Солнышкин у динозавра
Шрифт:
На всякий маскарадный случай Борщик прихватил и страшенную маску клыкастого дракона, при этом сказав:
— Где-нибудь пригодится.
Друзья уже спускались мимо уютных магазинчиков на причал, когда Борщик налетел на какую-то странную японку, в кимоно и узеньких панталонах, с узлами в руках. Он стал старательно извиняться, но японка повернула знакомое лицо и капризно всхлипнула:
— Лучше бы помогли!
— Вакаранаи! — с перепугу крикнул Борщик. Он действительно от растерянности не понял, что перед ним настоящая Сладкоеж- кина, набравшая на «свою личную долю» кипу возможного
— А вы что это опаздываете? — строго налетел Солнышкин.
— Лучше бы помогли! — крикнула Слад- коежкина. — Мужчины называются. Женщина надрывается, падает с ног, а они в это время задают вопросы!
И обескураженные приятели, взвалив на себя сладкоежкинские узлы и коробки, бросились вниз, к пароходу, сопровождаемые голосом Федькина, утверждавшего:
— И никаких хе-хе!
МАЛЕНЬКАЯ ТАЙНА СТАРОГО ПАРОХОДА
Наконец-то «Даёшь!» держал курс на самый настоящий Океанск. Динозавр был зачехлён. Ветер посвистывал в мачтах и антеннах. Снежок летел мимо иллюминаторов, и обедавшая в столовой команда во все челюсти нажимала на прощальный борщ и отбивные, похрустывала, посасывала и посвистывала в косточки. Но, услышав, как по радио говорили об их судне, бросала всё и ревниво слушала каждое слово.
А диктор Нелли Маркедонтова говорила именно о них:
«По нашим сведениям, пароход «Даёшь!» возвращается к родным берегам с удивительным ценным грузом. С каким? Пусть пока это останется нашим маленьким секретом...»
Она ещё называла предполагаемое время прибытия, а Борщик уже причмокивал:
— Представляю, какая это будет встреча!
— Встретят, это уж точно! Косточки хрустнут! — улыбнулся будущий певец.
Нужно сказать, что слова о хрустящих косточках не были случайными.
Во время палубного веселья мистер Ито отозвал Морякова в тихий уголок и заметил:
— Господин Моряков, а почему бы вам не продать вашего динозавра здесь, на месте? Лично я предложил бы вам очень хорошую сумму...
— Господин Ито, господин Ито! — укоризненно воскликнул Моряков, и на этом переговоры были закончены.
Однако японский бизнесмен счёл своим долгом по-дружески предупредить:
— Смотрите! Вас дома могут подстерегать неприятности. В вашем порту просто свирепствуют рэкетиры — очень плохие люди. Так что будьте готовы...
Разумеется, на судне тут же прошло минутное совещание.
Челкашкин, как всегда, отрезал:
— Никакой паники. Прикинем на всякий случай план действий.
— Дадим радиограмму Буруну — и никаких проблем! — предложил Перчиков.
— Подготовим для встречи технику, — усмехнулся Мишкин и спустился в трюм к динозавру.
Борщик приготовил маску и гантели. Сладкоежкина, которой было теперь что защищать, зачем-то попросила у Борщика здоровенную кость, а Стёпа запасся дубиной.
И вся команда вывалила на палубу.
Но странно: город уже приближался, шумели над мачтами горластые чайки, а радостных криков с берега всё ещё не было.
Уже остался слева по борту громадный скалистый остров. Уже поднялся справа известный всем океанским мореходам
маяк.Поплыли навстречу разные газеты, рекламные грязные плакаты. И Землячок с
Сынком, выпустив по прощальному фонтану, отвернули обратно, в океанский простор: читать глупые статьи и рекламы, а тем более глотать их, у мудрых китов не было никакого желания.
Наконец показалась сквозь снег на сопке телебашня и огромный памятник, на котором боец в остроконечном шлеме трубил добытую когда-то победу. А радостного шума всё не было, ни шума, ни песен, ни криков.
Но зато по причалу возле иномарки прогуливалась стайка таких ребят, что Федькин заметил:
— Сейчас, кажется, пригодится мне гипсовая нога.
— И ещё кое-что! — добавил Борщик и побежал в каюту, где у него лежала страшная драконья маска.
И был прав: в порту, услышав о ценном грузе, на самом деле собралась известная группа крутых рэкетиров. Потому-то, видимо, на причале никого не оказалось.
Весёленькие ребята, совсем как четыре Джека, потряхивали мускулами, потирали руки, подёргивали ногами, предвкушая хорошие денежки за действительно ценный секретный груз.
— Ну что ж, — произнёс Мишкин, доставая гаечный ключ и закатывая рукава.
— Встретим! — согласился вытащивший свою гипсовую ногу Федькин.
Закатывать рукава тельняшки стала даже Матрёшкина, а Сладкоежкина, натягивая на себя что-то зелёное, кроме всего, прихватила, как было сказано, у Борщика здоровую суповую кость...
Но тут появился Челкашкин и предупредил:
— Не надо суетиться. Солнышкин следит: если что — полный назад!
И как только «Даёшь!» пришвартовался к берегу, Челкашкин сверху крикнул:
— Привет, ребята! Вы к нам? Только давайте по одному: груз не терпит скопления людей.
На причале удивились и сомкнулись в тесный круг.
— Точно по одному? — спросил наконец самый главный.
— Сказано же! — подтвердил Челкашкин.
— Ну что, я пошёл, — сказал главный, оглядываясь на остальных. — После меня — по одному!
Едва он вбежал по трапу, в физиономию ему ткнулась распахнутая драконья пасть, а мимо пробежал зелёный ящер с громадной костью в зубах.
Отшатнувшийся храбрец побледнел, но Челкашкин подтащил его к накрытому брезентом трюму и произнёс:
— А это наша маленькая тайна. Открывайте!
Храбрец дёрнул за край брезента — увидел вспышку света и, тут же взмахнув руками, грохнулся на палубу.
— Следующий! — пригласил Челкашкин, убедившись, что Петькин и Федькин уже прикрыли первого брезентом.
И с каждым следующим повторялось то же самое. Потому что после жутковатых палубных встреч в физиономию каждому подрагивавшему храбрецу тыкалась громадная голова невероятного гигантского ящера, с горящими глазами и сверкающим стальным зубом!
Глазницы, нужно сказать, электрифицировал динозавру Перчиков сразу после Тарио- ры, чтобы его приятелю Федькину было светлей во время ночных трюмных концертов.
— Ну, теперь — «скорую помощь»! — крикнул Челкашкин Солнышкину, когда последний рэкетир, крепенько стукнувшись о стальной клык, ткнулся вперёд головой и повис прямо на зубах гигантозавра.