Солнце

— Так почему эта дверь не открывается сама по себе? — парировала Данте. — Она просто засранка? Или что?

Нахмурившись, Балидор не ответил.

Все остальные тоже промолчали.

Выдохнув, Данте вытерла пот со лба, затем снова хмуро посмотрела на машины.

— Ну, aleimi– свет людей в тех городах перенёс большой удар. Судя по этому и по тому, как мало изменился уровень света в дверях, я предполагаю, что их действия не приносят результата.

— Насколько большой удар?

Повернувшись, Данте нахмурилась от прямого вопроса Врега.

— Я что, похожа на видящую? — огрызнулась она. — Не знаю. Посмотри на уровни, Холмс! Они вдвое меньше. Это не к добру, так? Вы же говорили, что людям тоже нужен свет, чтобы жить?

Шепоток тошноты и беспокойства выплеснулся из света Врега.

— Вдвое меньше? — переспросил он. — Хочешь сказать, половина живого света в тех городах уже осушена? Это уменьшение света равномерно распределено между населением?

Что-то в выражении его лица или, может, в тоне голоса заставило Данте перестать хмуриться. Сарказм ушёл из её тона.

— Я не знаю, — обеспокоенно сказала она. — Он равномерно распределён в географическом плане, но я не знаю, как это отражается на местах. Я не смотрела на микроуровне, — она отбросила с лица прядь потных волос. — Дай мне секундочку. Я не смотрела статистику от персоны к персоне. Если только Вик не сделал этого.

Она глянула на Викрама, и тот медленно покачал головой, поджав губы в жёсткую линию.

— Ладно, — сказала она, глянув обратно на Врега. — Подождите.

Её глаза снова принялись просматривать цифры. Судя по концентрации и напряжённости её выражения, Джон предположил, что она манипулирует кодом через гарнитуру с помощью мысленных команд и, наверное, виртуального интерфейса, который он не видел.

Казалось, через несколько долгих секунд она подняла взгляд.

Её лицо сделалось мрачным, в глазах проступила злость.

— Люди уже умерли или умирают, — сказала она. — Они определённо убивают людей. Когда я копнула поглубже, то стало видно, что индивидуальные источники уже сделались тёмными. Думаю, первыми погибают всё те же. Старики. Больные люди. Дети.

Сглотнув, она сердито посмотрела на экран, а не на них.

— Эти мудаки даже не замедлились. Они просто осушают их и двигаются дальше.

Вик, стоявший коленями на земле рядом с ней, тоже посмотрел на Джона и Врега, и в его фиолетовых глазах стояло беспокойство.

— Братья, — тихо сказал он. — У меня тоже плохие новости сверху.

Врег покосился на Джона, нахмурившись.

Крепче сжав плечи Лили, Джон стиснул зубы.

Теперь и другие видящие встали поближе к ним. Юми подошла, чтобы послушать, а с ней и Деклан, Джораг, Рэдди, Анале и Торек, а также два человека, Макс и Тава. Все они теперь смотрели на восточно-индийского видящего, ожидая, когда он продолжит.

— Телекинетики Дренгов работают с копателями, — сказал Вик, по-прежнему говоря негромко и окидывая взглядом остальное помещение. — Мэйгар сейчас помогает в этом отношении… он и Касс пытаются не пускать их, хотя бы используя конструкцию, чтобы заблокировать клонов, которые стараются пробиться телекинезом. Джем даёт им координаты для прицела и обеспечивает техническую поддержку. Тарси помогает со щитами.

Викрам кивком указал на другую часть комнаты.

Джон проследил до места, где сын Ревика сидел с Касс на каменном полу пещеры. Позади них шесть клонов Ревика сидели нервирующе ровным полукругом, и их глаза слегка светились зеленоватым свечением.

Тарси сидела со скрещенными ногами у стены пещеры недалеко от них, и её похожие на кристаллы глаза смотрели отрешённо, пребывая где-то вне её тела.

Даледжем сидел перед ними; его длинные волосы были собраны на затылке, по красивому лицу стекал пот. Прямо перед ним Сасквоч, Хондо и Джина развернули ещё один комплект портативных консолей. Его глаза выдавали, что он тоже работает в Барьере.

— Сколько есть времени? — спросил Балидор, как будто уловив посыл Викрама раньше остальных. — Мы знаем, сколько нам удастся сдерживать их? И может ли кто-то из нас помочь?

Викрам поколебался, затем медленно покачал головой.

— Мы не знаем, как долго, — признался он. — Нельзя сказать точно.

Выдохнув, он убрал мокрые от пота волосы с лица и добавил:

— Помощи всегда рады, братья и сестры, но если честно, думаю, здесь ваши усилия нужнее. Кто-то должен быть здесь, чтобы защитить Меча и Мост. За этими стенами, — добавил он, показывая в сторону проёма в стене пещеры. — …У нас хватает людей.

Снова выдохнув и вытирая пот с лица, он продолжил:

— Луриаал и её видящие возглавляют команду местных людей, а также видящих-беженцев, людей Атвара и других, чтобы сражаться на земле. Они уже сцепились с отрядами армии Миферов наверху, преимущественно с помощью взрывчатки и засад. Они пытаются задержать их и не подпустить к пещерам. Президент Брукс работает с людьми, чтобы завести Списочников и беженцев поглубже, а также попробовать установить какой-нибудь физический барьер, чтобы замедлить их на случай прорыва. Самая большая наша проблема — время. У нас мало времени, даже если не считать того, что Дренги делают с дверьми. И у нас закончились ОБЭ.

Он кивнул в сторону Касс, Мэйгара и клонов.

— Им начинает не хватать света, — добавил он. — Дренги сумели отрезать бассейны света, так что у них есть доступ только к нашей группе. Джем говорит, что щит, скорее всего, никак не сломать… без Меча, во всяком случае, не получится. Возможно, и с ним тоже не удастся.

Викрам посмотрел на Ревика, чей свет сделался ещё ярче, чем прежде.

— Не то чтобы это сейчас имело значение. К сожалению, он вне досягаемости. И останется таковым в обозримом будущем.

Викрам кивнул в сторону Ревика, словно они ещё не знали, что он имел в виду.

— Короче, — добавил Викрам, — наши варианты на исходе, друзья мои. На этом этапе мы, скорее всего, уже не сможем застать их врасплох. Даже их клоны-телекинетики, похоже, всё лучше изучают тактики, которые мы применяли против них до сих пор.

— Сколько у них осталось телекинетиков? — спросил Джон. — Мы ведь убили некоторых на поверхности, верно? — он глянул на Данте. — Она убила, я имею в виду. Я слышал, что Данте расправилась с целой группой с помощью того спутникового лазера. А сколько осталось? Мы знаем?