Солдат Ордена

– Ты лжешь, – спокойно проговорил претор, – мой сын мертв. И ты это знаешь.

Бля... А зачем спрашивать? Нахера? Лишний раз помотать мне нервы?

Я не ответил, лишь пристально посмотрел в глаза Василию. Выдержал взгляд.

– Если ты попытаешься убить меня, – серьезно проговорил я, взглянул на него исподлобья, – предупреждаю, я буду драться до талого. Сам сдохну, но глотку тебе выгрызу, – Получилось сказать так, чтобы голос не дрогнул. Каких же усилий это мне стоило...

Василий Малинин долго смотрел на меня, потом внезапно улыбнулся.

– Ты думаешь, я собираюсь мстить за смерть сына тебе?

– Я не знаю.

– Глупости, – он отрицательно покачал головой, – ты тут тоже всего лишь жертва. Как и мой сын.

Между нами повисла тишина. Я чувствовал, как мне сложно говорить с этим человеком. Чувствовал, как тяжело ему самому дается каждая реплика.

– Скажи мне, Сергей Филинов, чего ты хочешь? Что заставляет тебя идти дальше? Что движет тобой?

– Странный вопрос.

– Ответь, пожалуйста, – в голосе претора зазвучали непривычные теплые нотки.

– Я хочу выжить.

– Хм… – Новая пауза, – И все? Лишь это?

– Я нахожусь в новом мире, в новом теле, всего лишь несколько дней. В первые же часы своей новой жизни, я узнал, что таких, как я… сущностей… В этом мире ненавидят и пытаются уничтожить. Конечно, всеми силами я старался остаться в живых.

– И для этого лез в самое пекло?

– Ну я жив, а значит, стратегия не худшая.

Претор сухо засмеялся.

– Что ж, – продолжил он, – эта цель, для тебя все еще актуальна. Есть те, кто попытается тебя убить, и те, кто хочет тебя использовать.

– О ком ты? – я пристально посмотрел на Василия.

– Я пока точно не знаю, – он опустил глаза, - Но тебя призвали сюда с конкретной целью – использовать, как оружие.

– Кто призвал, ты не знаешь?

– Сказал же – не знаю.

– Тогда откуда такая уверенность, что все так, как ты думаешь?

– Я вижу явные признаки.

– Поясни, – я скрестил руки на груди.

– Полагаю, ты уже понял, что такое одержимый?

– В общих чертах.

– Значит не понял. Одержимый, это сущность в теле мага. Но главное не это.

– Главное, – подхватил я, – то, что я могу пользоваться магией без вапорита, и мне не нужно ее восполнять.

Претор кивнул.

– Душа одержимого, проносится через камень, когда путешествует в новое тело. Как – точно неизвестно, но она приобретает свойства вапорита. Душа – теперь проводник магии. И ее же источник. Полагаю, ты уже встречался с магическими животными? Слухарь, магнокролик. Таких существ множество в нашем мире. И душа каждого тронута вапоритом. Им не нужны никакие проводники. Не нужна подпитка магией. Разве что, чтобы усилить свой потенциал.

Нормально. Кажется, я теперь местная магическая зверушка. Отлично, че.

– А люди, – продолжил Василий, – иные. Наш магический потенциал ограничен вапоритом. Кое-кому это очень не нравится. Кое-кто, желает этот потенциал расширить. Именно поэтому ты нужен им. Как подопытный кролик. Вынуть душу, изучить, чтобы понять, как можно придать вапоритовые свойства душе обычного человека. Не прибегая к вызову одержимого. Нельзя допустить, чтобы у них получилось.

– Почему же? – удивился я, – что плохого в том, чтобы каждый стал таким, как я?

– Баланс нарушится. Первый кто получит такую силу, все разрушит. Мир рухнет в войну родов с родами. Орденов с орденами. А в первую очередь пострадают простые люди. Не маги. Все человечество рискует не пережить такого поворота. Порядок просто рухнет. И наступит хаос.

Если все так, как он говорит, то понятно, почему существуют и те, кто желает убить меня. Ну а сам Василий? К какой стороне принадлежит он? Не доверяю я этому мужику. Ой не доверяю…

– Вот тебе новая причина убить меня, – серьезно проговорил я.

– Это мне не нужно. Только твоя помощь.

– Ты из тех, кто собирается мной воспользоваться? – я заглянул Василию в глаза, сжал губы.

– Ты думаешь, я пожертвовал бы собственным сыном ради этого? Единственным своим наследником? Пожертвовать родом? Плохо ты знаешь наше общество. Очень плохо, – холодно, проговорил Малинин, – несмотря на то что Стас не отличался способностями, твердостью характера, я любил его. И сейчас люблю. Он единственная семья, что у меня была. Теперь я одинок, и мой род скоро перестанет существовать, – Василий опустил глаза, – единственное, чего я желаю, это отомстить.

Мне казалось, претор не лжет. Сейчас, когда он замолчал, весь его внешний вид кричал о скорби и грусти, что он испытывал.

Опущенные плечи, ссутулившись спина. Лицо, казалось, постарело на пять лет, глаза померкли. Моложавый солдат превратился в старика.

– Какая помощь тебе нужна?

– Ты соглашаешься? – претор поднял глаза, – так просто?

– Да.

– Это противоречит твоей цели. Ты можешь погибнуть.

– Я и так могу погибнуть, – я пожал плечами, – так хоть отдам тебе долг, за это тело.

Малинин зло уставился на меня, помолчал полминуты.

– Я рад, что ты согласен. Нам нужно разузнать, кто притянул тебя в этот мир. Создание одержимого, это очень сложная задача. Невероятно сложная. Все равно, что канат сквозь иглу протянуть. Но кто-то смог. Кто-то очень способный и могущественный.

– Кто-то, кто устроил теракт на площади, – догадался я.

– Да. Но теперь я думаю, что это был не совсем теракт. Скорее ритуал. Ритуал призыва одержимого.

– Но почему твой сын? Месть? Личные счеты?

– Случайность, – Василий пожал плечами, – они хотели вселить одержимого в кого-нибудь из молодых кадетов. С юным телом проще, чем с полностью сформировавшимся.

– И с чего нужно, по-твоему, начать? – Спросил я.

– С тренировок. Ты должен стать сильнее. Боеспособнее. Скажи? Воспоминания Стаса. Ты воспринял их?

– Частично, – я покачал головой, – их много, они яркие. Но приходят хаотично. Вспышками. И очень редко.

– Плохо. Но ты знаешь круги формы и сущности на начальном уровне.