Солнце взойдёт

Короткие гудки. Пожатие плечами. Итак — что, во имя всего святого, может означать вот эта огромная зеленая простыня? Где у нее верх, для начала?

— Простите…

Джейн удивленно обернулась. Не считая неизвестных разъяренных душ на другом конце провода, никто, кроме девушки, разносившей чай, не заговаривал с ней с тех самых пор, как она здесь появилась. Большую часть времени другие люди, находившиеся в этом длинном, гулком зале, были заняты тем, что орали в телефонные трубки и швыряли их обратно на рычаг. Она подозревала, что это и были те самые люди, которые названивали ей.

— Простите, что беспокою вас, но не могли бы вы объяснить мне хоть что-нибудь? Видите ли, я здесь новенькая…

Обратившаяся к ней особа, когда Джейн смогла ее рассмотреть, оказалась маленькой худенькой женщиной, выглядевшей так, словно она в последний раз ела еще в те времена, когда в столовых подавали жаркое из мамонта. Скорее всего, где-то за этими очками действительно скрывалось лицо, но скорее всего, оно не имело сколько-нибудь серьезного значения. Джейн ощутила короткую вспышку симпатии.

— Я попробую, — сказала она, — но, честно говоря, сомневаюсь в результате. Видите ли, я и сама здесь новенькая, и никто не сказал мне…

— О, но вы все же должны знать больше меня, — прервала девушка. — Понимаете, я здесь всего два года… и…

Она осеклась на полуслове. Очевидно, ей не понравилось, как смотрела на нее Джейн — как шпагоглотатель-дилетант, которому выдали бензопилу.

— Два года? — проговорила Джейн. — И вы до сих пор…

— Не имею даже самого туманного представления о чем-либо; боюсь, что это так, — ответила девушка, очевидно глубоко стыдясь самой себя. Об этом можно было догадаться по тому, что ее ногти были наименее розовой ее частью.

— Но… — Джейн взяла себя в руки. — Но, ради бога, чем же вы занимаетесь целыми днями? Я имею в виду — должны же вы что-то делать?

Девушка кивнула.

— В основном, — сказала она, — я отвечаю на телефонные звонки. Но у меня не очень здорово получается, потому что я никогда не знаю, что ответить на те вопросы, которые мне задают. Я немного тревожусь из-за этого. Там есть такой Даррен из какого-то места под названием «Бюджетное Проектирование», так он звонит мне каждый день вот уже восемнадцать месяцев и…

— Знаю, — перебила Джейн. — Он хочет, чтобы все было на его столе к двум пятнадцати — или он что-нибудь сделает.

Девушка благодарно улыбнулась.

— Да, — сказала она, — это он!

— И вешает трубку, так и не сказав что.

— Точно!

— Прекрасно. — Джейн медленно и глубоко вздохнула. — И никто из тех, кого вы спрашивали, не смог помочь вам?

Девушка нахмурилась.

— Вообще-то я больше никого и не спрашивала, — ответила она. — Понимаете, они все выглядят такими занятыми, что я боялась их беспокоить. Я подошла к вам только потому, что у вас такой вид… — Девушка замолчала; ее ногти выглядели теперь просто бесцветными.

Джейн обвела комнату взглядом. И действительно, кроме нее самой и ее собеседницы, все здесь выглядели крайне занятыми. По большей части они кричали в телефонные трубки и с силой швыряли их на аппарат, а в минуты кратких передышек отчаянно рылись в завалах разноцветных бумаг на своих столах, ища что-то крайне необходимое.

— Скажите, просто ради любопытства, — проговорила Джейн, — кем они вас взяли?

— Оператор компьютера, — ответила девушка. — Вот только компьютер у меня не работает, да и у вас тоже, как я вижу.

Она кивнула на монитор на столе Джейн. Когда та после трехдневной борьбы так и не смогла добиться от проклятого ящика ничего более конструктивного, чем подмигивание огоньками и высвечивание надписи «Привет! Все права защищены!», она последовала тому, что, по-видимому, было в конторе обычной практикой, и превратила его в пластмассовую полочку для посуды. На некоторых мониторах, как она заметила, скопились многомесячные отложения чашек, что делало помещение похожим на сталагмитовую плантацию.

— А как, кстати, называется эта контора? — спросила Джейн. — Мне говорили, когда я пришла сюда, но я сразу же забыла. Это было какое-то слово, которое не значило для меня ровно ничего.

— Это отдел Подготовки Документации, — ответила девушка с ноткой идиотской гордости в голосе. — Мне кажется, у нас ужасно важный отдел, иначе почему люди из других отделов постоянно звонят нам? Ох, простите… — Она метнулась к своему столу и схватила трубку. Джейн не потребовалось особого воображения, чтобы воссоздать разговор по той его части, которую она слышала.

— Дайте я догадаюсь, — сказала она, когда девушка положила трубку. — Это был Дэйв из Потребления Сырья, и если документы не будут у него к трем часам, то к четырем мир рухнет.

Девушка воззрилась на нее.

— Так вы все же знаете, что здесь происходит, — выдавила она.

— Я просто хорошо угадываю, — покачала головой Джейн. — Послушайте, вместо того чтобы сидеть здесь и изображать пару заводных попугаев, почему бы нам не пойти и не найти кого-нибудь, и не спросить у него? Кого-нибудь, кто действительно знает, я хочу сказать.

Девушка посмотрела на нее так, словно она предложила вымазать дегтем и вывалять в перьях Папу Римского.

— Что — уйти с наших мест? — потрясенно пролепетала она. — Мне кажется, это не разрешается.

— А мне кажется, что вполне, — твердо сказала Джейн.

— Но… — Девушка кинула на нее взгляд, исполненный ужаса; таким взглядом мог бы посмотреть один из нерожденных близнецов на другого, если бы тот предложил попробовать пробраться вверх по проходу вместо того, чтобы покорно двигаться вниз. — А что, если зазвонит телефон, пока нас не будет? — дрожащим голосом спросила она. — На него же некому будет ответить!

Джейн покачала головой.

— Это очень маловероятно, — сказала она. — А если и зазвонит, кто будет об этом знать? Рядом же не будет никого, кто мог бы услышать.

— Будет знать тот, кто звонил, — возразила девушка; ее нижняя губа дрожала. — Разве нет?

— Его слово против нашего, — свирепо сказала Джейн. Честное слово, Генрих V не мог бы сказать это лучше. В таком настроении Джейн могла не только заставить их еще раз полезть в брешь; она бы заставила их еще и вытереть ноги перед этим. — Пошли.