Солнце мира богов. Том первый

Носиков видно не было.

— Сюда? — он дождался моего кивка, — давай я отцу скажу, и он её прибьёт, — заставил он нахмуриться меня, — а что? Ты видела её хвост? А нос? Страшная, кошмар!

Я обиделась.

— Знаешь, у меня тоже хвост и нос, и я страшная! — я подхватила сундук, с гордым видом донесла его до окна и уместила на подоконнике, — но это не повод, чтобы убивать мать чужих детей!

Эрик мою боль решил использовать с пользой:

— Хочешь, я тебя обниму? В знак поддержки, — и даже направился ко мне, однако был развернут за плечи и отправлен в прямо противоположную сторону, — пощупала и ладно, — бурчание.

— Про коридор, — перевела тему я, — двери в нём не открываются — я пробовала. Почему не знаю, но мне кажется, что это как-то связано с тем, что дверь, в которую я вхожу, я могу запереть изнутри, — шкаф номер два со скрипом потянулся за кряхтящей мной, — сюда никто не может войти, кроме меня. И это странно, потому что в Ковене, помимо меня, уйма сильных висталок. Но никто, представляешь? Ни одна! Я изначально подумала, что открыла портал в чей-нибудь дом, а после… фух!

Теперь была его очередь, и я могла минутку отдохнуть.

— Не подходи близко к гнезду, — посоветовала, — я там сама поставлю. Так, о чём я… Потом начала изучать пространство вокруг и добралась до противоположной двери, — я поймала его заинтересованный взгляд, — там Пустота. Неприятная и с кучей слепых проклятых душ. Мы знали, что в ней пусто, и вроде как ничего нет, а это было неправдой. Их там очень много! Будто грязь или… мазут, — я хмыкнула, — только с ним ассоциации. Не отмоешься и будешь вонять ещё долго.

Шкаф с книгами был ровно поставлен к предыдущему. Вышло гармонично. Как и в Сахарном домике. Только не так опрятно, как с кремовыми стенами и спальным гарнитуром. Последний я тырить не стала.

— Это навеяло на меня мысль о том, что через этот коридор перемещается сам Цикл. Или перемещался — я его никогда не встречала, — шаги к очередной громадине, — поэтому назвала его коридором Цикла. Хотелось, правда, что-нибудь вроде «Плакальня» или «Сбегальня», но тётушка Фима не поддержала, и пришлось придумывать что-то строгое.

Я устало опустила руки, радуясь помощи Эрика. Ребёнок и его защита отнимали много сил. Не знаю, как справлялись те, кто не имел моих резервов, но мне стало сложнее тянуть тех, кого я раньше подпитывала уже на второй день. Так или иначе, но случись хоть малейший сдвиг с малышкой, все троглодиты Ковена пойдут в путешествие вселенского масштаба на такой же вселенский хер.

— То есть этот коридор бесполезный? Если ничего не открывается, — лордик будто и не устал.

Везёт, блин. Родись я мужчиной, всё было бы проще. Но мама целенаправленно зачинала себе дочь, игнорируя посылы разума, иерархическую сетку положений Танатоса и мои ещё не рожденные мысли по этому поводу.

— Я в нём скрываюсь, когда припекло, — пожала плечами я, — или психую временами.

— Зачем уходить психовать куда-то? — задал он ключевой вопрос.

Я заранее решила его проигнорировать.

— Хочешь чаю? — спросила я, а на оставшиеся два шкафа мы поглядели синхронно.

— Отец запрещает приносить в комнаты еду, — поджал губы юноша.

Я пожала плечами, приблизилась к одному из сундуков, открыла и прицельно достала две чашечки из набора с паучатами. Тут же нашёлся и чай, и печенье, и даже кипяток в стазисе — я знала собственную лень идти до кухни или посылать кого-то, поэтому держала такой при себе. Единственной проблемой оставался разлитый и в этом месте солидол, оставшийся на донышках липкой маслянистой бякой.

— Дно не щупай, — подала ему кружечку я, — иначе придётся тебя отмывать, а твоя превосходная мамулечка может надавать мне по жопе. Я, конечно, не против, но есть подозрения, что в свои шестьдесят восемь она моим вкусам соответствовать не сможет.

Меня никто не понял. Об этом сообщили его слегка суженные от задумчивости глаза. Почти, как у отца. Только темнее, и цвет на солнце они не меняли.

— Попрошу мамулеч… маму тебя оставить, — выдохнул он, радостно наблюдая за моими манипуляциями с чаем, — вечером пойдёшь к отцу, но до этого будет ужин, и я смогу упросить его отдать тебя мне.

В моей голове осталась только одна мысль после его слов — Виктор никогда не заходит в женскую половину, раз я пойду к нему на консумацию сама. Это было… забавно. Но поправимо.

Глава 6 Где мы идем кушать, и устанавливается «нора». Наконец-то

— Где ты был?! — уже знакомый мне женский крик, ставший приветствием Эрику, зашедшему в столовую прямо передо мной.

Я с ухмылкой ступила следом.

Ничего нового — такие помещения строились и обставлялись однотипно. Стол был расположен так, чтобы лицом к двери сидел глава рода, а остальные члены рассаживались поступенно от него.

— Прошу прощения, леди Кери, — я медленно продефилировала до стола, — это я задержала Эрика. Вы так хорошо его воспитали, что он не смог отказать мне в помощи. Моё восхищение и уважение вам.

У неё были типичные для Танатоса черты аристократки: голубые глаза, светлые волосы и ярая худоба, в её случае с сопутствующей болезненностью, бело-синеватой обвисшей кожей и тонкими плотно сжатыми губами. Не портило презирающий всё и вся внешний вид и одеяние с макияжем — дорогие, но простые и безвкусные. Я на её фоне выглядела пигалицей с разноцветными камушками у ярко подведённых глаз (двадцать минут лепила в три ряда), с полными широкими губами и хреновиной в виде большого витого цветка на голове. От последнего ещё и листики в разные стороны отходили, живые и колыхающиеся при каждом шаге.

Как и было задумано — леди впечатлилась, круглыми глазами разглядывая моё лёгкое платье с открытыми плечами в чёрном, порицаемом у аристократии, цветом. А у меня траур! Я через пару часов окончательно попрощаюсь со свободной незамужней жизнью, заимею имя рода (и главу этого рода) и возложу на себя официальную ответственность трепать нервы Викторчику целый год, пока не сброшу оковы и не смотаю убивать Варга.

— Лорд Кери заболел? — вопросила бабулька-красотулька, — следует вызвать целителя, пока вкус не пропал окончательно!

Я почти запищала от предвкушения предстоящего знакомства, подбежав к жене своего «жениха» и обняв её так, чтоб захрустели кости. Или это произошло не из-за моих стараний?

— Всемогущий Цикл, я вас уже люблю! Вы такая язвительная и вредная, что у меня просто нет сил сопротивляться притяжению! — пока я сжимала, леди пыталась вырваться и шипела, перекрывая этим мою болтовню.

— Я же сказал, что она хорошая, — поддержал меня опустившийся рядом с мамулькой Эрик, — тупенькая, страшненькая, но добрая и странная. Листья в причёске — это здорово!