Соль под кожей. Том третий

«Всегда выбирай большую, крепкую, безопасную тачку, Лори».

Я мысленно еще раз посылаю этого придурка подальше из своей головы, давая себе клятву не вспоминать о нем минимум до конца выходных, и с довольной улыбкой беру галантно протянутую руку Вадима, когда он помогает мне выйти из машины.

Беру его под руку, улыбаюсь, когда на нас налетает парочка фотографов.

— Вот так, Авдеев, — чуть сильнее жмусь к его бедру, — я испортила тебе репутацию идеального холостяка. Знаешь, что завтра о нас напишут? Черная вдовушка прибрала к своим грязным ручонкам лучшую ДНК нации.

В зал мы поднимаемся по высоким ступеням, нарочно медленно, потому что мне приходится придерживать путающийся между ногами подол платья и балансировать на десятисантиметровых «лодочках», которые тонут в густой велюровой ковровой дорожке. Потом еще один променад на фоне пресс-волла с названием мероприятия и всеми его многочисленными спонсорами. На этот раз Вадим спускает руку мне на талию, и со стороны мы наверняка выглядим как стопроцентная парочка. Заодно обращаю внимание на несколько завистливых женских взглядов, одно лицо даже узнаю — это одна из дочек друзей Завольского-старшего. Страшненькая, с лишним весом и самомнением. Сверлит меня взглядом, как будто у нее на Вадима уже забронированы все эксклюзивные права. Не могу отказать себе в удовольствии нарочно словить ее кислый взгляд и отправляю в ответ стервозную улыбочку.

— Авдеев, мы еще в зал не зашли, а я уже пожалела, что не спрятала крестик в трусах. Меня все эти одинокие самочки сейчас испепелят.

— Ты сегодня прямо сыпешь комплиментами, Монте-Кристо.

— Чешу твое эго за ухом, раз уж испортила твои планы на тихий домашний вечер.

Меня перебивает чувство направленного в мою сторону взгляда. Из-за вспышек камер практически невозможно рассмотреть происходящее за пределами фотозоны, но ощущение мерзкой липкости мне хорошо знакомо.

Я ненавязчив тяну Вадима за локоть, и как только мы переходит в более спокойное место, быстро осматриваюсь по сторонам. Хотя тут и ходить далеко не надо — Угорич стоит так близко, что как только мы пересекаемся взглядами, мне приходится натянуть на лицо официальную улыбку и кивнуть. Слава богу, Оксана тоже с ним, и как всегда в каким-то бесцветном наряде, с гладко зачесанными в пучок волосами и видом немой гувернантки. Нужно будет постараться, чтобы поймать ее наедине без этого садиста, но на этот счет у меня только что как раз вызрел план.

— Валерия, — Константин подходит ближе, смотрит в глаза, но я нутром чую, что от желания лапать меня взглядом его останавливает присутствие Вадима, а не стоящая за его спиной собственная жена. — Вадим… Алексеевич?

— Александрович, — безэмоционально исправляет Вадим, и не спешит пожимать протянутую моим «любимым» братцем руку. Тот же трюк он проделывал и с Наратовым, и на Константина он действует ровно точно так же- заставляет дергаться из-за висящей и как будто никому не нужно ладони.

Но Авдеев даже пожимает ее с подчеркнутой неохотой и толикой брезгливости, которую невозможно считать напрямую, но она буквально фонит на зубах как радиация.

— Моя жена, Оксана, — представляет Угорич, но она только слабо что-то бормочет из-за его спины, не делая ни шагу навстречу. — Валерия, рад видеть тебя такой… цветущей. Ходили разные слухи…

— Как всегда — сильно преувеличенные. Собираетесь принять участие в аукционе, Константин?

По программе он начнется через час, когда на мероприятие точно слетятся все богатые кошельки города, чтобы не один олигарх не оказался обделенным вниманием желающих залезть к нему в карман в обмен на пафосную оду о его невероятной щедрости.

До меня внезапно доходит, что Шутов, в теории, тоже может здесь появиться, хотя он вообще не любитель ходить по таким мероприятиям. Но если бы он здесь был — я бы это почувствовала. Не знаю, как, но просто знала бы и все.

— Обязательно посоревнуюсь с другими за право сделать этот мир чуточку лучше, — сально улыбается Угорич, говоря, конечно, абсолютную ложь. — Кстати, Вадим Александрович, я хотел…

Пока он грузит Авдеева какой-то чушью, я пытаюсь привлечь внимание Оксаны, глядя на нее настолько в упор, что она не может этого не чувствовать. Но продолжает стоять как столб и смотреть под ноги, как будто от этого зависит ее жизнь. Лезть к ней прямо сейчас тоже нельзя — любая моя попытка пообщаться с ней потом точно привлечет внимание «любимого» братца. Так что просто мысленно считаю до пяти, а потом, изобразив резкий интерес к кому-то, увлекаю Вадима вглубь зала.

— Разве ты не с ним хотела встретиться? — спрашивает Вадим, ненавязчиво, но уверенно отодвигая от меня плечом прущего куда-то мажористого парня.

— С его женой.

— А она умеет разговаривать? — иронизирует Вадим.

— В нашу прошлую встречу точно умела, но сейчас я уже ни в чем не уверена. Авдеев, ты должен мне помочь.

Он вопросительно поднимает бровь.

— Отвлеки этого урода, чтобы я могла спокойно хотя бы пять минут с ней поговорить. — Смотрю на него с видом девочки, которая целый год вела себя хорошо и заслужила подарок. — После аукциона, а потом мы сразу уйдем.

— Да без проблем. — Вадим пожимает плечами, и я с благодарностью снова хватаю его за локоть, заодно демонстрируя нацелившейся в его сторону блондинке, что здесь ей ловить точно нечего.

Аукцион тянется почти целый час — долгий, скучный и нервирующий, потому что Угорич пару раз встает и уходит, и Оксана, конечно, семенит за ним как тень. Я догадываюсь, что он просто изображает бурную и важную деятельность, выходя как раз в те моменты, когда выносят какой-то особенно дорогой лот (сегодня здесь всякие поделки детей из детских домов семейного типа). Но все равно побаиваюсь, что в какой-то из очередных «важных звонков» Угорич просто слиняет по-тихому, и вся сегодняшняя затея не будет стоить даже грамма моей любимой «Руби Ву» на губах.

На историю со звонком от представителя банка (бот сыграл свою роль безупречно), он среагировал по самому лучшему сценарию, о котором я даже мечтать боялась. Разговор записывался и на видео, и в аудио-формате, так что у меня была возможность послушать и переслушать его раз десять, прежде чем убедиться — Угорич в легкую заглотил наживку. Я боялась, что он начнет докапываться до сути, но Угорич даже уточняющие вопросы не стал задавать. Единственное, что его задевало — сколько именно денег обычно хранят в таких ячейках и как быстро он может получить к ним доступ. Неудивительно, что его дела идут из рук вон плохо и он не способен удержать в руках хоть какие-нибудь финансовые ресурсы — с таким низким уровнем критического мышления просто удивительно, что мой «любимый» братец до сих пор остается на плаву. Но мне его финансовые проблемы как раз на руку. Видимо, с тех пор они еще сильнее ухудшились.

— Понятия не имею, что теперь с этим делать. — Вадим озадаченно крутит в руках купленную страшненькую поделку в виде какого-то животного. Кажется, это должна быть выдра, но похоже на монстра из страшилки для взрослых.

Я с улыбкой вручаю ему свое «приобретение» — вполне симпатичную глиняную чашку, сделанную не без огрехов и, конечно, не стоящее даже близко тех денег, которые пришлось за нее заплатить, но ее хотя бы можно использовать по назначению.

— Приеду к тебе в гости нахрапом сразу с посудой, — изображаю «лицом» коварные замыслы. — Не раздумал еще пускать в гости черную вдовушку?

— Да я уже просто мечтаю поскорее отсюда свинтить.

— Тебе еще Угорича развлекать. Кстати. — Замечаю Константина, стоящего в нескольких метрах от нас. Отмечаю, что желающих поговорить с ним крайне мало, и мысленно жалею Вадима за то, что ему придется вляпаться в это дерьмо на целых пять или десять минут. — Он уже и сам к тебе присматривается.

— Я даже догадываюсь, почему. — Вадим передает наши лоты с аукциона водителю, который как раз за этим пришел. — Надеюсь, в твои планы не входит моя щедрая душа и кошелек, на которые нацелился этот тип?