"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

– Господи! – всхлипывала она. – О господи!

Данте прав. Во мраке действительно хоронится безжалостный похититель. Он действительно существует. Все остальное можно было списать на совпадение, на самовнушение одержимого своим похитителем Данте, на последствия страха, который она испытывала за него, когда вбежала в его дом с пистолетом наготове. Все, но не смерть Монтанари. Назвать ее совпадением не повернется язык даже у самого тупого копа. А она не идиотка, хоть сейчас предпочла бы ею быть. Они подобрались к настоящему похитителю, скрывающемуся за созданной им невероятной дымовой завесой, а тот расправился с единственным, кто мог бы вывести их на него. Они раздразнили чудовище, заставили его сеять кровь и смерть. Ей все еще не хватало воздуха. Она закусила губу и почувствовала привкус крови. Сплюнув, она снова начала дышать.

«Зардоз, – подумала она. – Зардоз».

В круг уличного фонаря упала чья-то тень, и Коломба чуть снова не начала задыхаться, прежде чем поняла, что это всего лишь встревоженно склонившийся над ней Ровере.

– Коломба? Тебе плохо?

Шеф хотел помочь ей подняться, но она, проигнорировав протянутую руку, села, прислонившись к стене.

– Черт, это вы во всем виноваты, – всхлипнула она.

– Ты о чем?

Коломба подняла пыльное, залитое слезами лицо и посмотрела на него:

– Вы позволили мне заниматься расследованием! Неофициально, тайком, лишь бы подложить свинью Сантини! И вот результат!

Ровере снова наклонился к ней:

– Уверена, что это убийство связано с похищением Мауджери?

Коломба вытерла глаза.

– Да, блин, уверена. Но доказать ничего не могу! Если бы мы взяли Монтанари живым, мы могли бы допросить его, доложить обо всем магистрату. А теперь у нас вообще ни хрена нет!

– Видеокамера…

– Камера засняла несколько сотен детей! И только одного из них похитили. Если я заявлюсь с этим к магистрату, Де Анджелис обойдется со мной еще хуже, чем с Данте. И я этого не вынесу! – Она сорвалась на крик.

– Если ты уже подобралась к нему так близко, то сможешь подобраться еще ближе, – отеческим тоном сказал Ровере. – У тебя получается, Коломба! Разве сама не понимаешь?

– А если мы его спугнем и он убьет мальчика? Об этом вы подумали?

– Придется рискнуть…

Коломба оттолкнула протянутую им руку:

– Да идите вы на хрен!

– Коломба…

– Слышали, что она сказала? – спросил появившийся в конце улицы Данте. Его стоящая против света фигура отбрасывала на асфальт очень длинную тень. Он сжимал кулаки, чтобы придать себе смелости и не сбежать.

Ровере резко выпрямился и повернулся к нему:

– Господин Торре, мы с вами до сих пор незнакомы. Я Ровере.

Данте сделал шаг назад:

– Я знаю, кто вы.

– Коломбе нехорошо. Вы не могли бы оставить нас на пару минут…

Голос Ровере звучал сочувственно и рассудительно, и Данте снова почувствовал желание уйти. Но он не мог оставить Коломбу.

– Давайте так. Уйдете отсюда вы.

– Господин Торре… возможно, вы неверно интерпретировали происходящее…

– Нет, я так не думаю. – Он обошел Ровере и помог Коломбе подняться. – Как ты? Уже получше?

Она даже не пыталась притворяться:

– Почти.

Он протянул ей салфетку:

– У тебя губа кровоточит.

Коломба промокнула рот:

– Пустяки.

– Дыши размеренно. Если что, у меня с собой целая аптека.

– Не хочу я твои долбаные пилюли.

Данте повернулся к Ровере:

– Почему вы выбрали Коломбу? Почему отправили ко мне именно ее?

– Потому что я ей доверяю.

Данте покачал головой.

– Брехло, – пробормотал он.

– Вы меня не знаете, Торре.

– Но я знаю таких, как вы.

– Пошли, – сказала Коломба и медленно направилась к машине.

Ровере пошел было следом, но Данте отрицательно покачал головой:

– На вас приглашение не распространяется.

– Нам нужно поговорить о том, что произошло, – возразил Ровере.

– Не сейчас, – сказал Данте. – Мы вам позвоним.

Когда он подошел к автомобилю, Коломба уже сидела на месте водителя.

– Уверена, что в состоянии вести машину? – спросил он.

– Хочешь сесть за руль?

– Можем вызвать такси.

– Даже не думай.

– Ладно, только не слишком разгоняйся. Я тоже не очень хорошо себя чувствую.

– Я не хочу сразу возвращаться в отель. Мне нужно подышать свежим воздухом, – сказала она, заводя машину.

– Стоит открыть окно в твоей комнате – и дыши сколько хочешь.

– Поехали лучше в Трастевере.

– Поверь мне, тебе нужно отдохнуть.

– Нет.

Данте смотрел в окно, пока Коломба не припарковалась у здания Министерства образования. В это время туристов здесь было всего ничего, не считая громогласно хохочущей компании поддатых англичан.

– Я тебя подожду в автомобиле, – сказал Данте. – Оставь окно открытым.

– Да ладно тебе, вылезай. Прогуляемся. Или у тебя еще и фобия на прогулки?

– Очень мило, – проворчал он, но из машины все-таки вышел.

Они пошли по бульвару. Бары и сувенирные лавки уже закрылись. Остались лишь двое торговавших розами пакистанцев, которые прошли за ними несколько шагов, и псевдоирландский паб. Лето кончилось, а вместе с ним исчез и лоточник, продававший граттачекку – сладкий коктейль из ледяной стружки, который можно найти только в столице.

Коломба рада была снова оказаться в столь хорошо знакомом ей уголке города, вдали от запаха крови и смерти. Раньше она частенько приходила сюда с друзьями и коллегами. Праздники она всегда отмечала в облюбованном театральными актерами ресторанчике на улице Дженсола, напротив острова Тиберина.

– Я родилась неподалеку отсюда, – сказала Коломба. – Когда я сюда прихожу, то чувствую себя как дома.

– Интересно, – пробормотал он.

– А где хорошо тебе?

– Дома. Куда я не могу пойти.

– А еще где?

– В баре «Марани» недалеко от моей квартиры. У них есть огражденная веранда.

– Ладно, забудь. – Коломба оглянулась по сторонам.

– Что-то я проголодался. Вернемся в гостиницу? Здесь все закрыто.

– Я знаю одно местечко, – вдруг загорелась она и подвела его к опущенным рольставням какой-то булочной. – Бывал тут когда-нибудь?

– Хлеб мне доставляют на дом.

– Это «Форно Ла Ренелла» – одна из лучших булочных в Риме.

– Я из Кремоны. К тому же она все равно закрыта.