Соленый клочок суши
Шрифт:
Летчик только пожал плечами.
– Это еще что, – сказал он. – Главное шоу происходит дома.
Он пояснил, что большинство воздушных сражений проходят без зрителей, и никто не видит удивительных маневров современной авиации. Но как только битва заканчивается, уцелевшие возвращаются и на подлете к авианосцу демонстрируют все, на что способны.
– Почему? – спросил я.
Лукавый пилот снова пожал плечами, улыбнулся и взглянул на делающие петли реактивные самолеты.
– Потому что там публика.
В то утро меня прямо-таки распирало от тщеславия. Я был абсолютно уверен, что меня встретит флотилия яликов, толпа рыболовных гидов и весь остальной персонал со щелкающими
– Готовься к спуску стакселей! – закричал Соломон снизу.
Я повторил команду для пущего эффекта.
Я так увлекся деятельностью на палубе и на такелаже, что даже не смотрел на своих зрителей. А когда наконец бросил взгляд в сторону, то увидел лишь пустой канал. Все ялики мерно покачивались на своих местах у причала, но во всем лагере, казалось, не было ни души.
87
Эррол Флинн (1909–1959) – американский актер, звезда приключенческого кино.
Я никак не мог переварить происшедшее, но суматоха с парусами, шкотами и фалами быстро заставила меня забыть об отсутствии встречающего комитета.
Я обернулся и увидел Клеопатру. Ей, похоже, было очень весело.
– Ну, мистер Марс?
Я молча стоял под обвисшими парусами. Эррол Флинн покинул мостик.
– Похоже, меня надо будет подбросить до берега, – смущенно пробормотал я.
– Насколько я понимаю, ты сходишь на сушу, – подытожила она.
– Да, мэм, хотя я рассчитывал на несколько другой прием, – сознался я. – У меня здесь работа. Как бы я ни хотел остаться и как бы я ни был благодарен вам за предложение, я дал слово и должен его сдержать.
– Понимаю, – сказала Клеопатра. – Что-то мне подсказывает, что у тебя еще будет возможность попозировать. Кстати, не забудь об обещании, которое ты дал нашему фанату Хендрикса.
– Я даю вам слово. Я отвезу Гектора в Город Грехов.
– Знаю, что отвезешь, Талли, – ответила она и взглянула на береговую линию. Вдоль ватерлинии судна вода быстро текла к морю. – Талли, я хочу тебя попросить еще кое о чем. Никаких обещаний, просто услуга. Ты честно выиграл пари. Понимаешь, мне начинает казаться, что я уже никогда не найду свою линзу. Я уже не помню, сколько лет прошло с тех пор, как это стало моим единственным крестовым походом, но, боюсь, мне может не хватить времени. Этот твой друг, этот Вилли, который летит к Тихому океану – ты мог бы попросить его поискать линзу для старушки? – В ее голосе звучали нотки, которые я раньше не слышал. Я понимал, что капитану Клеопатре Хайборн было нелегко просить о помощи.
– Конечно, – ответил я.
В следующий миг она обняла меня и крепко прижала к себе. А через мгновение снова стала капитаном.
– Мистер Соломон, мистер Марс покидает нашу шхуну. Но его надо подбросить до берега. Пожалуйста, поторопитесь: начинается отлив.
Я смотрел, как команда спускает шлюпку и занимает места у весел, и еще раз взвесил свое решение. Но лодка была уже на воде, а солнце склонялось к западу. Я чувствовал, что кораблю не терпится вновь пуститься в плавание.
– Я рада, что судьба свела нас вместе. У тебя всегда будет место на «Лукреции».
– Спасибо, капитан.
– Нет, это тебе спасибо за интересный денек. Просто помни, жизнь иногда швыряет нам крученые мячи. Так что если что-то изменится в ближайшие две недели, мы будем на Отмели Полумесяца. Потом можешь оставить сообщение в «Судоходной
компании Хайборн» в Майами. – Она протянула мне визитку с телефоном.Соломон объявил, что шлюпка готова. Я перелез через борт и, спустившись по трапу, занял место на румпеле рядом с ним. Гребцы взмахнули веслами.
– Возвращайся, мы всегда будем рады тебе! – прокричала Клеопатра. – А главное, не меняйся. Таких, как ты, осталось немного.
На пристани я попрощался с Соломоном и командой и какое-то время постоял на берегу, глядя вслед удаляющейся шлюпке. По пути на базу я встретил Гонсалеса, нашего садовника. Он ковырялся на грядке с помидорами и либо не видел моего прибытия, либо не счел это чем-то из ряда вон выходящим. А из ряда вон выходили новости, которые он мне сообщил. Оказалось, что Баки, Сэмми Рэй и все гиды отправились на Ки-Уэст. Поднялся ветер, сказал Гонсалес, и рыбалка накрылась. Жирный мужик в розовых шортах повез всех на своем самолете во Флориду на уик-энд.
Вилли уехал. Так я и знал. Я упал духом. Он отправится в свое кругосветное путешествие, и мне уже с ним не связаться. Я не смогу выполнить обещание, данное Клеопатре.
Я решил залезть на старый баньян и во всем разобраться. Из домика я смотрел, как «Лукреция» разворачивается по ветру и поднимает паруса. Они распрямились с таким треском, что я услышал его даже на дереве. Почти сразу шхуна накренилась на правый борт. Несколько раз сменив галс, она обогнула мыс и стала уменьшаться, оставляя меня далеко позади, на суше. Я направился к гамаку. Последние деньки выдались слишком уж насыщенными для одинокого ковбоя, и сон меня накрыл, словно туман.
Я проснулся через полчаса. Мне снился жуткий сон, в котором Джонни Красная Пыль задавал мне вопросы в зале суда. На скамье присяжных сидели еноты в костюмах, а судьей была Тельма Барстон. Я чувствовал: что-то не так, – но никак не мог сообразить, что именно. И тут словно кто-то гаркнул мне в ухо: «Слышь, раздолбай, ты забыл свою счастливую ракушку на шхуне».
Но подумать об этом я не успел – снизу раздался голос:
– Здесь кто-нибудь есть?
Перво-наперво мне пришло в голову сорвать большой кокос с ближайшей пальмы и запустить в незваного гостя. Но это могло привести к смерти или тяжким телесным повреждениям, а я вовсе не хотел, чтобы к моему и без того растущему списку забот прибавилось еще и это. Я уже решил затаиться – вдруг незнакомец уйдет – но что-то подсказало мне, что стоит обозначить свое присутствие.
– Я наверху, – крикнул я и начал слезать с дерева.
Я приземлился рядом с джипом последней модели – теперь такой легко можно взять напрокат в Ривьера-Майя. Стоящий около машины парень протянул руку и с широченной улыбкой представился Элопсом Бобом, владельцем магазина мушек в Штатах. Он поведал мне, что рыбачил в заливе Вознесения и, первый раз в жизни забросив удочку на неуловимую, ценную рыбу мелководий, подцепил трахинота, тянущего на мировой рекорд.
Я сразу подумал, что он врет. Так делают большинство рыбаков. Но он достал из кармана фотографию. На ней был запечатлен он сам и трахинот размером с капот его желтого джипа. Я чуть не сдох от зависти.
– Милая рыбка, – выдавил я.
Потом Элопс Боб сказал мне, что встретил Баки в Форт-Лодердейле на выставке, посвященной рыбалке на мушку. Баки пригласил его взглянуть на базу, если он вдруг окажется в наших краях. Я был вовсе не в настроении для экскурсий, но это ведь часть моей работы. Я быстро провел Элопса Боба по базе. Он сказал мне, что у него есть еще пара часов. Потом ему надо вернуться Канкун: он летит в Майами.
– Ты из Майами? – спросил я.
– Нет, из Маратона.
– Иисус в бермудах! – брякнул я.