.

– Если бы Метта была обычной девушкой, – сказала она супругу, – ей против него было бы не устоять. Что еще нужно женщине? Ее он обожает, образован, богат и собой писаный красавец.

– В том-то и дело, – посетовал Рене, – по всему видно, что ей трудно бороться с искушением, а он этого не понимает и только ее мучает.

На ночь Метта ушла, пообещав утром вернуться. Еще до ее прихода путешественники, позавтракав, стали сворачивать лагерь, чтобы переселиться ближе к морю, где Метта присмотрела для них удобное место.

Легкой поступью, словно не шла, а порхала, приблизилась их очаровательная подруга и повела отряд вниз по реке до обрывистого опасного подъема. Андрей вскарабкался наверх и спустил веревки, а Метта стояла для страховки внизу, на случай, если кто-нибудь вздумает повторить полет Доменга.

Дальше шли по лесу, озаренному лучами утреннего солнца. Птицы пробудились и подняли радостный галдеж. По толстым стволам величавых деревьев сновали юркие поползни. Дятел дробно долбил древесину где-то высоко, скрытый густолиственными кронами. Впереди уже слышался неумолчный шум прибоя. Ближе к прибрежным скалам открылась уютная лужайка, словно созданная для стоянки, поросшая кустиками малахитовой травы и кудрявым подорожником. Кругом громадные ильмы, ясени и клены простирали друг к другу ветви тенистым шатром.

Пока крепили палатки, солнце встало высоко, легло на поляну золотистыми пятнами и наполнило светом листья над головой.

Едва устроились, Маруф потребовал кофе, сам же разложил костерок, и скоро в воздухе потянуло тонким ароматом густого напитка. Метта взяла из его рук пластмассовый стаканчик с темной жидкостью.

– Это вкусно? – спросила она.

– Еще бы! Я без кофе жить не могу.

– Тогда я всегда буду пить с тобой кофе, – она героически сделала большой глоток, обожглась и опрокинула стакан на блузку.