Соперницы

Брюнетка пришла за чеком и подождала, пока Ник покончит с последним бифштексом.

– Вы просто вывели мистера Эйтса из себя. Он действительно ваш брат? Вы не похожи.

– У нас разные матери и отцы, - улыбнулся Ник.

– Понятно. Значит, вы не родственники? Вот почему он так взбесился.

– Просто мы хотели иметь одного отца, но никто из нас так и не получил его.

Она нахмурилась, услышав последнюю фразу, потом снова улыбнулась.

– Раз чек подписан, я могу принести вам еще что-нибудь.

– Спасибо, у меня уже больше нет сил.

– Тогда, - она посмотрела на него своими большими зелеными глазами, - я могу занести вам все после работы.

Действительно, зачем пропадать чеку Фредди.

– Захвати четыре самых дорогих блюда, которые есть в меню.

– Четыре?

– Одно для вас.
– Ник написал на бумажке свой адрес и телефон.

Фредерик перехватил официантку на кухне.

– Дайте мне его адрес.
– Он знал, что Николас не устоит перед девчонкой. Когда этот сукин сын отказывался от чего бы то ни было?

– Конечно, мистер Эйтс.

Переписав адрес и номер телефона, Фредерик вернул ей бумажку.

– Это будет нашим маленьким секретом. Продолжайте работу, а потом идите к нему. Только ничего не говорите.

– Но…

– Как ваше имя?

– Нэнси. Нэнси Старк.

Фредди записал и это.

– Хорошая девушка. На следующей неделе вы получите премию.

– Да, сэр… мистер Эйтс.
– И Нэнси поспешила прочь, покачивая бедрами.

Он посмотрел на нее с отвращением. Конечно, ему нравились женщины, и даже очень, но женщины его класса. Николас же стремился трахнуть все, что двигалось.

– Фредди!
– буркнул он, выходя из ресторана. Сидевшие за столиками актеры обернулись и уставились на него.
– Я покажу тебе «Фредди», жалкий идиот. Мне известно, чего ты боишься.

Но сначала он выждет с неделю. Пусть Николас забудет об этой встрече, а потом он отомстит ему.

Почувствовав прохладную руку на своей груди, Николас проснулся.

– Ник, я стучала в твою дверь минут пять.

Застонав, он открыл глаза. Она выглядела слишком свежей и веселой по сравнению с ним.

– Имей совесть, Синди! Я работал до трех часов ночи.

– Работал? Ха! Ты писал сценарий.
– Она скользнула под простыни и прижалась к нему.

Ей было тридцать пять, но ее тело оставалось упругим, как у подростка, и Ник сразу отреагировал на него.

– Если бы ты действительно работал, то мог бы позволить себе собственный телефон.

– Мне звонили?

Рука Синди скользнула от его груди до впалого живота.

– Сказать ей, что у тебя есть дела поважнее?

Ник вылез из постели и натянул джинсы. Синди внимательно наблюдала за ним.

– Ты никогда не думал снять порнографический фильм? Ты бы надел маску, а твою подругу сыграла бы какая-нибудь звезда. Можно было бы немного подзаработать. Хочешь, я познакомлю тебя с кем-нибудь?

Ник ухмыльнулся.

– Испытаешь меня завтра.

Синди выглядела обиженной. Уже первое октября, а Ник не заплатил еще за последние три месяца.

– Я могу подождать, ты же знаешь, но меня торопит Джордж.

Дом принадлежал Джорджу и Синди, когда у него было время для нее. Ник наклонился и дружески похлопал Синди по заду.

– Не волнуйся, детка, - сказал он, выходя из комнаты.
– Я найду способ свести концы с концами.

– Я подожду здесь.

Он прошел внутренним двориком к квартире Синди. Джордж считал, что нет смысла тратить деньги на садовника. Политые, но неподрезанные растения бурно разрастались, борясь друг с другом за место под солнцем. Заросший дворик напоминал Нику Голливуд. Кто-то сказал, что Голливуд - это состояние ума, а не географическое понятие. Ну и хорошо, думал Ник, потому что место, где раскинулась империя грез, действовало угрожающе. Море жилых зданий, маленьких отелей, бунгало и крошечных хижин для околокиношной братии. Квартиры, которыми владел Джордж, сдавались художникам, столярам, статистам, машинисткам и таким, как Ник, полным идей, но безработным. Элита давно сбежала в Беверли-Хиллз, Брентвуд, Бел-Эйр, на ранчо в Сан-Доминго. Когда-нибудь Ник тоже присоединится к ним.

Он вошел в квартиру Синди и взял телефонную трубку. Но звонивший дожидаться его не стал.

Ник повесил трубку и направился в кухню, чтобы пошарить в холодильнике. Едва он нашел фунт бекона, как телефон зазвонил снова. К счастью, аппарат был и на кухне.

– Николас, - послышался голос матери, - почему ты так долго не подходил к телефону?

«Фредди! Сукин сын! Где ты достал номер моего телефона?»

– Что тебе надо, мама?
– Ник прижал трубку плечом, поскольку одной рукой держал сковородку, а другой накладывал на нее бекон.

– Представляешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы найти тебя? Мог бы вести себя более прилично!

Бекон зашипел, и Ник начал разбивать яйца.

– Я хочу увидеть тебя, Ник. Сегодня после обеда.

Часы на кухне показывали почти полдень.

– Зачем?

– Мы не виделись полгода. Может, я просто хочу поздравить своего единственного ребенка с днем рождения.

Недавно Нику исполнился двадцать один год.

– Почему сегодня?

– Потому что я хочу видеть тебя, Николас.

– Как раз сейчас я очень занят и вряд ли смогу…

– Приходи в два, - велела мать и повесила трубку.

Ник доел бекон, потом принялся за яичницу. В комнату вошла Синди, выдвинула стул и села, положив загорелые ноги на стол.

– Привилегии на телефон. Привилегии на кухне. Что еще?

– Как насчет привилегий в постели?

Ник проглотил последний кусок. Он голодал весь вчерашний день.

– Я уж думала, ты никогда не вспомнишь об этом, - сказала Синди, начиная раздеваться.

Занятия любовью с Синди походили на атлетическое состязание. Все шло строго по правилам: никаких ограничений, иначе она засчитала бы это как нарушение. И каждый заканчивал борьбу победителем.

Позже Ник поджарил себе здоровенный кусок мяса, который Синди берегла для Джорджа. Нахмурившись, она наблюдала, как вслед за бифштексом Джорджа исчезла половина салата и помидоров.

– Надеюсь, ты сможешь заплатить за квартиру, не так ли? Ты ведь знаешь Джорджа.

– Нет проблем, - соврал Ник.