"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

– Нам удалось извлечь пули целиком, но этого маловато. Правда, если мы найдем орудие убийства, то сможем, по крайней мере, идентифицировать его по следам от нарезов ствола на пулях.

Кристина опустила взгляд на нижнюю, безнадежно пустую часть доски, где сиротливо висел лист бумаги с одним-единственным словом:

СВИДЕТЕЛИ???

– У меня просто в голове не укладывается, что мы до сих пор не нашли свидетелей! – раздраженно заметила она.

Сагамор кивнул:

– Многие постояльцы были госпитализированы после отравления.

– И я в том числе! – в сердцах воскликнула Кристина, которая провела ту ночь в больнице Мартиньи. – Думаешь, нас отравили, чтобы очистить отель от клиентов и предоставить убийце свободу действий?

– Трудно сказать, – ответил Сагамор. – Мы знаем только, что никто из обитателей верхнего этажа ничего не слышал. До того, как у него случился сердечный приступ, Орас Хансен успел сообщить полиции, что он глух как пень, днем носит слуховой аппарат, но перед сном его снимает.

Макер Эвезнер утверждал, что принял сильное снотворное – и это подтвердил впоследствии его врач, – а Лев Левович и один из банковских директоров по персоналу заявили, что абсолютно ничего не слышали. Другой – что его разбудил какой-то звук, но поскольку следом наступила тишина, то он снова заснул, не поинтересовавшись, что происходит.

Лейтенант взглянул на план первого этажа “Паласа Вербье”.

– После десяти вечера попасть в отель можно только через главный вход. Над ним висят две камеры слежения, и, кроме того, там всегда стоит охранник. Он уверяет, что ночью никто мимо него не проходил. Записи с камер это подтверждают.

– А как насчет других выходов? – Кристина показала на плане обозначения нескольких дверей, ведущих на улицу.

– Они открыты в течение дня, но ночью запираются на ключ. Есть еще запасные аварийные выходы, но они открываются только изнутри. То есть войти в отель никто не мог.

– Если только у убийцы не было сообщника! – сказала Кристина. – Он мог открыть дверь изнутри и впустить преступника. Следовательно, у нас тогда должно быть как минимум двое подозреваемых. Но в эту версию я не верю. Убийца, скорее всего, принял решение спонтанно. Надо очень торопиться, чтобы застрелить человека из пистолета в его собственном номере. Жан-Бенедикту Хансену суждено было умереть той ночью. Похоже, убийца действовал в одиночку, сам по себе, в порыве отчаяния.

Сагамор улыбнулся:

– То есть ты согласишься с моей гипотезой, что у нас есть только один факт, в котором мы более или менее уверены.

– А именно?

– А именно, что убийца находился внутри. Это клиент отеля, сотрудник или гость банка, и наверняка он уже был на месте.

– Получается, он сбежал через запасной выход?

– Не исключено. К сожалению, той ночью шел сильный снег, и мы не нашли никаких следов вокруг “Паласа”. Но мне кажется, что убийце незачем было скрываться. Он застрелил Хансена и преспокойно вернулся к себе в номер, разыграв на следующий день ужас и изумление. Убийца все это время находился в отеле, под носом у полиции. Точно тебе говорю.

Кристина задумалась:

– Кто последним видел Жан-Бенедикта Хансена?

– Синиор Тарногол, – ответил Сагамор. – Я это знаю, потому что в его номер в субботу вечером, за несколько часов до убийства, поднимался охранник.

Он снял с доски листок с показаниями начальника службы безопасности “Паласа”, данными им в то утро, и передал его Кристине.

В субботу 15 декабря в 23.50 мне поступил вызов в связи со скандалом в номере 623. Я незамедлительно туда поднялся, но клиент, открывший мне дверь, заверил меня, что все в порядке. Я подумал, что ошибся дверью. Но в коридоре было тихо. До меня не доносилось ни звука. Я ушел, но поставил в известность директора отеля, на случай если бы нам пришлось снова вмешаться. Вечер выдался странный, я предпочел подстраховаться. Но больше нас не вызывали. Ночь прошла спокойно, ну если так можно выразиться, – наутро в номере

622 нашли труп.

– Начальник службы безопасности утверждает, что дверь номера 623 ему открыл Жан-Бенедикт Хансен, – добавил Сагамор. – Позже он узнал его по фотографии. Притом что этот номер занимал Тарногол.

– Действительно, – согласилась Кристина. – А Жан-Бенедикт остановился в 622-м. И что из этого следует?

– А вот что, – сказал Сагамор, ткнув пальцем в следующий раздел на доске.

ПОДОЗРЕВАЕМЫЕ

Под этим заголовком, выведенным печатными буквами, висели фотографии Льва Левовича и Макера Эвезнера. К каждому снимку прилагалось краткое описание.

ЛЕВ ЛЕВОВИЧ

Был правой рукой Абеля Эвезнера, считавшего его своим духовным сыном.

Совет директоров намеревался избрать его президентом банка. Жан-Бенедикт Хансен выступал, очевидно, против этого, отдавая предпочтение своему кузену Макеру Эвезнеру.

Вскоре после убийства Лев Левович решил покинуть Женеву. Он освободил люкс в “Отеле де Берг”, который занимал последние пятнадцать лет. Куда он отправился? Почему так поспешно уехал?

– Нам известно, что Левович владеет дорогостоящей недвижимостью, – заметил лейтенант Сагамор. – У него есть дом в престижном пригороде Нью-Йорка, квартира в Афинах и вилла на Корфу.

– По моим сведениям, – подхватила Кристина, – сейчас он проживает в Афинах. Говорит, что ему необходимо было сменить обстановку. Сегодня он появился в Женеве, я видела его в банке. Он прилетел на встречу с Макером, который уговорил его не увольняться и передал ему в управление филиал банка в Афинах. Со своими здешними клиентами он будет работать дистанционно. На мой взгляд, филиал в Афинах – это только предлог, Макер боится потерять лицо. Хоть он и президент, настоящей звездой всегда считался Левович. Если он уволится, банку несдобровать.

На доске под фотографией Левовича Сагамор написал фломастером: “Афины?” – и перешел к карточке, посвященной Макеру.

МАКЕР ЭВЕЗНЕР

Кража со взломом в его доме: он солгал о содержимом сейфа. Уверяет, что там хранились его личные бухгалтерские бумаги, которые он положил в безопасное место на случай пожара, но это мало похоже на правду. Вероятно, это как-то связано с гибелью его кузена.

Был замечен на кухне отеля, где вместе с Жан-Бенедиктом Хансеном они обыскивали ящики с водкой. Имеет ли это отношение к массовому отравлению, установить не удалось.

Законно владеет пистолетом калибра 9 мм, аналогичным тому, что послужил орудием убийства. Он согласился на баллистическую экспертизу: по нарезкам ствола можно заключить, что Жан-Бенедикт Хансен был застрелен из другого оружия.

Нет никаких улик, позволяющих предъявить ему обвинение.

Из всех подозреваемых Сагамор вывесил на доске только имена Льва Левовича и Макера Эвезнера. Кристина удивилась, что там не упомянут Тарногол.

– Ты же сказал, что Тарногол был последним, кто видел Жан-Бенедикта Хансена живым. Плюс в службу безопасности “Паласа” поступил вызов по поводу “скандала” в номере, где находился Хансен. А сразу после убийства Тарногол бесследно исчез, оставив заявление об уходе без всяких объяснений. Почему Тарногола нет в твоем списке? Вряд ли это простая оплошность.