Соло для попаданца с оркестром

Куда же мне свернуть? Направо или налево? Дома я всегда решал такие вопросы, подбрасывая монетку. Сейчас же монеток у меня… Есть! Я же насобирал кое-что по подземельям. Выбрал монету потяжелее. На ней был отчеканен какой-то зверь, вроде тапира, только с бивнями. Коренда сказал, что такие звери у них не водятся. Неужели это артефакт из другого Мира? На другой стороне были просто пять узких прямоугольника по кругу.

Подбросил монету. Орел или решка? Точнее, тапир или пешка? Хм… Не звучит. Да и вряд ли эту зверюгу зовут тапир.

Если зверь, то иду направо, и наоборот. Выпали прямоугольники. Так что я с чистой совестью, как все нормальные мужики пошел налево.

***

Может, у гномов посты на каждом шагу. А может, мне повезло с направлением. Но уже через пару часов я наткнулся на первого гнома.

Гном был одет в безрукавку из овечьей шкуры и серую шерстяную рубаху. На голове — шляпа-котелок из толстого войлока. Борода у него отсутствовала полностью. Толи простой работник, толи слишком молод. Гном сидел в своей каменной будке и читал, причем так увлекся, что не заметил, как я подошел.

— Добрый день, уважаемый. — я постучал по косяку.

— Добрый. Чего грохочешь? Бери журнал и расписывайся. Как будто не знаешь порядок!

Потом до него дошло, что говорим мы не на гномьем языке, а на общем. Эдаком сленге из смеси всех языков, в основе которого языки людей и орков, как самые распространенные. Я решил, что не стоит показывать знание гномьего языка, тем более его архаичной версии, и заговорил на общем. На общем языке столько говоров, что на мой старый диалект вряд ли кто обратит внимание.

В это время гном поднял взгляд, и увидел мою заросшую за полтора года физиономию. Лица гномов, конечно, немного отличаются от людских, но этот, увидев мою бороду, икнул с перепугу, подскочил со стула и попытался вытянуться. Только не рассчитал, и в тесноте будки врезался макушкой в полку. Та подпрыгнула, и на пол посыпалась всякая мелочь. Всё ещё пытающийся встать гном на что-то наступил, его ноги разъехались, и он свалился под стол. В конце на бедного гнома упала книга, которую он держал в руках и выпустил из них, когда падал. Тяжеленный талмуд подлетел под самый потолок, а потом впечатался в лоб страдальца.

Ну, и что мне с ним делать? Пожалуй, будет лучше, если я его вытащу наружу. И я потащил коротышку из будки. На нем оказались штаны из той же овечьей шерсти и добротные сапоги толстой кожи. Маленький коренастый гном оказался неожиданно тяжелым. Положив его в тенек, я полил ему голову из бурдюка. Что не привело ни к какому результату. Зато помогло кое-что другое. На поясе гнома я обнаружил фляжку. Не сразу, но мне удалось отстегнуть хитрое крепление. Пахнет какими-то травами и спиртом. То, что доктор прописал! Глоток, который я влил гному в рот, буквально подкинул его. Гном открыл глаза, булькнул, и снова икнул, поперхнулся, и, наконец, проглотил жидкость.

Отдышавшись, гном сумел выдавить из себя гениальный вопрос:

— Ты кто?

Не долго думая, я вывалил на него всю свою легенду.

— Подожди. Подожди. Дай прийти в себя. Значит, тебя зовут Димитро, и ты с Восточных островов? Кстати — я Вогнир Книжник из клана Верхних Лугов.

— Димитро. И я тоже Книжник. — я решил таким образом перевести свою фамилию Печатников. — а ты Книжник, потому что любишь читать?

— Ну да. Знаешь, сейчас какая интересная попалась! Там про гнома, попавшего в далекое прошлое. Тогда еще у гномов были отдельные кланы со своими вождями и королями, а не один верховный король, как сейчас. Называется «Гном из клана Тяжелой Мотыги в клане вождя Артира». Написал Самир Двойная Черта. Ууу. Вещь!

От бурных эмоций Вогнир так размахался руками, что врезал самому себе по шишке на лбу.

— Ох!

— Ты не скачи пока, полежи. Тебе этой, как ты говоришь «вещью», досталось по голове. — я как раз заглянул в будку и вынес оттуда талмуд, который читал Книжник.

«Гном из клана Тяжелой мотыги в клане вождя Артира, или приключения многознающего гнома во тьме веков, попавшего туда ввиду злоупотребления настойки из серых грибов». Названьице то еще, и что-то оно мне напоминает.[14]

[14] Аллегория на книгу Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура». Псевдоним «Марк Твен» переводится, как «Двойная отметка»

— Слушай, Вогнир, а чем ты тут занимаешься? Что-то охраняешь?

— Что-то вроде того. Отару я охраняю. Пастух я.

— Отару? Овец, что ли? Ну и где они? Разбежались? Совсем ты зачитался.

— Овцы там — он махнул рукой в сторону будки, за которой была ограда, перекрывающая весь проход, и ворота в ней. — Там за поворотом есть небольшая долина. Овцы там и пасутся. Сюда они не ходят, здесь травы нет. А пастухи здесь сидят, сдаем друг другу смену. Вон, видишь журнал?

— То есть, получается, что впереди тупик?

— Ну да. Только луг и овчарня, где овечки от дождя прячутся.

— А ты здесь надолго? А то я бы с тобой в город вернулся, и к начальству.

— У нас не город, а поселок. И из начальства один староста. Вообще, вечером должен мой сменщик прийти, мы дежурим день или ночь. Я сначала подумал, что ты — он и есть. А потом, как увидел бороду, так маленько струхнул. Даже у старосты такой лохматой нет! Я уж решил, что начальство какое из города пожаловало. А это ты! — и гном заржал, вспоминая свое падение. И тут же схватился за голову. — Ох тыж… как голова кружится. Ты сколько мне настройки влил?

Я показал, получалось грамм сто.

— Здесь же концентрат, чтобы меньше на себе таскать. Мы его в шесть раз разводим. Получается, я выпил, как будто на вечеринке погулял. Да вот сам попробуй, какая крепкая!

До прихода сменщика было еще несколько часов, и я решился:

— А давай!

— Только осторожно! И на вот, запей. Ключевая.

— А у тебя на закуску что-то есть? Я обычно не запиваю.

— Ну на вот. Колбаска.

В настойке чувствовался резкий вкус полыни и немного затхлости, вероятно, от грибов. Прислушавшись к словам Книжника, я выпил совсем не много. Капель двадцать. Настойка по крепости оказалась около восьмидесяти градусов. Фактически чистый спирт, горло прихватывает до онемения. Закусил твердокопченой колбаской. Изумительно. Потом повторил. Потом я сказал, что теперь мы употребили одинаково, и мы оба повторили. Вогнир тоже решил не запивать, а закусывать. И мы за это выпили. А потом Вогнир вспомнил, что у нас одинаковое прозвище, и поэтому нам надо побрататься. Мы порезали себе запястья, накапали крови в настойку и каждый выпил по глотку. Остальное Вогнир вылил в какую-то чашку и поджег.

— Подношение богам, чтобы они засвидетельствовали клятву братства! — пояснил он.

Потом мы выпивали за побратимов, за хорошие книги. А потом пришел сушняк, и мы попили водички. Вот тут нас окончательно накрыло. Как я мог забыть, что чистый спирт, разведенный в желудке, моментально шибает в голову. А гномы делают настойку из полыни и каких-то ядреных грибов. Кто не в курсе про абсент, то его настаивают на полыни, ну и его из-за этого пытались запретить еще со времен Древнего Рима.

В итоге, мы с Вогниром не заметили, как пришел его сменщик. За это время мы успели выпить на бруденшафт. Я сказал, что это такой обычай побратимов в нашем племени. К приходу Торфина — сменщика Вогнира, мы сидели у ограды и завывали «Ой, мороз, мороз» на два голоса.