Сотрудник Абвера: «Вдова». Метроном смерти. Бомба для генерала [litres самиздат]

– Послать сигнал!

Тося спросила Старинова:

– Как скоро мы сможем получить подтверждение. Илья Григорьевич?

– Генерал обещал мне отправить самолет разведчик. И подпольная группа должна отрапортовать по взрывам. А с ними связь регулярная. Все будет хорошо, Тося. Все подземные адресаты получат наши «письма». Ты хорошо поработала.

– Я не узнала кто «Вдова», товарищ полковник.

– Ничего. Это не главное в нашей операции. Если фон Браун взлетит на воздух, то «Вдова» проиграла свою партию. А в успех мины, что установлена в особняке на улице Дзержинского я верю. Ты слышала, что если хочешь чтобы воры не нашли сокровище, его стоит положить на видное место?

– Мы так и сделали, Илья Григорьевич. Сколько раз немцам прямым текстом было сказано, что особняк заминирован, и не сосчитать. Но ведь есть вероятность, что они обнаружили настоящий заряд и настоящую мину?

– Нет.

– Вы так уверенны, Илья Григорьевич?

– Уверен, Тося. Они извлекли из особняка больше 300 килограмм взрывчатки и два механизма. Они разминировали больше 109 мин-ловушек.

– Но вы сами говорили, Илья Григорьевич, что можно обнаружить шум часового механизма.

– В схему радиомины введен часовой механизм с целью экономии энергопитания, Тося. Это верно. И шум механизма можно услышать даже без приборов. Но только с небольшого расстояния. А наша «Тося» в подвале под слоем грунта.

– Но ведь у немецких саперов есть приборы, Илья Григорьевич.

– Приборы есть. И они позволяют слышать работу механизма на расстоянии шести метров, Не думаю, что немцы прослушивали подвал особняка. И это твоя заслуга, Тося.

– А я все больше сомневаюсь, Илья Григорьевич.

***

Харьков.

14 ноября, 1941 год.

Особняк на улице Мироносицкой (бывшей Дзержинского) 17.

Георг фон Браун сидел в кресле и говорил со своим адъютантом графом фон Ранке.

– И что сказал вам этот гауптштурмфюрер?

– Он выражает беспокойство, герр генерал.

– По поводу?

–Этот Вильке из людей новой формации, герр генерал. Они во всем хотят показать, что они умнее нас. Время старой аристократии прошло и на её место приходят они, эти выскочки, что примазались к движению национал-социализма.

–Не стоит вам говорить такие вещи кому-то ещё, граф. Ныне это опасно. Армия фюрера к зиме этого года возьмет Москву и еще через месяц войне конец. У гауптштурмфюрера не достанет времени показать свои таланты. Но за его спиной стоит Кубицки, а за Кубицки сам рейхсфюрер! И мне не нужно чтобы моих офицеров обвиняли в неуважении к СД.

–Как прикажете, герр генерал.

–Только не обижайтесь, граф. Я знал вашего отца и люблю вас как своего сына.

В кабинет вошел второй адъютант фон Брауна обер-лейтенант Бенкендорф.

– Господин генерал, срочное сообщение от полковника Штольце!

– Штольце?

– Это начальник Абвергруппы 2 А.

– Да! – вспомнил фон Браун. – Я слышал про него. И мы, кажется, даже встречались на совещании у командующего.

– Он просит вас подойти к телефону. Я сказал, как мне и было приказано, что вы уже спите и будить вас можно только в случае чрезвычайной ситуации.

– И что случилось?

– Он просит вас.

– Красные далеко отошли от города и Харьков больше никогда не вернется к ним. Им время подумать о безопасности Москвы!

– Полковник Штольце сказал, что это важно и не может терпеть до утра.

– Черт бы его побрал, – фон Браун поставил свой бокал с вином на стол и подошел к телефону. – Переведите звонок на кабинет, Бенкендорф.

Генерал услышал голос полковника.

– Генерал фон Браун?

– Это я, полковник. Что у вас такое случилось, что вы звоните мне среди ночи.

– Мне доложили, что вы сменили место жительства, генерал?

– Что? Вам доложили?

– Именно так, герр генерал.

– Вы ведь не заведуете квартирмейстерской частью, полковник?

– Я начальник Абвер 2, господин генерал. И я не позвонил бы вам ради шутки или ради пустого беспокойства.

– Простите меня, полковник. Я пошутил неудачно. Но что случилось?

– Вы сменили местожительства, генерал.

– Мне нашли достойное жилье в Харькове, полковник. А то приходилось ютиться со своим штабом в жалкой лачуге. А теперь у меня сносный особняк, в котором можно жить. Недаром до меня его занимал какой-то красный начальник. Иногда даже у большевиков имеется вкус.

– У меня есть информация, что находиться в особняке опасно.

– Мои саперы десять раз проверили дом. Он разминирован полностью. Они облазили все и проверили каждый дюйм. Красные действительно проявили изобретательность, минируя особняк. Мина-ловушка была даже в моем камине. Я сейчас говорю с вами из этого кабинета.

– У меня имеется информация, что особняк по-прежнему опасен!

– Опасен? Еще мины-ловушки? Но мой кабинет наверху. И в нем ничего нет. И даже если есть мина в подвале, чего быть не может, как сказал мне майор Грейс, то от малого заряда дом не пострадает. Разве мой винный погреб, который я привез с собой. Что будет жаль. У меня есть отличные вина и коньяк.

– Я говорю не о минах-ловушках с малым зарядом. Дом заминирован полностью.

– Но мои саперы вынесли отсюда больше 300 килограмм взрывчатки и с много мини-мин.

– Это сказал вам майор Грейс?

– Начальник моей сапёрной команды, полковник. Он отличный специалист. Он и сейчас в приемной с офицерами штаба. Я могу дать ему трубку, если хотите.

– Сделайте обложение, генерал.

Фон Браун приказал позвать к телефону майора Грейса.

– Майор Грейс у аппарата!

– Полковник Штольце.

–Я вас слушаю, господин полковник.

– Вы можете гарантировать разминирование особняка генерала? – спросил его полковник Штольце.

– Так точно, герр полковник. Мы извлекли из подвала большой запас взрывчатки и мину. МДЗ последней конструкции с новейшим ЭХО.

– Мина в подвале была хорошо замаскирована?

– Да, герр полковник. Само взрывное устройство была спрятано. Но вот ящики со взрывчаткой были замаскированы небрежно. Даже неопытному человеку было нетрудно их найти.