"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

Шон устремляет взгляд на меня.

– Простите ее, пожалуйста, – просит он, но я не обращаю на него внимания.

– Была же и другая девушка, – наседаю я. – Как там ее звали?

– Сэди.

– Точно. Она тоже сбежала.

– Так говорят. Ходят слухи, что ее потом видели. Но я не единственная, у кого есть сомнения.

– Правда? А вы обсуждали это с кем-нибудь еще?

Шон снова предостерегающе смотрит на жену, но она игнорирует его взгляд:

– Лиз, например. Из кафе, знаете?

Я помню Лиз. Она вела себя со мной недружелюбно и подозрительно. Интересно, как же мне разговорить ее? Ладно, об этом я подумаю позже.

– Ясно. Как я уже сказала, я тоже обеспокоена. – Стараюсь подобрать слова. – И то, что побудило Сэди сбежать, Дейзи толкнуло на ее поступок, а Зои… В общем, боюсь, все это продолжается до сих пор.

Судя по всему, ни для кого из них мое предположение не становится неожиданностью.

– Джоди, – говорю я, – что, по вашему мнению, произошло?

Шон принимается ерзать в кресле, но она на него не смотрит. У нее вырывается тяжелый вздох.

– Я не знаю, – качает она головой. – Но как минимум некоторые люди утверждали, что Дейзи не стала бы прыгать со скалы. Они считали, что там было что-то другое. А наша Зои… Она изменилась. Мы перестали узнавать нашу девочку.

– Самые обычные подростковые выходки, – вмешивается Шон. – Хамство, выпивка, курево.

– Да скажи ты уже правду, – ядовито набрасывается на него Джоди.

– Какую еще правду?

– Все было куда хуже. Она росла такой хорошей девочкой, пока не связалась с ним.

– С кем?

– Да с каким-то парнем. Зои не хотела нам про него рассказывать. Но она начала прогуливать школу. Пропадала где-то допоздна. Шлялась по Блэквуд-Бей. Домой заявлялась пьяная. От нее несло.

– Несло?

– Табаком. Травкой. Она даже сделала себе татуировку.

– Значит, она принимала наркотики. Где она их брала?

– У него, разумеется. Он был старше ее.

Я думаю про Дэвида.

– Насколько старше?

– Без понятия. Мы никогда его не видели. Она встречалась с ним тайком. Мы лишь знали, что он не из школы. Одна наша соседка сказала, что видела ее с мальчиком постарше, но…

– С мальчиком? Не с мужчиной?

– Она сказала, с мальчиком. Но только я ей не верю.

– Почему?

– Потому что я вообще уже не знаю, чему верить.

Теперь она чуть ли не шепчет. Хочется обнять ее, взять за руку, но я сдерживаюсь. Вместо меня это делает Шон, и она не отстраняется, хотя и не отвечает тем же. Из нее словно выпустили воздух, осталась одна оболочка, сосуд, в котором нет ничего, кроме боли.

Наверное, то же самое я сделала со своей матерью, мелькает у меня мысль. В точности то же самое. Но потом я вспоминаю ее хахаля. Представляю, с каким облегчением он вздохнул, когда отпала необходимость терпеть мое присутствие в доме, и на мгновение меня охватывает уверенность, что в глубине души моя мать тоже была рада, когда я свалила.

И все равно совесть связывает мой желудок в тугой жгут.

– Ей было четырнадцать, – произносит Джоди, опуская глаза. – Четырнадцать.

Я решаюсь на следующий вопрос:

– Она занималась сексом?

Джоди смеется, и Шон вновь пытается заставить ее замолчать:

– Хватит!

– Ну, надо полагать. Она была беременна.

В комнате повисает мертвая тишина.

– Беременна?

Собственный голос кажется мне чужим и фальшивым. Поначалу я даже не уверена, что произнесла это вслух, но Джоди отвечает:

– Она не хотела нам говорить. Но это было очевидно.

– Зои не сказала вам от кого?

– Это тоже было очевидно.

– От него.

– От кого же еще?

Я снова мешкаю с вопросом.

– По-вашему, она… Она вела беспорядочную половую жизнь?

– Беспорядочную половую жизнь? Вы говорите как полицейский. – Женщина наклоняется вперед. – Ей было четырнадцать, милочка. Это изнасилование, как ни крути.

Я вцепляюсь в подлокотник кресла:

– Мне очень жаль.

– Мы уверяли, что позаботимся о ней. Никакой нужды сбегать у нее не было, – подает голос Шон.

– И она была совсем еще девочкой, – говорит Джоди. – Ребенком. Это целиком и полностью его вина, кем бы он ни был. А этого мы никогда уже не узнаем.

– Она не упоминала о человеке по имени Дэвид?

Джоди на мгновение задумывается, потом качает головой:

– По-моему, нет. А что?

– Не уверена, – говорю я. – Но есть один мужчина из Блэквуд-Бей… Ходят слухи…

– Слухи?

– Вы о нем не знаете?

– Я знаю о нем, – отвечает она, – но…

– Мы туда не ездим, – поясняет Шон. – Больше не ездим.

– Да, – подтверждает Джоди. – Мы застряли здесь.

Ее муж понижает голос:

– Мы не застряли. Мы можем переехать.

Она смеется, но ничего не отвечает, и я знаю, что именно она сейчас думает: «А вдруг она вернется? Вдруг она вернется, а нас нет?»

– Разрешите мне взглянуть на ее комнату. Может, там найдется что-то, что поможет понять, от кого она забеременела или почему сбежала.

– Извините, но…

Однако Джоди решительно встает:

– Идемте. – Она поворачивается к мужу. – Она мне нравится. В любом случае никакого вреда не будет.

«Она мне нравится». Наверное, я должна быть польщена. Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж, она идет впереди. Печаль, точно аромат, тянется за ней; я, кажется, могу почти физически уловить ее запах, длинный шлейф горя.

– Мы все оставили в ее комнате нетронутым, – говорит Джоди.

Она открывает дверь рядом с лестницей. В воздухе стоит какой-то въедливый запах вроде старых духов. Сама комната маленькая, стены выкрашены в розовато-лиловый цвет, над письменным столом висит пробковая доска. Узкая кровать с прикроватной тумбочкой, по соседству с ней комод, шкаф в дальнем углу комнаты – все из разных гарнитуров. Одежда вывалена из ящиков и разбросана по постели – взрыв розового, белого, фиолетового и черного. В изножье кровати стоит прислоненная к спинке акустическая гитара. Все выглядит так, будто Зои вышла из комнаты сегодня утром, а теперь может в любую минуту вернуться из школы и с каким-нибудь перекусом подняться к себе, потребовав, чтобы ее оставили в покое.

– Я тут не прибиралась, – словно извиняясь, произносит Джоди. – Ну, практически. Тут были бутылки. И пачки из-под сигарет… Их я убрала.

– Ничего страшного. Вы не возражаете, если я поснимаю?

Джоди говорит, что нет, и я переступаю через порог. Первым делом мой взгляд падает на прикроватную тумбочку. На ней валяется зарядка от телефона, воткнутая в розетку, стоит лампа с разбитым основанием, стакан, коробка с салфетками и средство для снятия макияжа. Ящик выдвинут, но в нем ничего нет. Я беру камеру и начинаю снимать.