Солнце померкнет и Луна не даст света своего. Часть 2. Восход

– Меняемся, - крикнул Горыныч.

С разворота, я ударил клинком и передние трупы рассыпались. На их место ломились свежие. Вспыхнул синий огонёк и Горыныч крикнул - «Меняемся!» Разворот, удар клинком, ледышки разлетаются. Снова смена позиций. Мы вращались как циркулярная пила, уверенно прогрызаясь к выходу.

– Детка, вызов Йо! Йо, мы выходим!

Буханье пулемёта прекратилось, и мы с Горынычем выбежали из погреба. Вдоль рельс горел огонь. Йо запустил тачанку и продолжил стрелять в сторону таможни. Детка усыпала пространство движущимися красными точками. Земля задрожала, а рельсы загудели. У меня ёкнуло сердце. «Будильник!» Набегу мы вскочили в тачанку. Нежить с визгом понеслась за нами. Я достал зеркальце и стал опустошать арсенал. Йо слез с пулемёта и встал за управление дрезиной. Горыныч поливал рельсы горючкой. Толпа нежити бежала за нами прямо по огню, загоралась, падала, заваливая за собой других. Мы приближались к стрелке. Йо замедлил ход. Горыныч выкинул последнюю канистру и сел за пулемёт. Нежить стекалась сплошной массой, словно решила срочно мигрировать с этого острова. Детка перестала отмечать их, а просто вела учёт. Пошла вторая сотня, при этом было и значение уничтоженной нежити. Минус 387, и эта цифра росла быстрее чем мы стреляли. Похоже мой «Частотный фарш» пел свою смертоносную песню. «Жаль пружина короткая», - подумал я и посмотрел в пустеющий арсенал зеркальца. Переключившись на новый путь, тачанка стала набирать скорость. Йо поднял с пола артефакт с огнемётом и стал что-то усиленно крутить. Мы разогнались и толпа нежити стала отставать. Когда наша тачанка проехала под бочками, Горыныч продырявил их вдоль. Струйками жидкость потекла вниз. Проехав ещё немного, Йо зажал тормоза и мы со скрипом стали тормозить.

– Дальше тупик, - сказал он, - Вернуться можно только этим же путём.

Зависла пауза. Понятно почему Йо нам об этом не сказал. «А был ли у нас выбор? А есть ли выбор у меня? Ведь я могу прыгнуть и улететь с острова. Прости Айда, на самом деле нет никакого выбора, разве что потерять себя».

– Будем прорываться, - убедительно сказал Горыныч.

– Андрей, - сказал я, - Ты сможешь морозить своим посохом на расстоянии?

– Выбор есть?
– спросил он.

Я отрицательно покачал головой.

– Смогу, - его волосы вспыхнули коротким синим пламенем.

– Тогда я за пулемёт, буду стекляшки крошить.

– Я за рулём и огнемётом!
– сказал Йо.

Вдалеке появилась красная полоса. Это Детка выделила приближающуюся толпу нежити. Горыныч прислонил лом, который больше походил на ледяной посох, к своему лбу. Йо всматривался вперёд и держался за ручку хода. Я развернул пулемёт, и как немецкий пулемётчик в мотоцикле с коляской, оказался подвешен в воздухе на раме. Нежить приближалась… «200 метров». Первые ряды должны были пройти под «дождиком». Мы ждали. Чтобы получился отменный шашлык, должен быть отменный маринад. Детка считала количество нежити и расстояние до них. Больше пяти сотен. Йо включил паутинку.

– За какое расстояние наберёшь максимальную скорость, - выставив перед собой посох, спросил Горыныч.

– Метров за пятьдесят, - ответил Йо.

– На тридцати запускай!

«100 метров» … Горыныч покрылся синим пламенем. «50 метров» ... Йо запалил огнемёт. «30 метров», Тачанка тронулась, я сжал зубы...

Глава 20 ‘ Воздаяние

Башня Амона. Глядя в планшет, Анрэ докладывает обстановку.

– Улицы спальных районов зачищены. Работают по квартирам. Добивают нежить, всё сжигают. Скорость не большая, и есть потери.

– Торопиться нам не к чему, качество важнее - сказал Амон, - Что в старом городе?

Анрэ переключил закладку.

– Чисто! Мёртвые старым городом не интересуются, остальных отстреливаем.

– Верховные попадались?
– Амон приподнял бровь.

– Двенадцать Старших и ни одного Верховного!
– ответил Анрэ.

– Прячутся… Что слышно про зеков?

– Зубарев ликвидирован, - Анрэ немного помедлил, - это последние известия с острова. Аида, разогнала летучек.

– Остальные воры?
– недовольно спросил Амон.

– Тутанхомоновский был на острове и его судьба неизвестна. Авалонов вместе с Харченко и тремя отрядами сбежал в Вецаки. По пути они перебили два дежурных взвода.

– У острова что?
– перебил Амон.

– Вся та часть реки полыхает огнём. Полк уничтожен нежитью. Большая часть её перебралась по трубопроводу на остров.

Амон задумчиво крутил браслет.

– Дай общую карту посмотреть!
– потребовал он.

Анрэ протянул планшет. Амон окинул взглядом расположение войск.

– В Межепарке у нас разрыв образовался, - сказал он и задумался.
– Надо повернуть фронт. С Юглы пусть перемещаются вдоль Кишезерса, и так весь фронт за ними поворачивает.

Амон ткнул в оранжевую линию полукруга и потянул к мосту через Кишезерс. Линия фронта растянулась и закрашенная область перетекла за ней.

– Оголяется Московский Форштадт с набережной, - заметил Анрэ.

– Они уже зачищены. Перебрасывай туда свободные силы с задвинья. Всё равно, всё закончится в центре.

– Слушаюсь!

Амон вернул планшет Анрэ и взял бокал со столика. Главный вопрос для себя он уже решил, остальное не имело такого значения.

– Готовь мой отряд. Скоро выдвигаемся!
– сказал Амон и пригубил вино.

Остров Кундзиньсала, терминал жидкого топлива.

«100 метров» ... Горыныч покрылся синим пламенем. «50 метров» ... Йо запалил огнемёт. «30 метров», тачанка тронулась и я сжал зубы.

– Умирать не страшно, страшно – не жить!
– крикнул Горыныч и приготовился.

Перед нами появилась плотная толпа из нежити. «10 метров». Горыныч поднял ледяной лом и выкрикнул «Эх, ухнем!» В толпу полетело синее пламя, замораживая десяток на ходу. Я начал стрелять прямо перед нами. Мы врубились в толпу. Куски разлетающегося льда, зловоние, рычание, звон пулемёта. Горыныч махал своим ломом, создавая перед несущейся тачанкой глыбы замороженной нежити. Которая от выстрелов разлеталась чёрной пылью. Йо поливал горючкой бегущую за нами толпу. Появились цистерны с льющимся горючим, мы проехали под ними, Йо достал огнемёт и накрыл преследующих огнём. По головам, пламя побежало назад к цистернам. Когда оно достигло бочек, Йо подорвал опоры и пламенная жидкость разлетелась во все стороны. Цистерны полетели вниз на пылающую улицу шевелящегося мяса. На фоне огня поднялся столб чёрной пыли. Мы оторвались от пылающего стада нежити и приближались к Ангару. Тьма заглушила пожар терминала, нас снова окутала Тьма.

– Фуххх, - выдохнул Йо, отключил паутинку и стал притормаживать.

Я посмотрел на пустой ящик с патронами, вернул пулемёт в тачанку. Горыныч смотрел нам за спину, ожидая прихода волны.

– Расслабься, - сказал я, - они уже не придут.

Детка продолжала свои подсчёты. Цифра «живых» трупов упёрлась в ноль. А цифра убитых ещё увеличивалась.

– Всего, почти полторы штуки положили, - озвучил данные Йо.

Горыныч перестал пылать и успокоился. Мы подъехали к мосту и остановились. «Входящий вызов, Айда», - написала Детка.

– Принять!
– ответил я.

– Гор, как у вас?
– недовольно спросила Айда, - Где вас носит?
– услышал я голос Хвоста.

– Да, вот, зажгли малость, - потерялся я.

– Пошумели?
– милостиво продолжила Айда.

– А то! Как вы?

– Собираемся на станцию. Вы нашли вагон?

Я посмотрел на дрезину, четверо могут тут устроиться, плюс пятого можно посадить на турель.

– Сколько вас? Все не влезем?
– с надеждой спросил я.

– Ну смотри, - Айда стала считать, - Вас двое и нас пятеро.