Соленый клочок суши

Мы пустились в обратный путь. Маленькое грозовое облако на мгновение затмило солнце. Мистер Твен замер. Сквозь серую пелену дождя под темной тучей выгнулась обжигающая вспышка молнии и, ударив в океан, подняла к небу облако водяных брызг. Снова вышло солнце, но что-то навсегда изменилось. Я посмотрел на часы. До встречи на пристани оставался еще час. Я понятия не имел, что уготовил мне наступающий день, но одно знал точно: он начнется с завтрака.

Я повернул Мистера Твена к городу – царству кукурузной каши с сыром и huevos rancheros. [57] Я потер талисман и стал напевать своему коню:

57

«Яйца ковбоя» (исп.), мексиканское блюдо – яичница с соусом сальса.

Будь я похож на молнию, К чему мне были б кеды? Я приходил и уходил бы почем зря. Пугал бы поддеревьями. Пугал под фонарями, Но не гонял лошадку бы в моря.

13. Бабушка-призрак

Я направился по Мэйн-стрит в кафе «Ла Косина». Пока я расправлялся с завтраком на крохотной круглой площади в конце главной улицы Пунта-Маргариты, на противоположной стороне круга появилась старушка с раскладным брезентовым стульчиком и мольбертом. Она несколько раз обошла вокруг фонтана и наконец выбрала вид на церковь. Разложив хозяйство, она села и вытащила из парусинового мешка большой блокнот для набросков.

Незнакомка была точно американкой, но не туристкой. У нее был закаленный вид, свойственный всем настоящим путешественникам. Кроме того – она рисовала! Меня это заинтриговало. На ней была длинная юбка цвета хаки и синяя рабочая блуза. Лицо скрывала выцветшая широкополая шляпа.

Я потягивал остатки Кофе и наблюдал, как ее рука превращает чистый лист бумаги в произведение искусства. Вдруг ее карандаш замер, она неспешно, словно в замедленной съемке, повернулась, взглянула на меня и улыбнулась, пробрав меня до самой моей тропической души.

Если визит Джонни Красной Пыли прошлой ночью оказался недостаточен, то старушка, рисующая на площади, точно напомнила мне, что я был не первым членом семьи Марсов, убежавшим в тропики. Титул Первого Тропического Экспатрианта принадлежал моей почти прабабке – Саре Сойер Марс, больше известной своим правнукам как «Бабушка-Призрак».

На мой взгляд, связывает некоторых людей с понравившейся им картиной не желание нарисовать ее самим, а скорее желание оказаться в месте, изображенном художником. Знаю, ковбоям вообще-то не свойственно становиться коллекционерами произведений искусства, но я ничего не могу с собой поделать: это у меня в крови. А началось все с Бабушки-Призрака.

Искусство связало меня с тропиками задолго до того, как я купил святую Барбару на блошином рынке и, сняв свои ковбойские сапоги, впервые утопил босые ноги в песчаном пляже. Может, после исхода из Вайоминга я и продал свой грузовик, трейлер и большую часть сувениров, которые копил годами, но мой конь и две мои картины остались при мне.

Я уже рассказывал историю «Святой покровительницы молний». А вот вам история другой картины из коллекции Талли Марса. Картина называется «Сердце Анд», а ее автор – великий американский художник-пейзажист Фредерик Эдвин Чёрч. Чёрч был представителем так называемой «школы реки Гудзон» и в перерывах между путешествиями на край света в поисках вдохновения жил на реке. Хотя я называю его картиной, мой Чёрч на самом деле – черно-белая гравюра. Оригинал висит в музее Метрополитен в Нью-Йорке. В первый раз я увидел ее подростком на школьной экскурсии. Ее красота буквально иссушила мой разум и мое тело. Я стоял и упивался ей, пока музей не закрылся.

Фредерик Чёрч был не только художником, но и чем-то вроде Джорджа Стрейта [58] или Дейла Эрнхардта [59] своего времени. До Гражданской войны, когда изобразительное искусство, книги и живая музыка были единственными развлечениями, люди пристально следили за карьерами художников, как сегодня они следят за гонщиками и кантри-звездами. Чёрч был не только живописцем, но и исследователем. Прочитав книгу легендарного немецкого исследователя Александра фон Гумбольдта «Космос», он покинул свой уютный дом и студию на берегу Гудзона и отправился в джунгли Южной Америки.

58

Джордж Стрейт (р. 1952) – американский кантри-певец.

59

Дейл Эрихардт (1952–2001) – американский автогонщик.

Описание тропиков фон Гумбольдта сразило Чёрча наповал, и он предложил знаменитому исследователю свои услуги в качестве иллюстратора. Вот так мистер Чёрч отправился в южную Америку с фон Гумбольдтом.

Теперь вспомните: все это происходило до появления фотоаппаратов, и только художники и скульпторы могли запечатлеть поразительные зрительные образы. Чёрч поставил в джунглях свой мольберт и начал рисовать таинственные пейзажи Южной Америки, стараясь передать красоту тропиков и познакомить людей с местами, которые они никогда не увидят воочию. Ему удалось превзойти свои самые смелые мечты. На холсте один за другим оживали водопады, вулканы и непроходимые дебри. Когда он привез эти видения домой, художественным критикам в Нью-Йорк Сити пришлось дать работам мистера Чёрча новое название. Они назвали их «героические пейзажи» – и не соврали.

«Сердце Анд» разожгла мою страсть к тропикам задолго до того, как я сюда приехал. Познания ковбоев в искусстве обычно ограничиваются скульптурами Фредерика Ремингтона [60] и картинами, изображающими снятие скальпа генерала Кастера в битве при Литтл-Бигхорн, что висят в барах по всему Западу над логотипом «Будвайзер». Но у меня все было по-другому. Об этом позаботилась Бабушка-Призрак.

Картина «Сердце Анд» была написана в 1859 году и выставлена в галерее Чёрча в Гринич-Виллидж на острове Манхэтген. На выставку стекались целые толпы. Это было искусство и развлечение: два в одном.

60

Фредерик Ремингтон (1861–1909) – американский художник и скульптор, автор широко известной скульптуры «Объездчик молодого мустанга».

Среди посетителей «Студии на 10-й улице» в апреле 1859-го были Джубал и Сара Сойер Марсы, мой прадед и моя прабабка.

История гласит, что новобрачные приехали из восточного Теннесси в Нью-Йорк по делам. Джубал руководил преуспевающей флотилией пароходов на реке Теннесси и имел массу деловых связей в Нью-Йорке. Сара с готовностью покинула побережье ради гор Камберленда, сочтя это частью своих супружеских обязательств. Она искренне полагала, что, как и большинство жен того времени, без труда сменит место обитания, ведь это часто бывает после замужества. Но Сара Сойер Марс не была женщиной гор. Она была красавицей из прибрежного города Чарльстон, и ее корни намертво переплелись с образом жизни на низменности. Вскоре новая обстановка стала ее угнетать.

Джубал решил, что путешествие в Нью-Йорк «пойдет ей на пользу», и приготовил ей сюрприз. Той весной город только и говорил, что о картине известного художника Фредерика Чёрча. Джубал отложил свои деловые встречи и повел жену на выставку. После этого они собирались поужинать в одном из лучших ресторанов Нью-Йорка.

В тот вечер они отправились на специальную платную выставку одной картины и в итоге нашли студию. У входа к стволу дерева была прибита гвоздем следующая вывеска, написанная большими красными буквами: «СЕРДЦЕ АНД». Джубал и Сара бросили два четвертака в кассу, подписались на черно-белую гравюру с картины, встали в очередь примерно из тысячи заинтересованных нью-йоркцев, и терпеливо, как и все южане, принялись ждать.

Наконец они добрались до расставленных перед картиной скамеек и сели. В помещении было темно, и лишь картину освещали газовые рожки. С потолка свешивались сухие пальмовые ветви, которые Чёрч привез из Южной Америки. Они помогали создать атмосферу тропиков. Сама картина была оформлена так, что создавалось ощущение, будто смотришь в окно. На ней был изображен крошечный кусочек тропического ландшафта, но в этом образе уместилась вся Южная Америка.

Не знаю уж, как на остальных, а на мою прабабку все это произвело впечатление. Когда билетер махнул им с прадедом, чтобы они освободили скамейку, Сара Сойер Марс не сдвинулась с места. Она отвечала отказом на все просьбы, уговоры и, наконец, приказы уйти моего прадеда, управляющего галереей и даже самого художника. Она ничего не говорила, а только безотрывно смотрела на картину. В итоге полиции пришлось выносить ее вместе со скамейкой.