Солнце Бессонных

Я снова потянула девочек перекусить. Но теперь уже ела я одна, для них было слишком рано есть снова, ну что же, хорошо, что они понимали, кто на самом деле заставляет меня столько поедать. Девочки заказали только чай, а я не удержалась и съела большую порцию картошки-фри и поджаренный бифштекс. Стоило ожидать, что после такой еды, съеденной с аппетитом, мне станет плохо. Что и последовало, как только я закончила истреблять еду на тарелке. Они, молча и осуждающе, слушали, как мне плохо в туалете.

– Нельзя же так, - впервые я видела Еву такой свирепой.
– Если ты знала, что тебе станет плохо от такой еды, зачем ела? Это же небезопасно.

Я, с плохо скрываемым раздражением, слушала их причитания, и так слишком злая на саму себя. Мне было плохо, совершенно не так, как бывает по утрам, а действительно плохо. Девочки испугались так сильно, увидев мое позеленевшее лицо, что готовы были везти меня в больницу.

Пришлось их успокоить, что все в порядке. Мне не хотелось, чтобы об этом случае узнали родители. Мы сидели в машине. Девочки, слишком злые, чтобы говорить, а я, слишком растерянная и уставшая, чтобы попросить прощения. Я понимала, что именно их тревожит. Для них беременность было чем-то совершенно незнакомым, с чем они никогда раньше не сталкивались, хотя прекрасно знали что это. Они просто боялись за меня, и что, если что-то случится, они не будут знать, чем мне помочь.

Прошло минут пятнадцать, минеральная вода и неподвижное лежание сделали чудо. Я уже полностью оправилась, и была почти готова ехать домой. Ключи у меня забрала Ева, с каменным лицом переглянувшаяся с Бет. Еще чего доброго, накажут, подумала я, увидев их взгляды. Они собирались домой, и хотели, чтобы я попала туда как можно быстрее. Но у меня оставалось еще одно дело в городе. Маленькое, но слишком важное, чтобы я оставила его на следующее посещение Лутона.

– Мне нужно еще в один магазин, - Бет и Ева одновременно запротестовали, но я была непреклонна.

– Это последний, и, честное слово, мы сразу же едем домой.

Бет вопросительно обернулась к Еве, и та, увидев мой умоляющий взгляд, обреченно согласилась.

– Хорошо, но этот последний - с ударением на окончание предложения, сказала Бет. Я и раньше догадывалась, что ей нравилось опекать меня, но чтобы так? Она начинала мне напоминать уже не ее маму, а Самюель. А что хуже - Калеба.

Я вздрогнула, вспомнив о нем. Целый день мне удавалось игнорировать все мысли о нем. А теперь он вновь встал перед моими глазами, и я была не готова к этому. Я слишком устала, чтобы контролировать свои мысли.

Немного пропетляв по городу, мы, наконец, нашли тот магазин, о котором рассказывала мне Бет. У нее имелась карточка скидок в нем, так как там она покупала подарок для учителя музыки от школьного комитета учеников. Он выходил на пенсию, и являлся одним из самых любимых учителей школы.

– Итак, что мы здесь ищем, - раздражение уже полностью покинуло Бет, и она с готовностью вылезла из машины, и теперь помогала сделать это мне.

Я помедлила с ответом, делая вид, что занята трудной задачей, достойно оказаться на двух ногах, после получасового сидения на одном месте.

– Что-то для детей? По-моему музыкальные инструменты покупать рановато, - нахмурила лоб Ева.

Обе подруги с интересом оглядывали цветастые витрины магазина, словно надеясь там найти ответы.

– Нет, - развеселилась я, смотря на их озадаченные лица.

Смешным было то, что они меня на самом деле то и не знали. Они ничего не ведали о том, какой я была раньше.

– Мне нужна гитара.

Бет и Ева непонимающе переглянулись.

– Прости, что?

– переспросила Ева. Ее порывистые движения означали лишь одно: она в полной растерянности. Чтобы куда-то деть руки, она сложила их на груди, и мне это кое-кого напомнило. Я судорожно вздохнула, пытаясь подавить в себе волну боли.

– Гитара. Мне нужна гитара, - полностью утратив веселость, вздохнула я. Трудно было им объяснить все.

– Понимаете, там, в Чикаго, я была совершенно другой. Меня вы знаете только с одной стороны, но когда-то была и другая Рейн. Более веселая, чем теперь, и я любила музыку... Долго рассказывать. Может как-нибудь в другой раз?

Я видела, что их не устраивает мой ответ. Но они сами торопили меня домой.

– Ты такая сильная, - тяжело покачала головой Бет, - как много с тобой всего случилось.

О нет, - думала я, - я не сильная. Я слабая, потому что не могу сопротивляться тем чувствам, что во мне вызывал Калеб.

Я оглянулась на магазин, продавец уже сосредоточено следил за нами, видимо сочтя наше поведение подозрительным.

– По-моему нужно зайти, а то он решит, что мы собрались устроить здесь демонстрацию, - я ушла от ответа на слова Бет. Не время было обсуждать все, что со мной случилось. Да я и не хотела. Все, что случилось, теперь осталось в прошлом. Я смотрела в будущее и продолжала жить. Пусть и не очень счастливо, потому что рядом не будет того человека, которого я люблю. Но ведь, сколько еще всего в жизни у меня впереди! Я уже и забыла, когда видела свое будущее столь оптимистичным.

Когда мы вошли, над дверью неприятно брякнул колокольчик, от которого поежились не только мы, но и сам продавец.

– Мазохист, - услышала я бурчание Бет и еле удержалась от смеха, так как заметила приближающегося продавца.

– Вам что-то показать, - он подождал, пока мы прошли в глубину магазина и осмотрелись. Заметив на стене гитары, подобные тем, что были у меня в Чикаго, я поспешила к ним.

– Да если можно, мне нужна шестиструнная акустическая гитара, желательно не очень тяжелая. Могут подойти фирмы ....

Он удивленно и вопросительно оглядел меня. Видимо не ожидал. А что еще можно ожидать от беременной? Я его понимала, не впервые сталкивалась с таким пренебрежением.

Не очень разговорчивый, он снял несколько гитар, кратко описав все, что мне нужно было о них знать. Я недолго выбирала. Мне сразу же понравилась темно-пурпурная, с алым огнем по бокам и ярко голубыми линиями. Струны на ней были мягкими, совсем не такие, как на моей старой разбитой гитаре.

Я давно не играла, но несколько аккордов дались мне достаточно легко. С наслаждением я перебирала струны одеревеневшими пальцами, без практики они не были так податливы, как раньше. Ногти немного мешали, но я отметила это как пунктик, который следовало сделать дома. Маникюр для меня не был чем-то очень важным.

– Беру эту, - счастливо сказала я продавцу и девочкам, с сомнением, наблюдавшим за мной.

– Вы уверены? Могу посоветовать вам модель не хуже этой, но дешевле, - он показал мне ценник на гитаре, и я рассмеялась - эта цена была вдвое меньше той, что я запланировала.

– Нет, эта идеально подходит, - я протянула ему кредитку, и постаралась проигнорировать ошеломленные взгляды подруг. Для них эта цена должна казаться просто кощунственной.
– И, пожалуйста, мне еще один комплект струн и чехол, все самое лучшее.