Сонька. Продолжение легенды

— Держи.

— Не пью.

— Для антуражу, сказал!

Чокнулись, Кочубчик в один взмах опрокинул налитое. Смотрел красными глазами на старика, с трудом выговорил:

— Закусь…

— Не держу здесь, — ответил Никанор и добавил: — Время позднее, пора вам почивать.

Володя помахал перед его носом пальцем, затем погрозил:

— Шутковать со мной не надо. Понял?.. Сиди, наблюдай и молчи!

Старик подобрал на коленях большие бледные ладони, сел поудобнее.

— Вот ты кто такой? — ткнул на него Кочубчик и объяснил: — Дубарь, барахло, чухна, пакостник, хмырь, люмпик, кугут и все прочее… А все из себя изображаешь. Почему?

— Вам надо идти почивать, — деликатно напомнил дворецкий. — Скоро двор проснется.

— А потому из себя изображаешь, что считаешь себя персоной!.. Ва-а-а-ажной персоной! Угадал?.. А ты не персона. Холуй! Подай-принеси!.. Говешки из-под любого готов таскать, когда прикажут!

— Утром я доложу барышне, и вас попросят из дома.

— Доложишь?

— Если не перестанете пить и не уйдете, святой крест, доложу.

Дворецкий хотел перекреститься, но Володя перехватил его пальцы.

— Вбей себе в кумпол! Я здесь надолго. Навсегда! А стуканешь хозяйке, я стукану синежопым!.. Знаешь, про кого стукану? Ага, про нее. Про воровочку-шпановочку! Про Сонькину дочку!.. Ею ведь тоже полиция интересуется?!

— Вы нехороший, подлый человек, — сказал Никанор и поднялся. — Прошу вас выйти вон.

Кочубчик налил еще себе водки, опрокинул ее в широко открытый рот, занюхал рукавом. Вдруг резко поднялся, крепко взял старика за воротник.

— Запомни, салоп!.. Не приведи господь, ливернешь на моей дорожке, всю жизнь будешь на костыли зарабатывать. Понял?

— Ступайте, господин хороший.

— Дубарь барахляный! — Оттолкнул старика и тяжело двинулся к выходу. Остановился, ткнул в свою грудь пальцем. — Володя Кочубчик — человек!.. Помещик!.. Две тысячи десятин имел!.. И ни одна шваль не смела руку на Володю поднять!.. Поэтому не моги и не смей!

Вор Артур держал в руках целую дюжину утренних газет, на первых страницах которых бросались в глаза крупные, на четверть страницы, сообщения:

ЛЕГЕНДАРНАЯ ВОРОВКА СКРЫВАЛАСЬ В ДОМЕ КНЯЗЯ БРЯНСКОГО.

СОНЬКА ЗОЛОТАЯ РУЧКА В КРЕСТАХ.

СОНЬКУ ВЫДАЛА РОДНАЯ ДОЧЬ.

ДОЧЬ-ПРЕДАТЕЛЬНИЦА.

МЛАДШАЯ ДОЧКА СОНЬКИ В БЕГАХ.

ЖДЕТ ЛИ Г-ЖУ БЕССМЕРТНУЮ ТЕАТР?

В комнате, кроме Артура, находились Улюкай, Резаный, Безносый и младший полицейский чин Феклистов.

Артур развернул по очереди каждую из газет, показывая сенсационные заголовки, бросил макулатуру на стол.

— Стерегли, следили, а под конец получили — Сонька в Крестах.

— Это нужно еще проверить, в Крестах ли?.. Может, для отвода глаз напечатали, — усомнился Безносый.

— В Крестах, точно, — подтвердил младший полицейский чин. — В участке только об этом и говорят.

— В Крестах из наших кто-нибудь есть? — спросил Резаный.

— Ворон уже год как пухнет, — ответил Артур.

— Я не об этом. Люди там есть свои?

— Был один надзиратель. После случая с Безруким лес под Иркутском валит.

— Надо срочно делать человека.

— Я потыркаю кой-кого, — неуверенно пообещал Феклистов, — только дело это страшно опасное. Вряд ли кто легко на такое пойдет. За Сонькой глаз будет особенный.

— Ясное дело, — согласился Артур и поинтересовался: — На Ворона проблемно выйти?

— А зачем? — не понял Улюкай. — Сам ждет, кто бы его дернул.

— Нужно потрясти товарищей, может на какую-нибудь гнилуху и выйдем.

— Гнилуха может заломить такие пенензы, что шапка вспотеет.

— Мамай сказал, что ради Соньки любые шелестухи отвалит.

— Тогда другое дело, — кивнул Улюкай и бросил взгляд на Артура. — Только тут еще одна причина нарисовалась.

— Кочубчик? — догадался тот.

— С этой твари глаз спускать нельзя. В любой момент может заложить.

— Разве он живой? — удивился Резаный. — Его ж вроде порешили.

— Живой, — усмехнулся Артур. — Сбежал от костлявой.

— И что — в Питере?

— Ну!.. Франтом по Невскому разгуливает.

— Во, кашалот, — сплюнул Резаный. — А как же ему удалось?

— Удалось. Меченый, видать… Да еще Сонька под руку попалась.

— Сонька опять с ним схлестнулась?!

— Еще как!.. В дом Брянского пристроила!

— Заложит. Определенно заложит, — мотнул головой Улюкай.

— А куда дальше закладывать? — удивился Резаный. — Сонька в Крестах, дальше чалки не бывает!

Артур взял одну из газет, показал ему заголовок: «МЛАДШАЯ ДОЧКА СОНЬКИ В БЕГАХ».

— Понял?

— Так ведь в бегах. Попробуй поймай.

— Она здесь, в Питере. И тоже в доме Брянского.

— Получается, Кочубчик в одной хазе с ней?

— Об этом разговор. Пойдет в участок и за шиши сдаст.

— Валить тварь нужно, — решительно заметил Улюкай. — Сегодня же валить.

— Это непростое дело. Дом под надзором, попробуй подползи.

— Значит, вальнем в другом месте. К примеру, когда направит штиблеты на Невский, — стоял на своем вор.

Володя Кочубчик с такой же кипой газет без стука открыл дверь комнаты Михелины, бросил их на стол, сам, так же без приглашения, уселся на диван.

Девушка сидела за роялем, бессмысленно и тупо тыкала пальцами в клавиши. Повернулась к вору, с недовольным удивлением спросила:

— Что надо?

— Газеты принес, — ответил он, с кривой ухмылкой глядя на девушку. — Почитай, чего про мамку пишут.

— А почему без стука?

— Стучат к чужим, а мы, кажись, свои, — игриво заметил Володя и снова кивнул на газеты. — Читай, а то как бы дергать отседова не пришлось.

Михелина просмотрела заголовки, подняла глаза на Кочубчика.

— Ну?

— Гну!.. Не поняла, что ли?.. В любой момент прихватить могут!

— Меня?

— Не-е, меня!.. Читала, кто в бегах?

Девушка тяжело и неприязненно смотрела на Володю.

— Читала. Что еще?

— Думать надо, как жить дальше.

— Хорошо, буду думать, — ответила Михелина, повернулась к инструменту, нажала пальцем на несколько клавиш.

Кочубчик поднялся, подошел к ней сзади, положил ей на плечи руки. От неожиданности она вздрогнула, резко оглянулась.