Солнечное затмение

– - Ваше величество, увы, Ашер почти полностью под контролем франзарских войск. Говорят, адмирал Боссони с сотней солдат заперся в старой цитадели. Но они там в блокаде. Фактически -- они покойники.

Эдуант призадумался. Поиграл нежными пальчиками по своему подбородку и сказал:

– - Может, они хотят объявить нам войну. Моя индивидуальность сильно опечалится от этой новости. Ибо она любит балы и развлечения. А война -- это скучно. Надо много думать. Надо платить двойное жалование солдатам. А если случится проиграть, приходится подписывать всякие унизительные договоры...
– - Эдуант поморщился.
– - Фи, как это мерзко! Не хочу войны! Ибо желаю веселиться!

– - Не знаю, ваше величество, не знаю. Что там на уме у франзарского короля?

– - Хорошо, зови!

Дворецкий скрылся. Не прошло и цикла, как в танцевальном зале появился бравый солдат Швейк в своем парадном мундире. Он почти строевым шагом прошествовал в центр высшего английского общества, лишь слегка склонил голову и задал вопрос, которому в наглости могли бы позавидовать даже гордые английские лорды:

– - Кто из вас король?

Толпа ахнула. Эдуант побагровел от гнева.

– - Моя индивидуальность...
– - даже его женственный голосок резко изменил свой тембр, -- достаточно ярко контрастирует на фоне общей массы...
– - Сложенный веер злобно шлепнул по свободной ладони.
– - Чтобы догадаться, кто из нас король!

Швейк, ни малость не смутившись, повернул голову в его сторону.

– - Я прибыл от имени франзарской короны, и прошу вас уделить мне время для разговора. Наедине.

Эдуант презрительно фыркнул.

– - Для вас... слишком много чести давать аудиенцию. К тому же, здесь все мои друзья. У меня нет от них никаких секретов. Говорите, с чем пришли!

И этот поворот нисколько не обескуражил вечно веселого Швейка. Его рука нырнула во внутренний карман мундира и извлекла оттуда запечатанный конверт.

– - Хорошо, ваше величество. Вот вам письмо, подписанное самим королем Эдвуром. Я его не вскрывал, поэтому на словах не могу передать его содержание. Извольте.

Эдуант осторожно принял конверт и долго его разглядывал, потом зачем-то понюхал, как и подобает монарху, презрительно поморщился, но сказал:

– - Любопытно. Мы его прочитаем сейчас же. Согласны, друзья мои?

Пестрое общество придворных, всерьез заинтригованное ситуацией, наперебой посыпало одобрительные ответы. Эдуант распечатывал конверт, держась за него лишь большими и указательными пальцами, как за нечто мерзкое. Потом развернул само письмо, глянул на знакомую подпись и громко произнес:

– - Итак, я читаю! Слушаем слог франзарского короля: "Могучему правителю славного дружественного миража -- радоваться!" -- Брови Эдуанта снова поползли вверх от изумления.
– - "Шлем вам наилучшие пожелания от престола великой Франзарии с надеждой, что пожелания эти взаимны... Мы много наслышаны о ваших грандиозных делах и славных подвигах, в чем выражаем искреннее восхищение... И надеемся, что дружба между нашими миражами...".

Эдуант не мог дальше читать. Все придворные уже начали пожимать плечами и громко перешептываться между собой. Король недоумевающе глянул на посла, потряс в воздухе развернутым листом и спросил:

– - Вы уверены, что это письмо адресовано именно мне?

– - Так точно. По личному приказу старшего советника Альтинора.
– - Швейк прямо-таки сиял от восторга, что принес столь доброе послание. "Меня наградят, – - думал он, -- мне непременно дадут щедрое вознаграждение!".

Король задумчиво потер указательным пальцем свой напудренный лоб и продолжил:

– - "И надеемся, что дружба между нашими миражами будет крепнуть и не разрушится ни в какие времена. В знак признательности возвращаем вашу прекрасную дочь, которую в целости и сохранности должен доставить податель сего послания. По нелепым...".

Эдуант побелел и пристально глянул на Швейка. Теперь уже у того брови полезли на лоб. Сначала ему показалось, что он просто ослышался. Остаток письма король прочитал бегло, почти вполголоса:

– - "По нелепым обстоятельствам фортуны она оказалась в нашем мираже, ей грозили беды и опасности. Но мы сделали все от нас зависящее для сохранения ее жизни. Надеемся, что этот маленький дружественный жест не будет забыт вашей величественной персоной...".

Эдуант еще раз пробежал глазами по строкам, не веря прочитанному, потом глянул на похолодевшего Швейка и, чуть ли не заикаясь, спросил:

– - Где моя дочь?

– - В-ваше величество, тут какое-то недоразумение. Она убита при Ашере. Мне вручили лишь только это письмо. Клянусь!

Бумага с личной подписью короля Эдвура была разорвана в клочья и фейерверком подброшена к потолку. Эдуант сильно изменился в лице. Таким его вообще редко когда видели. Из под локон белого парика торчал лик настоящего хищника. Он подбежал к солдату, схватил его за грудки, принялся трясти и кричать:

– - Отвечай, где моя дочь?! Где Фиасса?!

– - Клянусь предвечной Тьмой -- не знаю!

– - Эдвур решил поиздеваться надо мной, да? Моя сердечная рана еще не затянулась, он заставил ее снова истекать кровью, так? Отвечай!

Интуиция подсказывала Швейку, что ему конец. Почти всю жизнь интуиция обманывала его, но теперь слепо попала в цель. Цель, в которую просто невозможно было промахнуться.

– - Казнить его! Немедленно!
– - Рука его величества повелевающе выпрямилась, а указательный перст проткнул Швейку оробевшую душу.

Когда астральца за руки тащили из танцевального зала, он лишь изумленно смотрел по сторонам, так и не поняв, в чем заключается его вина. Он добросовестно служил франзарскому королю, чтя его как родного отца, как бога. Теперь: за что?

– - За что?!
– - это был его последний возглас, глушимый рокотом возмущенной толпы.

Эдуант не стал отменять бал, для него бал являлся чем-то вроде святыни, но сам его покинул. Золотое платье было скомкано и небрежно брошено в угол его спальни. Он остался в нижнем белье, подчеркивающем все дефекты его фигуры. Гневный взгляд бороздил пространство и не находил себе успокоение. Потом он крикнул охраннику:

– - Позвать ко мне дворецкого!

Роль дворецкого сводилась лишь к тому, чтобы позвать еще одного человека. Им был Робин, один из солдат охраны. И не случайно выбор Эдуанта пал именно на него. Робин являлся не просто преданным солдатом, он был фанатом его величества. История их взаимоотношений столь сакральна и столь запутана, что о ней толком не знал никто во дворце. Одно можно сказать определенно: Робину было известно нечто такое, о чем другие даже не догадывались. Эдуант нередко вызывал его в свой кабинет, и они порой по несколько циклов сидели вдвоем, причем, взаперти. Среди двора поползли соответствующие слухи, но все знали, что и английский король, и его протеже были совершенно нормальной сексуальной ориентации. Итак, Робин явился незамедлительно.