Солдат… не спрашивай!

 – Дядь а у тя сабля настояща? А покажь? – сопливый белобрысый карапуз пытается вытащить из тугих ножен кортик.

 – Ружжо покажьте, а энто чо? Тута порох, али как, а пули иде? – маленькие детские пальчики то лезут в патронную сумку, то дергают за пуговицы импровизированного мундира-рубашки. Добрались уже и до винтовки, хорошо хоть оружие покоиться в чехле и до вещевого мешка, сброшенного с плеч на мостки. Приятно конечно быть объектом всеобщего внимания, но в данных обстоятельствах немного напрягает.

 – А ну кыш, чего набежали! – встрепенулась рыженькая, и грозно прикрикнула, видимо не желая делить Сашку с остальными. Подчинились любопытные, отошли поодаль, но не иначе разобиделись на свою рыжую предводительницу смертельно…

 – Настька! Лягуха рыжа! Почто нас гонишь? Мы тож послухать хотим че солдат бает! – белокурая девочка лет девяти накинулась на Настю.

 – Мы вота кажем твому батюшке, почто с солдатом женихашься, он те березовой каши задаст! – верещат остальные в лад.

Да, да, кажем! Он те задаст! – подтверждает зачинщица.

Не тут то было… рыженькая схватила ивовый прут, из связки нарззанной ранее Сашкой, и понеслась восстанавливать свой "статус кво". Справилась она быстро, педагогический инструмент прошелся разок-другой по тощим загорелым попкам и спинам, все виновные и не очень получили по заслугам. Пострадавшим остается теперь только всхлипывать и утирать грязными кулачками слезы на мордашках.

 – Не жалко тебе их совсем? За волосы дергаешь, розгой по заднице лупишь, больно ведь наверное? Вон та девочка до сих ревет, за что так наказываешь? – Александру захотелось немного пристыдить Настенку, все же местные нравы ему не по душе.

 – Оне сами виноватые, не слухаются! Ябеды… Да ить я их легонько для науки, нешто не понимаю, не до кровушки. Рази эдак порют? Нас с Веркой в прошлу седьмицу потаповский барин отлупил, я два дни лежала пластом! Ужо и за знахаркой батя посылал. – рыженькая сама вдруг заплакала навзрыд, слезы так и покатились из глаз, – А почто нас, че мы ему тако сделали?

Так значит еще один "добрый барин", cколько же их тут? Судя по рассказу девочки этот субъект даже женскую прислугу не держит у себя в поместье, предпочитая мальчишек. И очередная "милая забава" или "милое барское чудачество, как угодно господам историкам: обожает сечь розгами всех попадающихся на глаза особ женского пола. Так по слухам, барин однажды посек даже соседскую помещицу случайно заехавшую в его деревеньку.

Странное дело, Александру сперва казалось, что всевозможные извращения это продукт цивилизации 20-21-го века, но выходит, что и раньше в семье без урода не обходилось. Первые сомнения посеял штабс-капитан Денисов, по его словам в Питере немало народу сделало карьеру, что называется "через задницу", особенно много таких деятелей собралось в окружении царя. Времена идут, а ничего не меняется, только и остается с тоской констатировать Сашке, что император, что президент, что феодализм, что российская демократия – один черт…

 – Мы в казенный лес по бересту ходили, на растопку надобно, да дедушка короба из ей плетет. Обратно пошли чрез Потаповку, сказывали барин в губернию уехал. Тама евонный управляющий нас и пымал и к барину на двор приволок. – продолжила Настенка, – Ен чисто зверь сразу зеват: "Пороть воровок надобно!"

 – Так вроде чужих крепостных наказывать нельзя? Это незаконно?

 – А ему что? Верка тода тож сказывала: "Ваш милость, лес ведь не ваш, а казенный будет, пожалейте нас сиротинушек!". Ен ее по лицу мазнул: "Буде де барину дерзить!" Кинули евонные слуги нас наземь, заголили и давай розгами сечь. Меня эдак зашибли, и дохнуть не могу, а ен ярится орет: "Молчит сучка? Давай робяты наяривай, не жалей прутьев!" – Настя от всхлипываний перешла к рыданиям, – Почто так лупили, аж сомлела, ниче не упомню, как сестрица меня до дому уволокла. Я у батюшки мово любимая, ен меня только ладошкой по заду шлепал, ни разочка не сек.

Александру только и остается, что молча выслушивать жалобы девчушки. Слышал он подобные истории уж наверное тысячу раз: от Софьи и Палаши, от сослуживцев и случайных знакомых. Официально конечно у нас тут мир и любовь, но по факту выходит совсем иначе. Поневоле вспомнишь тут бессмертного Гашека: "Все знатные баре – педерасты!". И в самом деле справедливо, кто в прямом, кто в переносном смысле, но практически все, прав чех оказался. И ничего наш "человек с ружьем" для Насти и для других обиженных сделать не сможет, по крайней мере сейчас.

 – Знаки остались, я теперя быдто каторжная! – Настенка повернулась боком, продемонстрировала Сашке многочисленные следы от "барской науки" на спине и ягодицах, действительно шрамы остались, на ощупь заметно, но на глаз к счастью нет. Красноватый легкий загар все скрыл, точно покрывалом.

 – Да ладно не плачь, по свадьбы заживет! – Александр в шутку легонько шлепнул свою собеседницу по тощей заднице и та послушно уселась рядышком, доверчиво прижавшись к плечу солдата, словно он мог ее защитить… – Уже почти ничего не видно.

 – Хто меня замуж теперя возмет, опосля такого позору? Девки и эдак дразнят: "Рыжа – бесстыжа!".

 – Не убивайся Настя, волосы у тебя хорошие! – Александр задумчиво потеребил в руке распушенную золотисто-рыжую косу девочки, что же ей сказать такого, чем утешить, – Глянь все девчонки, кроме Веры твоей, беленькие, а ты получаешься рыженькая. Мужской глаз сразу и цепляет, словно лисичка среди собак. Пройдет время и будешь вместо сестры первой красавицей на деревне, все парни будут за тобой бегать.

 – Правда? Лисонька… – недоверчиво уставилась на Сашку девочка, смотрит прямо в глаза, точно пытается угадать свою дальнейшую судьбу.

Конечно милая, жаль я этого не увижу. Мы уходим завтра с рассветом…

 – Настенка, тя вон Верка кличет! – тут в их разговор бесцеремонно вклинился курносый мальчишка лет восьми, судя по лицу ее младший брат. Но очень может быть, что тут все село родственники, и в наше время такое иногда случается.

В самом деле, сестра рыженькой уже давно машет руками пытаясь привлечь внимание. Другие купальщицы в свою очередь уставились на Александра, явно что-то от него ждут, вот только чего? А как он дурак мог забыть, ведь болтают они с Настей уже добрый час, девчонки в воде скорее всего успели продрогнуть и хотят выбраться на берег, чтоб обсохнуть в лучах заходящего солнца и одеться. Стесняются девушки, все верно значит пора уходить.

Тут словно детство в "пятую точку" ему ударило, в каждом мужике в глубинах души скрыт мальчишка и иногда эта сущность прорывается самым неожиданным образом. Правая рука, как будто сама взметнулась вверх, два пальца сложились, точно для того что бы перекрестится… Вжик… импровизированная плеть обожгла детские ягодицы Настенки, благо девочка как раз повернулась к Александру спиной, пытаясь понять, чего от нее требует старшая сестра.

Ай, ой, мамочка!!! – оглашает округу громкий визг, а солдат подхватив вещевой мешок и винтовку в чехле улепетывает в лес, только кусты по сторонам трещат, словно нашкодивший мальчишка. Убежал он недалеко, обиженная легконогая девчонка догнала его через каких-нибудь тридцать шагов, и маленький кулачок больно врезался в бок по ребра, как раз между ремней патронной сумки.