Сомнений больше нет

– Вот и наличные, – осклабился Ригель.

Он встряхнул пачкой советских денег.

– Теперь заживем, злодеи. И Фридрих сможет наконец-то набить свое ненасытное волчье брюхо.

Небритый Фридрих уже нарезал тонкими ломтиками трофейное сало.

– Ну, что сказать, кажется, на этот раз нам повезло, – согласился он. – Хотя клянусь прахом фюрера, я бы предпочел ящик французского коньяка. Как полагаете, господин гауптштурмфюрер?

– Хватит с тебя и местной водки, – отрубил Ригель. – Маркус!

Правая рука Ригеля – Маркус, молодой парень одетый в штатское, кинул Фридриху фляжку с «Беренфангом». Традиционная восточнопрусская водка – смесь спирта, меда и хвои, обжигает внутренности почище раскаленной лавы. Фридрих жадно глотнул и передал фляжку по кругу. Вдруг один из бандитов жалобно застонал. Только тогда Ригель заметил, что того зацепило очередью, когда советский сержант начал отстреливаться.

– Вот дерьмо! – ныл раненый.

Он бинтовал руку серой, разлохмаченной тряпкой и жалобно скулил.

– Заткнись! – прикрикнул на него гауптштурмфюрер. – Что ты разнылся, как баба!

– Мне нужно к врачу, – застонал раненый.

– Зачем? Это всего лишь царапина.

– А если я получу заражение крови?

– Хватит прикидываться. Ты настоящий лесной оборотень и заживать на тебе должно все, как на собаке.

Ригель хрипло рассмеялся.

– Слышишь? Оборотень! И значит, убить тебя может только серебряная пуля. Но, не переживай, большевики – атеисты и не верят в мистику, а значит им не убить тебя и ты будешь жить вечно.

– Заткнись! – внезапно взорвался раненый. – Оставь меня в покое! Рано или поздно нас всех переловят. Войне конец! Германии – конец!!! Скоро русские возьмут нас за шкирку и начнут вести допросы, а допрашивать они умеют. Посмотрим, как ты тогда запоешь!

Теперь злорадно рассмеялся раненый.

– Вот когда ты сможешь блеснуть своим красноречием, Ригель, – продолжал он. – Когда они подпалят твою эсеэсовскую шкуру.

– Как ты смеешь, старая крыса! – вскочил со своего места белобрысый парнишка из Гитлерюгенда. – А ну встать, когда разговариваешь с гауптштурмфюрером!

– Заткнись, молокосос, – спокойно сказал раненый. – Нет, больше никаких, гаупт-штурм-фюреров! Всё! Кончились!

Фридрих, забившись в угол, молча наблюдал за этой сценой, набив за щеку хлеба с салом. Затихли и остальные бандиты. Напрягся только Маркус, и положил на колени автомат. Один из фашистов, тщедушный, по виду туберкулёзник, вдруг хрипло рассмеялся.

– А, что ты, Йоганн? – обернулся к нему раненый, прекратив бинтовать руку. – Чего ржешь? Твоя шкура ничуть не дороже моей! На месте русских я за нее не дал бы и пфеннига!

– Копейки! – поправил его, закашлявшись, туберкулезник.

– Что-о-о? – не понял раненый.

– Я говорю, что теперь пришла пора считать на рубли и копейки.

– Всем вам одна цена – дерьмо! – подвел итог раненый. – Не сегодня – завтра, нас всех переловят, как зайцев.

Ригель медленно поднялся со своего места и подошел к нему.

– Ты действительно серьезно ранен? Давай, я посмотрю.

– А-а, иди ты в задницу!!!

Раненый отмахнулся и продолжил бинтовать руку серой тряпицей.

– Камрады, неужели пережив эту поганую войну вы хотите сдохнуть в этой грязной, вонючей яме, – продолжал вещать он. – Ради чего? Завтра, быть может, нас всех расстреляют. Хватит слушать этого спятившего наци! Каждый в этой ситуации выплывает сам. Мы еще можем сдаться. Да, нас будут допрашивать. Но мы можем плести русским любую чушь. Можем сказать, что всегда сочувствовали коммунистам и пошли в диверсионный отряд только для того, чтобы при случае перейти на сторону русских. А скрывались только потому, что боялись наказания. Но эта жизнь в норах – хуже любого наказания. Да, это не самая лучшая уловка. Можете поверить мне на слово, русских мы не проведем. Они уже давно не верят в пролетарский интернационализм немцев и готовы растерзать любого, кто им кажется «истинным фашистом». Впереди – самое лучшее – сибирские лагеря, но скорее всего – пуля в затылок у стены первого попавшегося сарая. Но все-таки у нас есть шанс выжить. Выжить! Понимаете?!

Все это время Ригель стоял рядом с ним, прислушиваясь к тому, что говорит раненый. Ригель даже слегка подался вперед, якобы заинтересованный монологом, оперся одной рукой на колено, а второй незаметно потянул из ножен холодный белый клинок. На последней фразе раненого, Ригель точным ударом вонзил нож ему под нижнюю челюсть. Раненый захрипел, захлебываясь собственной кровью. А Ригель спокойно пронаблюдал за его кончиной, медленно вытер лезвие ножа о штаны и взяв у Фрица кусок сала, начал готовить себе завтрак. Труп медленно завалился на бок.

– Выбросьте эту скотину подальше от лагеря и как следует замаскируйте, – сказал Ригель, поедая сало.

Двое бандитов и Маркус поспешно вытащили труп из бункера. Все остальные молчали. Фридрих продолжал жевать.

– Мальчик мой, сходи в город, купи что-нибудь пожрать, – Ригель кинул пачку советских денег белобрысому пареньку.

Личный счет капитана Ямпольского

Солнечные зайчики отражались от стекол аптеки и плясали на белой стене комендатуры. Капитан Ямпольский прошел мимо часового в темный и прохладный коридор. В кабинете комендант Артузов посмотрел на вошедшего мутным взором.

– Сволочи, мать иху ети! – капитан бросил на стол пыльную фуражку. – Теперь нападение на фельдъегеря. Это черт знает что такое! Такое ощущение, что у этого Ригеля везде свои глаза и уши. Мы его в одном месте стережем, а он появляется там, где его совсем не ждут.

Ямпольский рухнул на венский стул, витые ножки которого слегка подкосились.

– Работать надо лучше, капитан, – усмехнулся комендант Артузов. – Носишься, как бешенная собака по округе, а «вервольфы» у тебя под носом фельдъегерей бьють!

– Я этого гада, Ригеля, из-под земли достану. Сколько он моей крови за два года выпил, падаль.

– Война давно закончилась, а у нас тут каждую неделю, то убийство, то взрыв, то поджег, – покачал головой комендант. – С севера литовские бандиты лезут, с юга – польская Армия Крайова, будь она неладна. Не область, а проходной двор. Шляется всякая нечисть. А нам ее, капитан, извести надо во что бы то ни стало! С меня и так каждый день стружку снимают. Ну, есть у тебя мысли, как этого Ригеля изловить или нет?