Совершенство

Но Марк легко соглашается со сказанным:

— Ага. Как и с тем, кто был до него.

Честно говоря, плохо помню, кто был до Андрея. Но то, что он тоже мне надоел, скорее всего, правда. Вот только откуда Нестерову об этом известно? Хмурюсь:

— Ты что наводил обо мне справки?

— Должен же я был удостовериться, что моя сирень попала в хорошие руки, — он отворачивается к окну, любуясь огнями ночного города, сливающимися в сплошные разноцветные линии, пляшущие перед глазами.

То, что Марк знает обо мне больше необходимого, настораживает, но я не подаю вида:

— Ты всех блогеров считаешь лентяями или только меня? Зорина по-твоему тоже бездельница?

— Я не называл бездельницами ни тебя, ни Аню, — отзывается Нестеров, не поворачиваясь и когда взгляд его зеленых глаз направлен не на меня, говорить с ним гораздо легче. — Просто считаю, что блогерство — это больше увлекательное хобби, нежели работа.

Вот тут я никак не могу с ним согласиться, но и спорить не вижу смысла. И, не удержавшись, от шпильки в его адрес, отвечаю:

— Ты просто, наверное, слишком старый, чтобы понять. Семь лет разницы между нами заставляют смотреть на мир по-разному.

— На следующем светофоре направо сверни. Молодец, что посчитала, — смеется он и возвращает шпильку: — Справки обо мне наводила?

Понимаю, что прокололась, упомянув, что знаю о его возрасте, но вынуждена держать хорошую мину при плохой игре:

— Должна же я была знать, чью сирень тащу к себе домой.

Он усмехается и указывает дорогу к ряду кирпичных таунхаусов на Алексеевской сопке. Улица тупиковая и машин здесь почти нет, потому что владельцы здешнего жилья оставляют собственный транспорт в гаражах на цокольном этаже.

Останавливаю БМВ у крайнего подъезда. Нестеров щелкает ремнем безопасности, но выходить из машины не спешит:

— Ты не ответила на мой вопрос, Мила. Ты не хотела ехать из-за меня? — спрашивает он. Голос приглушенный, ненамного громче шума все еще работающего мотора моего БМВ.

Предпочитаю бессовестно солгать:

— Нет, — и приправляю ложь истиной для правдоподобности: — Просто море не очень люблю.

— Полюбишь, — серьезно обещает Нестеров. — До завтра, Милана.

И выходит из машины, не дожидаясь моего ответа.

А послевкусие от завершения нашего разговора у меня остается очень неоднозначное. Вяжущее, горько-сладкое. Как после конфет с ликером.

_________________________

Дорогие читатели, интересно ваше мнение по такому вопросу: кто-то уже узнал город о котором идет речь в истории по описанию и обложке, или еще нет?) Умышленно не называю его в начале, пока героиня не поменяла свое мнение о нем, но любопытно, узнаваем ли он из общей атмосферы? Буду рада отклику в комментариях ?

Глава 8. Участь яблока раздора

«Nothing gold can stay

Like love or lemonade

Or sun or summer days

It's all a game to me anyway»

Lana Del Rey — Music to Watch Boys To

(Никакие богатства меня не остановят: Ни любовь, ни лимонад, ни солнце, ни летние дни. Для меня это всего лишь игра).

На часах еще нет десяти, когда меня будит телефонный звонок от Леры.

— Лана, подъем, — смеется она в трубку, услышав мое хмурое и сонное «привет».

Спальня пропитана ароматом сирени. Нежным, манящим, с едва заметной горчинкой. Цветы никак не желают вянуть, несмотря на то, что по срокам пора бы уже. Но они все такие же свежие и бархатистые, как в тот день, когда Нестеров всучил мне букет.

Глядя на часы, мысленно чертыхаюсь. Как можно вставать в такую рань? Кажется, мне даже снилось что-то приятное, но теперь, хоть убей, не вспомню, что именно. Из-за таблеток редко вижу сны и то, что упустила один из них, ожидаемо вызывает раздражение.

— Заеду за тобой в начале двенадцатого и вместе поедем на причал. Марк и Ник уже уехали, чтобы закупить провизию и загрузить вещи. Так будет удобнее, незачем гнать туда сразу четыре машины, — тараторит Дубинина, пока я, смирившись с неизбежным, отправляюсь в ванную, со смартфоном у уха.

Бормочу:

— Хорошо.

И услышав в ответ «до встречи», кладу трубку, закончив диалог, в котором мне принадлежали только два слова.

«Может ну его, этот остров, Милашечка? — подстрекает продинамить поездку чертенок. — Вернемся в постельку и доспим ещё пару часиков».

Зеваю во весь рот, выдавливая зубную пасту на электрическую щетку. Взъерошенное и сонное отражение в зеркале намекает, что для того, чтобы выглядеть совершенством, нужно причесаться, умыться, сделать маску и макияж.

— Же можу, — громко отвечаю я, заглушая мерное жужжание щетки во рту. — Межя же шам Шахаров жжет.

«Чего-чего?» — тоже зевая переспрашивает чертенок.

— Сахаров, говорю, меня там ждет, — повторяю для непонятливых, когда вытаскиваю щетку и, прополоскав рот, выплевываю воду с пастой в раковину. — И я не могу не поехать.

Приклеиваю под глаза ярко-розовые гидрогелевые патчи, наскоро делаю вакуум и планку. Пока пью кофе, делаю несколько асан йоги и на ходу бросаю в спортивную сумку Луи Виттон три комплекта белья, полотенце, купальник, кроссовки, пару футболок, спортивный костюм, бейсболку и рваные джинсы-багги. Добавляю шорты, на случай хорошей погоды и толстовку на случай плохой.

Сумка уже застегивается с трудом, но я с упорством, достойным лучшего применения, впихиваю туда огромную косметичку и внешний аккумулятор для того, чтобы заряжать телефон в отсутствии электричества.

«Ничего не забыла? — интересуется чертенок, нацепивший на себя соломенную шляпу с огромными полями, солнечные очки, походный рюкзак вдвое больше его самого, и высокие резиновые сапоги в белый горошек.

— Нет. Но насчет шляпы, классная идея.

Лера уже сообщила, что ждет меня в машине, когда я, не торопясь, облачаюсь в женственное нежно-розовое платье-миди с запахом и белые сандалии на массивной подошве. Дополняю образ солнечными очками цвета хрустальной розы и соломенной шляпкой с ленточкой.