Соловьи не поют зимой

Однако найти парочку удалось легко. Они брали ключи от комнаты. Пан Чжэнь улыбнулась своим мыслям и, немного выждав, тоже сняла номер. Поднялась наверх, но к себе так и не прошла. Замерла в конце коридора — ей не нужно было подходить, метка на драконе так и светилась, оставляя яркий след. Имуги ждала.

В прошлом Пан Чжэнь много тренировалась, чтобы различать мельчайшие изменения духовной энергии, видеть самые незначительные её проявления, и теперь была в этом непревзойдённым мастером. Жемчужина дракона сияла так ярко, что будь имуги сильнее, ей бы удалось подойти и с лёгкостью извлечь её. Но Пан Чжэнь была слаба, да и конкретно эта жемчужина мало её привлекала. Куда нужнее ей была та, древняя, одного из сильнейших небесных драконов далёкого прошлого.

Она задумалась, представляя себе это сокровище, и едва не упустила изменение следа. Дракон засыпал.

Выждав ещё некоторое время и убедившись, что сможет беспрепятственно войти, Пан Чжэнь слилась с тенями и словно чёрная жидкость просочилась в щель под дверью комнаты Инчэна и Нади. Там, не обращаясь в себя, имуги обогнула разбросанную одежду, пошарила под кроватью и наконец нашла то, что искала. Быстрее, чем думала, и легче, чем ожидала.

Через несколько минут, уже пересекая по-прежнему оживлённую площадь, Пан Чжэнь шла на зов талисмана — ей было не сложно почувствовать его связь с жемчужиной, а остальное было за нитями мироздания. Они указали путь.

Глава 8

Инчэн уснул под утро полностью счастливым, а через несколько часов проснулся снова, чтобы поцеловать лучики солнца на лице Нади, на её губах, на её ресницах.

Их утренняя любовь, в отличие от ночной, была наполнена глубокой нежностью, бережным и медленным наслаждением друг другом. Они тонули в ней, растворялись и обретали себя.

Но Инчэну следовало помнить главное правило — отдаваясь счастью, нельзя забывать об осторожности. А он забыл.

Слабый запах чьего-то присутствия, уже ускользающий, исчезающий в плетениях нитей мироздания, донёсся до него далеко не сразу. Только когда Надя выскользнула из кровати, он вдруг понял, что совершил ошибку — упустил из виду имуги. Яо был прав…

А Надя чувствовала себя так, словно посреди зимы в один миг расцвела благоуханная, упоительная весна. Не оставляло ощущение тихого восторга — она всей душой осознала себя женщиной-птицей, рождённой, чтобы петь всему миру — и ему, единственному. Потому что в эти минуты Инчэн, заполнив собой всё вокруг, и был для неё миром.

Соловушка трепетала, читая такую же сильную любовь в раскосых чёрных глазах, и безусловно верила этой любви.

Она издала лёгкий смешок, вдруг представив себе великолепного мощного дракона — и крошечного соловья, уютно устроившегося у него на носу. Но в человеческом облике они были такой гармоничной парой…

Если бы можно было целый день не вылезать из кровати, вновь и вновь гладить прекрасное сильное тело, прижиматься к нему, целовать красиво очерченные губы… принимать нежность и ласку — и отдавать… Не получится, увы. Но что ж из того? — они же теперь вместе!

Потершись щекой о плечо Инчэна, Надя неохотно поднялась, кинула взгляд на своё платье… и смутная тревога шевельнулась под переполнявшим её фейерверком ярких чувств. Девушка рассеянно запустила пальцы правой руки в завитки растрёпанных длинных волос, пытаясь понять, что же не так… А левая словно по наитию коснулась груди… нежной белой груди, на которой розовели следы поцелуев, и в сердце что-то резко оборвалось — кулон!

Инчэн раздевал её вчера — так бережно, словно видел насквозь и ощущал её волнение и трепет… и разве не он снял с неё талисман, о сути которого влюблённая Соловушка и думать забыла?

— Инчэн… — чувствуя, как подрагивает голос, спросила Надя. — Вчера… на мне было голубое украшение на серебряной цепочке. Ты не знаешь, где оно?

Смутное предчувствие коснулось сердца дракона в этот миг. Он взглянул на Надю, затем бросил взгляд на одежду и снова посмотрел на Соловушку. Осознание пришло мгновенно, пронзило молнией, связывая воедино смутное беспокойство, след чужого присутствия и пропажу украшения. Чтобы убедиться, что кулон действительно исчез, Инчэн без прежней осторожности использовал силу — кулона не было, зато его принадлежность и связь с тем, что он искал, проявились так очевидно, что это по-настоящему напугало. Нет. Только не имуги! Им не должен достаться артефакт!

Нужно было срочно действовать, но сказать Наде правду Инчэн не мог, только не сейчас… Поэтому сочинил на ходу выдумку, изменив истину настолько, чтобы это не отвлекло от главного.

— Это моя вина. Моя личная жемчужина выбрала тебя, и я не уследил, хотя должен был… Дело в том, — он посмотрел прямо в глаза Нади, — что я прибыл сюда, чтобы защитить драконью жемчужину своего предка, которая охраняет твой город. На неё охотится весь мир, даже некоторые смертные, охотники за сокровищами. Но я не знал, что хранитель — ты… — он вздохнул. — И не знал, что ты тоже наследница Великого Предка. Жемчужина не должна попасть в чужие руки. Я сохраню твою тайну и помогу чем смогу. — Инчэн покачал головой. — Прости. Чувства вскружили мне голову, я… я так люблю тебя, что забыл о долге, о себе, обо всём, и теперь готов исправить свою ошибку любой ценой, что бы ты ни решила.

— Я тоже люблю тебя, всей душой люблю! — воскликнула Соловушка. — Никого никогда ещё… ох, любовь затмила всё… да и выпила я больше, чем следовало… не стоило. Алкоголь коварен. Совсем позабыла о том, о чём мне никак нельзя забывать.

Драконья жемчужина Великого Предка… охраняет город. Надя пока ещё не совсем понимала, как связаны драконы и жемчужины, но это что-то очень важное. И Инчэн, оказывается, прибыл сюда не просто так… Она-то мучилась, что не может рассказать ему о своей миссии, а он и так почти всё знал! Море вопросов.

Надя начала перетряхивать одежду, осматривать всё вокруг. Хотя не хуже Инчэна понимала, что кулона в комнате уже нет… И вслух проговаривала крутящееся в мыслях:

— Байцзун, по свидетельству местной летописи, очень любил этот городок, полученный Ладомирой в приданое от отца, и многое для него сделал. Да, уходя, он вполне мог оставить защиту… но я никогда не думала, что моя жемчужина… то есть — артефакт… принадлежала дракону. Даже не подозревала, что мой предок — дракон! И про ваши жемчужины знаю лишь то, что они есть… Но ты сказал — прибыл сюда, чтобы защитить её. Почему? От кого? Кто так просто вошёл к нам в номер, забрал кулон… Нет, сначала другой вопрос — как этот кто-то вообще узнал, что моё украшение — ключ к тайнику в Соловьином крае? Ведь даже тебе я не сказала о том, что я хранитель!

Надя подошла к Инчэну, обняла его, тихонько поцеловала в грудь — она не хотела, чтобы дракон думал, что она в чём-то его винит или подозревает. Как бы плохо и стыдно перед матерью и прошлыми хранителями ни было сейчас, о ночи любви девушка не жалела. Вот только она совсем не представляла, что теперь делать…

Инчэн обнял её в ответ и погладил по голове, мысленно выдыхая. Он боялся, что потеряет Надю, что она обвинит его во всём. Но этого не случилось, и сердце наполнилось теплом.

— Мы всё исправим, всё исправим, — отпускать её не хотелось, и он просто щёлкнул пальцами, облачаясь в одежду с помощью магии. — Я знаю, что не вправе просить тебя, но теперь это наше общее дело. Мы должны пойти к твоему артефакту, если ещё не поздно. Мы должны остановить их… — Инчэн поцеловал Надю в макушку, а потом взял за плечи и чуть отстранил от себя. — Но ты права. Кое-что я должен объяснить прямо сейчас. Только… один момент, я оповещу Яо…

Инчэн раскрыл ладонь и подул на неё. В следующий миг с ладони вспорхнула маленькая золотистая бабочка и вылетела в окно. Он проследил за ней взглядом, затем сказал:

— Драконья жемчужина — это бессмертие дракона, его духовная сущность. Без неё он становится слабее, начинает стареть, как и многие существа в известных мирах. Забрать жемчужину силой — значит убить, но бывает так, что дракон сам отдаёт её. Тяжёлый процесс, если это желание вызвано необходимостью, и волшебный, если отдаёт жемчужину любимой женщине. Наши легенды ничего не говорят о жене Байцзуна, но если его жемчужина здесь — значит, он отдал её добровольно. Она обладает огромной силой, и вполне способна защитить целый город. Из-за этой силы на неё идёт охота, потому что во многих кланах других существ существуют легенды о драконьей жемчужине и о Великом Предке, добывшем её. Кто владеет жемчужиной небесного дракона — владеет миром, Надя. И горе тому миру, в котором она попала в недобрые руки. Нам противостоит очень сильный враг, вечный соперник драконов, имуги — чёрный змей, живущий за счёт чужих духовных сил. Мы должны остановить его… — он усмехнулся, — её. Если она так скоро смогла обвести меня вокруг пальца, значит, точно знает, как работает твой талисман. Веди меня к артефакту, я помогу.