Советские художественные фильмы. Аннотированный каталог. Том 1. Немые фильмы (1918-1935)
Шрифт:
Шутка командира пошла по цепи. Понравилась. Бойцы расслабились, заулыбались.
Когда наступила последняя в тот день атака, танков уже не считали. Их вид рождал не страх, а желание: уничтожить!
Не зря командир так тщательно изучил подступы к высотке. Это позволило ему надежно укрепить оборону. Не забыл он и о той лощине, что укрывала их с комсоргом при ночных вылазках. Всё учел Атаев и все рассчитал. Потому и бились фашисты о высотку, как о гранитную скалу.
— Держаться! — гремел голос командира сквозь вой и грохот. — Держаться!
Но каждый, кто еще был в строю, и так знал: отступать некуда.
Атаевцы не думали, что совершают подвиг. Но они его совершили. А их командиру, лейтенанту Аннаклычу Атаеву, было присвоено звание Героя Советского Союза.
Посмертно.
8
— Так пойдешь ко мне в разведку, сержант? — снова спросил Мурадов.
— Пойду, товарищ комвзвода! Только… — замялся Аширов.
— Ну, ну. Говори!
— Да вот, земляки со мной… Хотелось — вместе. От самого Ашхабада не разлучаемся. И в маршевую роту вчетвером попали. Неужто здесь нам расставаться?
Лейтенант нерешительно пожал плечами. Раздумывая, оглядел стоявших рядом. Смешно трепыхался хохолок молодого нескладного бойца. Колол из-под насупленных бровей взгляд седоголового. И только двоих взял бы Мурадов: подтянутого сержанта и коренастого, похожего на сибиряка бойца, с озорным взглядом и скорого на язык.
— Не знаю… — нерешительно произнес лейтенант. — Разведка, сам понимаешь, тут не каждый подойдет. — И он посмотрел на Васильича.
— Понимаю. Храбрость нужна.
Сержант, казалось, не замечал взгляда Мурадова.
— Сообразительность нужна, ловкость, выдержка.
— Ну, тогда мы все подходим: до самого фронта добраться и не разлучиться — сообразительность немалая требуется.
Все рассмеялись.
— Если же по серьезному, то вот — Васильич, в гражданскую еще воевал и басмачей в Каракумах вылавливал. И опыт, и выдержка — все есть у него.
— Что ты меня, как девку, сватаешь, сержант, — не выдержал Васильич. — Прикажут — пойду и в разведку. Не впервой.
— Ладно, сообразительные! — заулыбался лейтенант. — Вечером загляну к вам в землянку. Ждите!
9
Войска 4-го Украинского фронта, освободив Донбасс и ряд крупных населенных пунктов Украины, уверенно продвигались на запад. Дивизия генерал-майора Меликяна, освободив Мелитополь, подходила к Крыму.
Ишунь — последний поселок на подступах к полуострову — ощетинился огневыми точками. Подразделения стали передвигаться осторожно, бросками по несколько сот метров, посылая вперед разведчиков для обследования местности. Но вскоре и это передвижение пришлось приостановить — батальоны несли большие потери.
Накануне разведчики Мурадова захватили "языка" из 115-й мотострелковой дивизии фашистов. Это явилось неожиданностью: до сих пор здесь стояли пехотинцы. Значит, в первую линию враг ввел свежие части, подброшенные морем. Так обычно делается перед наступлением. Сводка разведотдела дивизии подтвердила эти предположения.
Комбат вызвал лейтенанта
Мурадова.— Командование должно знать все главные огневые укрепления на подступах к поселку, — сказал он. — Ишунь закрывает подход к Турецкому валу. Если удастся пройти Турецкий вал, появились свежие части, Тревожит, что на полуострове появилась разведка, или фашисты копят силы.
— Предстоит разведка боем, — уточнил комбат задачу. — Дадим вашему взводу роту автоматчиков, два пулемета, поддержим артогнем. Но мы должны знать все. Твои ребята доставили пленного из 115-й мотострелковой. А вчера мне принесли документы из подбитого транспортера. Он оказался из 23-й дивизии. Мы с начштаба смотрели стратегическую карту. Оказалось, что 23-я значится у фашистов в районе Кривого Рога.
— Значит, гитлеровцы перебрасываются?
— Точно. Поэтому, помни, Мурадов, мы должны знать все! На сборы твоим орлам даю полсуток. Задание получишь у начштаба.
10
Они шли по гулкой от ночного холода земле. Шли молча, разговаривать не хотелось. Да и нельзя было разговаривать. Фашисты могли встретиться в любой момент, а разведчикам предстояло скрытно пробраться во вражеский тыл и только там обнаружить себя.
Лейтенант Мурадов остановил бойцов у проселочной дороги. Залегли. По ту сторону дорожной колеи начинался большой яблоневый сад. Деревья стояли голые, но уже угадывался запах свежей листвы, готовой вот-вот взорвать набухшие почки. Было так хорошо, что даже отзвуки далекого боя, казалось, не имели никакого отношения к разведчикам.
— Слышь, Кержач, — толкнул локтем рядом лежащего Пашку Васильич. — Ноги-то не набил, портянки не размотались?
Пашка еле сдержал смех.
— Ты что, "жеребенка" твоего с нами нет, так меня взялся воспитывать? Курнуть бы сейчас разок, а, Васильич?
— Он те курнет, вон из того сада!
— Раз-з-говорчики! — прошипел Мурадов.
Послышалась короткая автоматная очередь.
— Засекли, сволочи!
— К земле прижмись!
— Смотри, ракету повесили!
Кержач бесшумно подполз к лейтенанту.
— Чего лежать, командир, они же перестреляют нас, как кур.
— Л-ле-жать! — цедил Мурадов сквозь зубы. — Сержанта Аширова ко мне!
— Есть!
Через минуту, запыхавшись, рядом плюхнулся сержант Аширов.
— Ползать надо, сержант, ползать, а не бегать во весь рост!
Лейтенант злился. Но те, кто хоть раз ходил с ним в разведку, знали, что это его обычное состояние при важном задании. Знали и не обижались на него за это.
— Вот что, земляки. Бери автоматчиков человек десять, пулемет — и жмите на левый фланг. Сигнал к бою — красная ракета, сигнал к отходу — две зеленых!
— Петраков, Кержач, ко мне! — тут же распорядился сержант.
— Васильича оставь, — попросил лейтенант. — Он с группой расположился справа от меня. Возьми Кержача и Сергеева с пулеметом. Лучший пулеметчик в полку. Учти — тебе отдаю! Для дружка и сережку из ушка, — невесело пошутил Мурадов.
Обе группы начали движение влево и вправо — одновременно. Мурадов отметил, что трассирующими бьют в сторону Аширова. Группа Васильича шла бесшумно. "Молодец, старик", — отметил лейтенант, и задним числом порадовался, что нашел хорошего разведчика.