Сосед

– Строительство морского города-курорта премиального уровня практически с нуля. Нам предложили воплотить уже готовый архитектурный проект застройки. Сейчас мои специалисты проверяют его по всем фронтам.

Ощущение чего-то неладного с тяжестью лавины накатывало на мои плечи, от шока заставляя деревенеть все тело.

– Морского? – ухватила я главную мысль.

– Да, все верно, – с серьезным лицом подтвердил Тотлебен, – и не в нашей стране. Для моей компании это возможность выйти на международный уровень.

– И? В чем подвох? – спросила я, и без того понимая, к чему приведет весь разговор.

В ожидании я затаила дыхание и даже не заметила, с какой силой пальцы впились в вилку с ножом в этот момент.

– Мне нужно уехать. Как минимум, года на три. Я не смогу контролировать такой большой проект на расстоянии, – твердо сказал Тотлебен, забивая последний гвоздь в крышку гроба нашей любви.

– Ясно, – выдавила я, в досаде бросая приборы в тарелку, от чего они пронзительно звякнули.

В принципе, больше можно было ничего не говорить. И так все предельно понятно. Даже не знаю, как я сдержалась. В порыве чувств хотелось просто встать и уйти. Меня трясло, сердце бешено колотилось, как будто хотело сбежать из груди и не испытывать этой боли.

– Майя, я все это говорю не для того, чтобы таким способом сказать, что нам нужно расстаться.

– Да?! – переспросила я, скептически поднимая брови вверх.

– Прошу, поехали со мной. Я понимаю, что такое предложение ставит тебя перед сложным выбором. Но все же ты не жена декабриста. Я не могу принимать это решение за тебя, – сказал он, всматриваясь в меня молящими глазами.

– Почему ты заставляешь меня выбирать «любовь или карьера», когда сам уже решил все не в нашу пользу?

– Я не отказываюсь от наших отношений, но нужно вдвоем подумать, как именно они будут развиваться дальше. Мы можем уехать вместе, – сказал Тотлебен, накрывая своей рукой мою ладонь.

Отвечать я не спешила и каждое слово подбирала очень тщательно, чтобы правильно донести до него свою мысль.

– Возможно, если бы я работала в найме, я бы уволилась одним днем и с легкой душой уехала бы с тобой. Но ты же понимаешь, о чем меня просишь? Мне придется оставить свою мечту, – уже со слезами в глазах выдавила я, – бросить на пол пути все, к чему я шла. Оставить коллектив, который в меня верил. Да, это не такие масштабы, как у тебя, но для меня это много.

Когда я выпалила все это, натянутая струна моих нервов окончательно дрогнула. Сдерживать слезы уже не получалось, они градом текли по моим щекам. Я закрыла лицо руками, тщетно пытаясь спрятаться от всего мира.

Даже не знаю, какая мысль выбила меня из колеи больше: то, что прямо сейчас я теряю мужчину, о котором мечтала всю жизнь или может быть эта – ради сохранения первого придется предать себя и свою цель. В любом случае, было понятно одно – усидеть попой на двух стульях вряд ли получится.

– Ты можешь не отказываться от своего дела. Давай найдем тебе управленца. Будешь руководить удаленно и рисовать коллекции у синего моря, – предложил он.

– Как я могу доверить свое детище постороннему человеку? Я же не вставлю ему свои мозги.

– Почему нет? Я не предлагаю передать ему креативную часть, а с остальной работой грамотный специалист справится. Рано или поздно тебе все равно придется делегировать какой-то из процессов. Можно сделать это сейчас. Разгрузишь себя от скучной операционки, оставишь творчество. Может быть, переезд только вдохновит тебя на создание чего-то нового. Подумай. Я не прошу дать ответ прямо сейчас. Я понимаю, что это не простое решение.

В слезах я закусила губу и промолчала на его предложение. Так-то логика в его словах была. Действительно, если бизнес начнет стремительно расти, я одна не буду успевать выполнять функционал нескольких сотрудников и от каких-то процессов придется отказаться. Но ключевое слово «если».

Пока я не разучилась оценивать обстановку объективно. Да, дела шли довольно неплохо, но прибыли хватает только на то, чтобы покрыть расходы на зарплату моему небольшому коллективу, заплатить аренду, налоги и оставить себе небольшой кусок пирога, на который можно жить.

Хороший управленец стоит немало и мне просто неоткуда выкроить такую сумму. Взять из гранта? Но тогда не на что будет шить одежду. Как вариант – можно пожертвовать своей частью заработка, но тогда я останусь без собственных средств существования в чужой стране.

Сказать об этом Тотлебену гордость не позволяла. Ведь он мне не муж, чтобы я могла просить у него деньги и не испытывать угрызений совести. И так весь мой стартовый капитал – щедрый подарок от его фирмы, а если отбросить условности – выходит, и от него самого. Но обстоятельства его получения были несколько другими. Грант я выиграла в честной борьбе.

Да и как я буду обеспечивать себя, будучи в другой стране? Я не привыкла от кого-то материально зависеть. С момента окончания университета я полностью сама себя обеспечивала. Даже будучи студенткой, брала небольшие подработки и у меня всегда водились собственно заработанные карманные деньги. А тут придется записаться в ряды содержанок и полностью сесть на шею Тотлебену.

В общем-то, не думаю, что он был бы против. Но даже заикнуться об этом мне было стыдно. Почему-то казалось, я не имею на это права. Вот уж умора. Напротив меня сидит очень богатый мужчина, а я не могу признаться ему, что уехать с ним мне мешают финансовые сложности.

– И когда ты уезжаешь? – спросила я после затянувшейся паузы.

– Где-то к концу недели мы закончим проверять всю информацию и можно будет ехать, подписывать контракт и обустраивать место для жизни.

– Понятно.

Саша обеспокоенно всматривался мне в лицо, но больше ничего не сказал. Мне показалось, мужчина, у которого всегда все схвачено, впервые был растерян.

***

Чем ближе был день отъезда Александра, тем сильнее я не находила себе места от растущего ощущения давления и тревоги, связанных с нашей предстоящей разлукой. Я чувствовала, как страх проникает в мое сердце, леденит душу и затуманивает ясность мыслей. Каждое прощание становилось все тяжелее, даже если я знала, что в конце рабочего дня мы еще встретимся. Каждое утро начиналось с ощущения пустоты.

Я ходила на автопилоте, глубоко и полностью погружалась в себя, переживая таким образом свои худшие опасения. Страх потерять Александра крепко держал меня за горло и не давал вздохнуть полной грудью. Я понимала, что жизнь без него уже не будет прежней.

Каждый раз, когда мы возвращались к обсуждению планов на будущее, мы ни к чему толком не приходили, потому что я не решалась сказать ему о своих сомнениях.

Я видела, что сейчас все мысли Тотлебена загружены проблемами с новым контрактом. Он постоянно был занят, и я не могла его в этом винить. Поэтому я так и не нашла подходящий момент эмоциональной близости, чтобы поговорить с ним на чистоту.