"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

— Венсан?.. Я не хочу умирать…

— Ты не умрешь, я тебе обещаю.

— Но я хочу, чтобы ты тоже жил!

В темноте он улыбнулся:

— Тебе будет меня не хватать?

— Очень…

Она поднялась чуть повыше, и он ощутил ее дыхание на своей шее. Он хотел поцеловать ее, но не отважился, довольствуясь тем, что еще крепче прижал ее к себе.

— Говори со мной, пожалуйста, — молящим голосом произнесла Серван. — Мне страшно… Очень страшно.

Он не знал, что ей сказать. Образ Лоры не покидал его. Только ее имя шептали его уста.

— Что это за крики? — спросила Серван.

— Это ухает филин.

— Филин?

— Такая сова… Самая большая в Европе. У нее размах крыльев, как у королевского орла… Несколько лет назад думали, что она совсем исчезнет… Во Франции ее практически не осталось. Но потом, когда этот лес сделали природоохранной зоной, нам удалось убедить ее вернуться к нам. Парочка филинов обосновалась в здешней долине… Они очень красивы, с круглыми оранжевыми глазами и длинными хохолками над ними…

Он понял, что Серван заснула. Убедившись, что она спокойно дышит, он выключил фонарь, немного подтянул концы одеяла и предоставил свободу мыслям. И слезам.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

Лора, Серван.

В сердце его хватало места…

Глава 32

Андре Лавесьер не терял времени. Предупрежденный о бегстве двух неудобных свидетелей, он собрал подкрепление. Гинтоли привел двух охотничьих собак, удивленных, что их тащат на охоту ночью. По дороге мэр подхватил сына и выдернул из постели Жюльена Мансони, который толком не понял, зачем прервали его сон.

Выследить двоих беглецов предстояло семерым охотникам.

Еще до рассвета они добрались до устья ущелья Сен-Пьер, где к ним присоединились Вертоли, Эрве и Порталь, спустившиеся из приюта Конжермана.

— И что? — грозно начал Андре.

— А ничего! — ответил его брат. — Они здесь не проходили, иначе бы мы их увидели… На этой чертовой дороге спрятаться невозможно!

— Видно, ты плохо знаешь Лапаза! — усмехнулся Мансони. — Если он захочет, то ты пройдешь рядом, не заметив его!..

— А тебя не спрашивают! — огрызнулся Эрве, изрядно уставший за бессонную ночь.

— Но как они могли от вас уйти? — поинтересовался мэр.

— Их заперли рядом в чулане, и… Я не знал, что там есть мансардное окно, — признался Эрве.

— Идиот! — завопил мэр. — Ты не способен даже покараулить девку и полудохлого чувака!

— Если бы ты не повелся на его трепотню о воображаемых уликах, спрятанных неизвестно где, мы бы сейчас тут не стояли! — огрызнулся брат.

Андре схватил его за ворот и резко притянул к себе:

— Закрой свою большую пасть, Эрве!

И, отпустив куртку, с силой оттолкнул его. Тот, потеряв равновесие, от неожиданности сел на землю. Разозленный, он вскочил на ноги, готовый драться с собственным братом.

— Теперь, когда ты свалял дурака, их надо найти, — примиряюще произнес мэр. — Пока мы все не оказались в дерьме.

В ответ Эрве только выругался, понимая, что напортачил именно он.

Достав из багажника джипа ружье, мэр бросил его к ногам Мансони.

— Возьми! — приказал он.

— В таких делах можете на меня не рассчитывать! — возразил начальник участка, наконец сообразивший, в чем дело.

— На тебя не рассчитывать? — повторил Андре. — Отлично… Если они ускользнут от нас, ты загремишь в тюрягу вместе с нами. Хорошенькая камера, девять квадратных метров, где ты сможешь ходить по стенкам лет этак девять… И, как догадываешься, в приятной компании!

Несмотря на опасность, нависшую над его головой, Себастьян не мог отказать себе в удовольствии насладиться моментом. Он давно мечтал отомстить Мансони…

— Я не убивал Лору! — напомнил Жюльен.

— Разумеется… Но шантаж и несообщение о преступлении тоже обойдутся немало… Еще как немало! И тебе, и твоей женушке!.. Не говоря уж о Кристиани…

Жюльен отступил на шаг:

— Что ты такое говоришь? Я не виновен в смерти Пьера!

— Ну же, не скромничайте, Мансони! — усмехнулся мэр. — Ведь это ты столкнул его в пропасть… Заметь, мы все понимаем, почему ты ликвидировал этого гаденыша! Он обнимался с твой женой… Мы все выступим свидетелями, обещаю тебе! Единственно, чего мы не понимаем, так это почему ты не убрал его раньше! Впрочем, тебе, наверное, нравилось ходить в рогоносцах, а?

Жюльен не нашел в себе сил ответить; петля все туже затягивалась вокруг его шеи, медленно перекрывая дыхание. Ловушка, в которую он сам себя загнал несколько лет назад. Сейчас же он понимал, до какой степени он омерзителен, как похож на тех, кто окружал его в этот предрассветный час, и занимавшийся день показался ему концом света.

— Подними ружье, — повторил Андре. — Иначе, клянусь тебе, ты пожалеешь о том, что проделывал последние пять лет. Ты даже представить себе не можешь, какую цену тебе придется заплатить…

Голос мэра острым сверлом буравил мозг Жюльена.

— Подними это чертово ружье, — еще раз приказал Лавесьер. — Говорю в последний раз.

Жюльен подчинился. Охваченный страхом и отвращением.

Отвращением к этим людям, частью которых стал он сам.

Он хотел бы никогда не появляться в этой долине. Или даже вообще не родиться на свет. Чтобы не переживать этот чудовищный момент.

На протяжении нескольких лет страх ни на миг не покидал его. Страх и чувство вины.

Почему?

Почему он не сообщил об убийстве? Еще хуже: почему решил извлечь из него выгоду? Почему он, совершенно добровольно, привел в действие тиски, постепенно сжимавшие его шею… В то майское утро, когда он увидел, как братья Лавесьер, Порталь и юнцы запихивают в багажник труп, он сначала решил предупредить жандармов. Тогда он не знал, что это труп Лоры, а когда узнал, было уже поздно.

Но Лора или кто-нибудь другой, разве это что-то меняет?

В то время он делал фильм о парке и снял эту сцену на видеокамеру. Однако, подойдя к казарме, он засомневался. И никуда не пошел.

И никому ничего не сказал. Он до сих пор не понимал, в чем причина его молчаливого сообщничества.

Часто, глядя в зеркало, он убеждал себя, что негуманно сажать этих юнцов в тюрьму, они же совсем еще мальчишки, тем более что, возможно, речь идет всего лишь о несчастном случае.

Но сегодня утром с лицемерными оправданиями покончено.

Вместо того чтобы отправить клан Лавесьеров за решетку, он предпочел молчать и выкачивать из них деньги.

Чтобы Гислен осталась с ним, не пыталась с ним расстаться.