Сопроводитель душ. Начало

Застолье

После расправы над падальщиком ликования и празднования победы не было. Убитых среди охотников оказалось столько, что оставшиеся в живых не успевали их оплакивать. Из двадцати семи человек осталось шестеро: братья Кирк и Лури, блондин Роджер, старик Берк, танк, спрятавшийся в кустах, и я.

Через время прибыло еще шесть групп и помогли перенести убитых.

Я впервые почувствовал горечь потери. Да, эти люди были мне, по сути, никем, обычные временные коллеги по ремеслу, которых я забуду уже через недельку, но… Почему-то осознавать потерю тех, кто сражался бок о бок с тобой, было неприятно, противно и очень печально.

Труп вампира обнаружили в пещере, он был наполовину обглодан. Набравшийся сил падальщик убил своего изначального кормильца. В отличиеот трупоеда, кровопийца не получал уровень и никак не развивался. Его уровень соответствовал уровню человека, обращенного в это чудовище.

Бутыльки с зельями я так и не использовал, а после возвращения в деревню вернул их обратно Хар'аку и решил остаться в гильдии до утра. Охотники выпивали за своих усопших братьев. Тогда я поразился ранимости этих стойких, сильных на вид людей. Кто-то плакал, кто-то напивался до беспамятства, а кто-то, не отводя глаз, смотрел на играющий огонек зажженной свечи, смиренно принимая реальность.

— Зен, — подошел ко мне выживший мужчина-танк. — Спасибо, что спас меня и… — он замолк. Очевидно, ему было стыдно за свою трусость и слабость. Увидев такую смертоносную громадину, не каждый справится со своим страхом. Мне в этом плане повезло, у меня был опыт сражения с зазывалой, та тварь размерами примерно похожа на откормившегося падальщика, но даже так я боялся.

Он был среднего роста, достаточно широк в плечах и с мускулистым телосложением, правда, любимого девушками пресса не было. Короткий кожаный кафтан обтягивал небольшой пивной живот, и судя по напряженным пуговицам, одежда ему явно мала.

Пока я смотрел в отведенные серые глаза мужика, ожидая продолжения, к нам подошел изрядно выпивший Берк.

— Фалько! — крикнул старый. — Ты как?

Мускулистый здоровяк вздрогнул, но все же повернулся к старику.

— Я… я хочу извиниться. — выдал он, а Берк нахмурился.

— За что это? — уточнил седовласый.

— Я повел себя как трус, спрятался в кустах, пока наших…

— Фалько, — спокойно и по-своему добродушно произнес Берк. — Нет ничего постыдного в спасении собственной жизни. Ты такой же человек, как и все мы. Нам тоже было страшно.

— Но вы сражались, — парировал Фалько.

Старик тяжко вздохнул и выхватил одну из последних папирос из футляра. — Мы просто напросто выбрали путь сражения, а не бегства, но и то, иэто вызвано страхом за собственную жизнь.

Слова старика заставили меня задуматься. Понятно, что страх защитная функция организма, но почему тогда мы подняли свое оружие, а Фалько спрятался? Что определяет страх? Если бы меня спросили, то я бы без сомнения ответил — смелость и трусость. Смелость, когда мы идем в бой, несмотря на трудности, а трусость, когда мы не можем совладать с собственным разумом. Именно такой ответ всегда сидел в моей голове, но слова Берка… Можно ли считать человека трусом, если он пытался сохранить самое ценное, что у него есть, собственную жизнь?

Эх, не люблю это двойственно чувство, когда вроде бы ответ на вопрос можно выдать сходу, но в тот же момент засомневаться вего верности.

Под утро, распрощавшись с людьми, я вернулся обратно в снятый номер демонской харчевни, где с грустью в глазах меня ожидал Вар.

Ох, не нравится мне это.

***

— Зен, а ты можешь попросить денег в долг у Нерды Беатрис, вы же вроде как сдружились? — спросил отец.

Мы уже давно отдалились от деревни Рибис. Домой приедем днем позже, чему матушка, естественно, не обрадуется, но больше всего ее расстроит отсутствие денег.

Пока я сражался с опасной тварью, Вар проигрывал деньги в настольную игру этого мира — фракция. Обычная игра, правилами похожая на нарды, только вместо фишек использовались вырезанные из дерева фигурки монстров, людей, эльфов и остальных рас и существ, обитающих в этом мире.

Отец хотел отыграть деньги, которые потратил в таверне Зотза, но азарт настолько сильно захватил мужчину, что он проиграл все до копейки, и теперь мы возвращаемся домой с пустыми карманами. Главное — не оставаться рядом с матушкой, когда она начнет бесчинствовать и бранить отца всеми доступными ругательствами, коих в ее лексиконе предостаточно.

Говорить Вару то, что деньги у меня есть, я не стал. Вещи, которые отец собрал с варваров: оружие, элементы брони, различные безделушки я продал. Также там было несколько мешочков с медными монетами. С учетом того, что отдал мне отец, вышло почти три золотых — целое состояние для деревенских. Учитывая, что в общей сумме мы везли сто сорок четыре склянки с напитком, каждая из которых стоит по два серебра, выходит, что общая стоимость этого богатства равнялась двум золотым и восьмидесяти восьми серебряным. С десяток серебра оставлю себе, думаю, заслужил.

— Ты в своем уме? — уставился я на смотрящего в мою сторону щенячьими глазами бородатого мужлана. — Она же Нерда, тем более, это низко. И вообще, это ты проиграл все матушкины кровно заработанные, так что тебе и расплачиваться.

— Вырастил сыночка на свою голову, — пробурчал охотник и обиженно отвернулся от меня.

Ягодка, довольная моим возвращением, вышагивала по рыхлой земле, изредка благодаря меня своим ржанием. Перед выездом я скормил лошади ведро моркови, купленнуюна рынке у одной доброй старушки. Ну а что, думаю, животинка тоже заслужила награды, не все же лавры двуногим.

Монотонная езда постепенно утомляла, а нахождение в бодрствующем состоянии, длящимся больше суток, сказывалось на организме. Веки тяжелели, а голова превращалась в некий камень, который так и норовил упасть, не желая больше поддерживаться шеей.

Через пару часов мы все же добрались до особняка Нердов Остринских. На средневековом КПП нас остановила стража, облаченная в доспехи с уже известным мне гербом.

— Стояяять! — мелодичным баритоном произнес стражник. — Кто такие? Пригласительные или разрешение на проезд?

— Мы к Нерде Беатрис, Зен и Варрава. — ответил я, но стражнику наши имена ничего не сказали.

— Да чхать мне на ваши прозвища или имена. Вы простолюдины и должны иметь либо пригласительное, либо разрешение на въезд, как у слуг.

Матерый рыцарь с непропорциональной физиономией грозно поглядывал на меня, думая, что сможет напугать. Я слез с повозки под заинтересованным взглядом отца и подошел к охраннику. Он был выше меня на две головы, так что пришлось шевелить и так отекшей шеей, дабы посмотреть наверх.