Солнце краденое

Все это было давно. В те далекие годы, когда нам еще разрешалось играть общей многоликой и многоголосой толпой, Детский круг мы считали своим родным домом и совершенно не скучали по унылым, холодным и мрачным родовым замкам. Мы играли, шалили и веселились, и никто из нас не предполагал своей грядущей судьбы, для большинства очень горькой и невеселой.

Целую жизнь назад.

Эту посланницу, спрятавшуюся прямо у входа в купальню в нише темной стены, я тут же узнала: пушистое черное тельце, покрытое крупными алыми выростами, сильные красные перепончатые крылья, кожистые черные лапки, покрытые редкими багрово-красными шерстинками, умное темнокожее личико. Флай, как мы её единодушно прозвали. Тревожный посланник от Диля.

Что там могло у него приключиться?

Дружочек ты мой беспокойный, зачем ты теперь пишешь мне?

Странный вопрос. Диля никогда не смущали чужие тревоги и проблемы. Стряхнула секундное оцепенение и бросила своей конвоирше через плечо:

– Куста, мне надо остаться одной и подумать.

Резко остановившись, я преградила ей путь в купальню, заслонив собой свою маленькую посланницу. Старуха нахмурилась. Пришлось ей пояснить:

– Сегодня самый важный день в моей жизни, ведь так? Обет – это очень серьёзно. Мне нужен сеанс медитации, чуть позже ты можешь зайти и проверить меня. Или жаждешь опять получить нагоняй от Аланы? Она тебя не простит.

Возразить было нечего, и она нехотя отступила. Это я очень скоро покину и замок, и все эти земли, а ей ещё верно служить обедневшему прайду. Наверное, можно лишь посочувствовать Кусте. У меня это сделать не получилось.

Дождавшись, когда громкие шаркающие звуки в коридоре затихнут (ведь специально так топала старая ведьма!), я сделала пару бесшумных шагов и коснулась кончиком пальца спинки пушистой малышки.

Бабочка тут же открыла глаза, скорчила мордочку и, радостно промурлыкав приветственный клич, вспорхнула ко мне на ладонь.

Как рассказывали нам на уроках истории, ещё первые поселенцы колоний когда-то давали названия видам местной флоры и фауны, ассоциируя их со своей дальней Родиной. Говорят, бабочки на Земле выглядят совершенно иначе. Хотела бы я хоть раз в жизни увидеть далёкую Землю. И бабочек настоящих, красивых, земных.

– Очень рада тебе! – почесав жёсткую шёрстку за нежными ушками, я прошептала. Словно в ответ, бабочка плотно прижалась к ладони, передавая мне мысленное послание.

«Постарайся на несколько дней задержаться. Я что-нибудь точно придумаю.»

Неисправимый романтик, мой маленький Диль. «Придумаю»… Что? Каким образом может помочь мне старый друг детства? Прелесть какая… Он в своём репертуаре.

Все долгие годы нашей дружбы с Дилем постоянно случались ужасные неприятности, все, как одна, «чудовищные» и «невозможные». Близкие и не очень друзья привычно разгребали возникшие «катастрофические» последствия, и это давно стало нашей традицией.

Когда же он повзрослеет и перестанет сражаться с воображаемыми чудовищами?

Можно подумать, что младший сын конунга Винк сможет хоть что-нибудь сделать. Возьмёт и уговорит отца и весь правящий прайд воспрепятствовать моей службе в пограничном монастыре или даже лучше – убедит братца Лу на мне скоропостижно жениться. Тот как раз неспешно начинал подбирать кандидаток для выгодной партии. Вот была бы потеха…

Смешно.

Кто они, и кто бедные Рейны. Мой друг – хоть и восьмой сын прайда Винк, но их земли простираются на большую часть нашего континента, да и белоголовых им служит… не счесть.

И я, Нэрис Рейн, дочь беднейшего из правящих прайдов. Я могу принести в дом супруга лишь знатную кровь, но вот незадача – отец мой второй раз женился. Младшим сёстрам от его выгодного брака с белоголовой светило лишь право учиться в портовой школе, если только… Да, если только я не уйду в монастырь, посвятив свою жизнь благой цели служения нашему миру.

Титул «лучшая выпускница сто пятого Красного круга Золотой Академии» не дал мне ни лака? в банковскую ячейку невесты. Только гладкий диплом, код которого занесён в базу галактических специалистов, и красивую красную мантию, подшитую мехом болотного сома?.

То ещё приложение, говоря откровенно. Какое галактике дело до маленькой Нэрис?

«Нет, Диль. Я ухожу добровольно и вполне осознанно. Пора нам обоим взрослеть.» Хотелось добавить ещё одну фразу: «Прости, я хочу остаться в твоей памяти светлым воспоминанием», но зачем? Пусть сам всё и додумает. Уж чего-чего, а фантазии Дилю хватало с избытком всегда. На всех его лучших друзей её тоже хватало.

Нежно погладила пушистую спинку смелой посланницы. Та открыла глаза и легко соскользнула с ладони, вспорхнув стремительно под потолок. Полыхнула алыми бликами крыльев и вовсе исчезла.

Как эти маленькие почтальоны умудрялись находить путь в любое, даже самое защищённое место? Волшебство, не иначе.

Мне вдруг захотелось заплакать. Все эти годы единственным, кто пытался понять меня и просто даже спросить, чего хочу именно я, был Диль. Старый друг, не желающий повзрослеть совершенно, так и оставшийся в мире наших с ним детских сказок. Младший сын прайда Винк был физически слаб и, как мне теперь кажется, даже не слишком умён.

Но зачем ему жить как-то иначе? Для него я, подруга далёкого детства, была чем-то вроде сказочной феи, пленённой злыми врагами. А он меня жаждал спасать, побеждая вселенское зло. Весь прекрасный такой, очень сильный и смелый.

И совершенно неважно, что с феей там будет в счастливом конце.

Мне казалось, что всё уже сказано, эти двери закрыты, долгов не осталось. Меня здесь ничего не держало. Влачить годы существования в замке, жить в вязкой паутине ненависти, лжи и зависти? Нет, этого я не хотела. Детство закончилось, выбор мой сделан. Выйти замуж за любимого человека наследнице обедневшего прайда правителей всё равно не дадут, да и где его взять, подскажите? Пусть мой титул даст шанс на счастье девочкам-полукровкам. У них шансов больше, богатые белоголовые родственники будут довольны.

Так тому и бывать, достаточно думать об этом!

Спустя ровно тридцать имперских минут заглянувшая в купальню Куста застала меня прямо сидящей в центре круглого бассейна. Сквозь плотную пелену пара, собравшегося над горячей солёной водой, ей было не видно моих «горьких девичьих слёз».

Только плакала, сжав зубы, губы в кровь искусав, Нэрис Рейн от бессилия и от злости. Никому не позволю сломать себя. Путь впереди – монастырь, но это мой личный выбор. Пусть и сделанный под давлением сложившихся обстоятельств.

Голова моя вдруг разболелась отчаянно, в глазах потемнело, и поток ледяной воды, обрушенный на многострадальный мой бритый затылок, стал самой последней каплей в переполненной чаше терпения.

Тихо охнула, хватаясь за свежие швы, выступающие выпуклым валиком прямо на темечке, и медленно сползла на пол купальни.

Позорище-то какое. Нас с детства учили твёрдо стоять на ногах, сосредотачиваться, ожидая удара холодной воды, дышать глубоко, закрывая глаза. А я… Почему-то не получалось сегодня быть сильной. Последним, что я увидела, стала распахнутая настежь дверь и Куста, почему-то стремительно из неё выбежавшая.