Состояние аффекта

– Что тут происходит? – страшным голосом проговорила она. – Выключите воду в ванной, вы меня заливаете!

Валера тут же кинулся по коридору в указанном направлении, а я приблизилась к взбешенной даме и застенчиво спросила:

– А что, вас раньше не заливали?

– Представьте себе, нет! – сквозь зубы процедила вдовица. – Люди из окон падали, а вот чтобы заливать – такого не было!

– Какие люди из окон падали? – опешила я, внутренне холодея.

– А то вы не знаете! – скривилась соседка. – Ваша матушка маленькой девочкой на отца своего обиделась и, когда он мыл окно, выпихнула его наружу. Он упал и разбился, и все это на моих глазах. Но вы мне зубы не заговаривайте! Кто ремонтировать протечку будет? Я одинокая женщина, мне некому помочь!

Из ванной уже бежал Валера с тряпкой в руках. Штаны его были засучены до колен, а по паркету тянулись мокрые следы.

– Да, действительно, почему-то была включена вода, – бесхитростно проговорил парень. – Но это не смертельно, пойдемте, я посмотрю, что можно сделать. Стремянка есть?

Так как вопрос предназначался мне, я пожала плечами и отошла в сторону, с тайным злорадством наблюдая, как Воловик озирается по сторонам в поисках стремянки и, не найдя искомого, подхватывает оторопевшую вдовицу под руку.

– Простите, как вас зовут? – склонился он к ее лицу.

– Светлана, – смутившись, ответила соседка.

– Светлана, у вас есть стремянка? – уже на лестничной клетке говорил Воловик, делая мне знаки, что со мной он прощается и отправляется спасать мир дальше.

Ну конечно, что там какая-то вывихнутая нога и разбитое сердце, когда на горизонте замаячила затопленная квартира и прекрасная возможность помочь одинокой страдалице-хозяйке сделать в ней ремонт!

* * *

Собрав в ванной воду и устранив, насколько это было возможно, следы наводнения, я собралась было лечь спать, но слова вдовицы не шли из головы. Стоило мне закрыть глаза, как сразу же всплывала в памяти оброненная ею фраза о том, что моя мать выпихнула в окно своего отца. Это была не та правда, которую я ожидала услышать о своей семье, а наглый оговор, во всяком случае, мне хотелось так думать. И, чтобы прояснить ситуацию, нужно было срочно переговорить с человеком, который знает правду. Таким человеком была бабушка, и я начала метаться по квартире, собираясь ехать на дачу. От сборов меня оторвал ноутбук, оповестивший гостиную звуковым сигналом, что по Скайпу меня вызывает Борис. Хотя и не хотелось, но пришлось ответить. Джуниор выглядел веселым и явно нетрезвым.

– Привет, Агатка, это я, – хихикнул кудрявый друг. – Мы вот тут сидим с Сёмой в ресторане. Он тебе привет передает.

В экран заглянула лукавая физиономия с такими же, как у Борьки, пушистыми ресницами и розовыми щеками, лежащими на плечах.

– Привет-привет! – мило улыбнулся Борькин родственник.

– Здравствуйте, – буркнула я, прикидывая, как бы поскорее свернуть разговор.

– Сема навел справочки про Льва Рудя, – бодро продолжал Борис, не замечая моих страданий. – Твой отец, оказывается, реально богатый человек, он и в самом деле владеет клиникой по искусственному оплодотворению. Заведение называется «Ювеналь». Это крутое место, Семен узнавал.

– Ты в госпитале был? – строго осведомилась я.

– Не успел еще, – беззаботно откликнулся Джуниор.

Беседа окончательно перестала меня интересовать. Известие про клинику отца никоим образом не подтверждало слов Льва Рудя насчет болезни мамы.

– Боря, все это замечательно, но мне позарез нужно уйти, – взмолилась я.

– Куда это ты на ночь глядя? – насторожился кудрявый друг. – Агата, не темни. У тебя что, роман?

– Да брось ты, какой там роман! – всхлипнула я. – У меня катастрофа!

Опустившись в кресло перед компьютером, я закрыла лицо руками и заревела в голос. Борька был единственный, перед кем мне не надо было притворяться и делать вид, что все у меня в порядке. Только рядом с кудрявым другом я была сама собой.

– Эй, Агатка, ты что это? – испугался Джуниор. – Хочешь, я приеду? Прямо сейчас сяду в самолет и через три часа буду у тебя? Черт с ним, с этим рестораном, гори он синим пламенем!

Я тут же пришла в себя. Как это черт с рестораном? Разве я враг своему другу? Разве я не хочу, чтобы Борис был счастлив, обретя наконец-то дело всей своей жизни? Вытерев глаза занавеской, я через силу выдавила из себя улыбку и с наигранной веселостью сказала:

– Да нет, ничего особенного не случилось. Просто соседка брякнула, что моя мама в детстве вытолкнула своего отца в окно. Теперь вот лежу с закрытыми глазами и все время думаю об этом, никак заснуть не могу. Хочу поехать к бабушке и спросить у нее, правда ли это?

– И что, ты прямо вот так у Иды Глебовны спросишь про мать? – иронично вскинул брови Борис, сразу успокаиваясь.

– Ну да, – просто ответила я.

– Ты что, совсем свихнулась? – напустился на меня Джуниор. – Нет, Сема, ты слышал? Едет к бабке, которая все от нее скрывает, чтобы узнать правду про мать! Ты бы еще к деду сходила!

На экране компьютера снова появилось лицо двоюродного Борькиного брата, но на этот раз оно выражало крайнюю озабоченность.

– Мне кажется, тебе не стоит этого делать, – с заметным акцентом проговорил Семен. – Лучше всего такой вопрос выяснить окольными путями. Нельзя провоцировать предполагаемого врага.

– Бабуля мне не враг, – насупилась я.

– И все же не стоит сейчас никуда ехать, – настаивал Семен. – Ночь на дворе. Лучше дождаться утра, а потом навести справки.

– Вот-вот, лучше поговори с кем-нибудь знающим, – поддержал кузена Борис. – Расспроси того, кто помнит твоих стариков молодыми.

Точно! Как же я не подумала о Екатерине Андреевне! Вот к кому я поеду и выясню всю правду о моей матери!

– Борька, ты гений! – прокричала я. – Прямо сейчас и поеду к одной тетке, которая обязательно расскажет мне все, что знает! А знает она о-го-го как много!

Я потянулась к мышке, чтобы отключиться, но Борис протестующе замахал руками.

– Завтра, лучше ехать завтра!

– Да нет же, как ты не понимаешь, я все равно не смогу заснуть!

– Эй, Агата, подожди! Я, собственно, хотел узнать, готовы ли документы по делу Воловика. На следующей неделе суд, а ты молчишь. Я же волнуюсь!

– Само собой, готовы, – с достоинством откликнулась я, прекрасно понимая, что стоит мне только обмолвиться, что я так этого дела не оставлю, как Устинович-младший тут же свяжется с главой адвокатской конторы и потребует, чтобы Эд Георгиевич передал дело кому-нибудь другому. А допустить, чтобы добрый парень Валера сел в тюрьму, я не могу.

– Ну, ладно, тогда прощаюсь с тобой до завтра. Смотри там, осторожнее, что-то я за тебя волнуюсь.

– Не беспокойся, ничего со мной не случится. Жду твоего звонка. Семен, всего вам хорошего.