Совушка
Шрифт:
– Перекидывайся!..
– Видела что-нибудь?..
– Почему так долго?..
Оборотница сменила ипостась и, болезненно морщась, потрясла натруженными руками. Волнение окружающих оказалось заразительным, и девушка затараторила, забыв о некрасивом голосе.
– Белль была права!.. Засада!..
Она торопилась, глотала слова, дышала тяжело, сорвано... Эгертон осадил подчинённую:
– Тэни Грант, доложите по форме!
Сидни моментально опомнилась и вытянулась по струнке.
– Так точно, роне! Во время патрулирования на Матуамских лугах мною были замечены следы магов, предположительно
Авилаки встревоженно переглянулись:
– Десять?! Это много! Они могут сорвать нам весь Перелёт!
Эгертон промолчал, но был согласен с лебедями.
– Надо подключать боевиков.
Пол Мейси достал гилайон, чтобы связаться с частью. Пока он договаривался с магами, лебеди смотрели на розовеющий восток. Бета стаи растерянно глянул на Зейна Анкерсена.
– А нам что делать? Менять маршрут?
Тот так сильно сжал губы, что они побелели.
– Или подождать, пока мы с магами выполним зачистку, – предложил Стивен.
– А если кто-то из охотников вырвется? Или ваш «ночник» не всех обнаружил и есть другие засады? – спросил Анкерсен и, не дождавшись ответа, отрицательно покачал головой: – У нас летит молодняк, роне. Опыта никакого!.. Это не бывалые авилаки, которые в случае чего поднимутся вверх и уйдут от магических арканов.
Эгертон нахмурился, признавая правоту лебедя, а тот продолжал:
– Даже если мы задержим перелёт на три-четыре часа, то не успеем к месту ночёвки. Останавливаться не пойми где, среди чистого поля?.. Опять риск!
Его бета выругался.
– Придётся отменять Перелёт? После ритуала?
Анкерсен потёр лицо руками:
– Ты сам знаешь, какие наши суеверные! Кораксы достанут потом, везде видя недобрые знаки и считая этот выводок, - он кивнул на спящие палатки, - проклятым.
Некоторое время мужчины молчали, перебирая в голове все возможные варианты. В какой-то момент Зейн напрягся и посмотрел на помощника:
– Нилс, ты помнишь старый путь?
Тот кивнул:
– Конечно! Мы – последний выводок, который летел по нему.
– И я помню, - Анкерсен прищурился, а на его губах появилась слабая улыбка. – Очень хорошо помню.
Сванхамры смотрели друг на друга и молчали. Эгертон понимал, что сейчас они мысленно переговариваются, но не лез с советами. Он отозвал своего «ночника» в сторону и похлопал по плечу:
– Ты молодец, Сид! Отлично справилась! Теперь отдыхай! – орёл кивнул на восток. – Восход!
Сова не спорила: с рассветом она «слепла». Кивнув, оборотница ушла в лесную тень. Присев под деревом, она устало прикрыла глаза. Шум ей не мешал, она научилась засыпать в любой ситуации. Вообще за лето в Кутах оборотница приобрела неплохой боевой опыт, и уже никто не считал её обузой.
А в ста метрах просыпался лагерь, из палаток выглядывали молодые авилаки. Они смотрели по сторонам сверкающими глазами и ждали приказа своих вожаков.
.
На Матуамском лугу не слышалось ни звука. Дождь давно успокоился. Тучи расползлись, и на светлеющем небе догорали последние звёзды. Но птицы не спешили заводить свои утренние трели.
– Очень тихо… - вдруг раздался мужской голос. – Даже не по себе
как-то!Воздух зашевелился, забавно преломляя виднеющиеся сквозь него кусты и деревья. Маги, спрятанные под пологом Невидимости, переходили с места на место, поглядывая то на небо, то на скрытый белёсым туманом лес.
– Не ссы! – послышался другой голос, грубее и жестче. – Так даже лучше. В тумане не найдут ни нас, ни наших пташек…
Он не успел договорить. С неба долетел птичий крик. И охотники приготовились, начиная выплетать заклинания. Они смотрели вверх, надеясь увидеть среди облаков лебединую стаю, с такими желанными молодыми авилаками, за которых обещали щедрую награду. А надо было смотреть по сторонам! Диасские боевые маги действовали быстро, чётко и били на поражение. Как только полог Невидимости разрушился, у браконьеров не осталось ни единого шанса! Боевики взяли всех!
Орлы и соколы кружили в воздухе, наблюдая сверху, чтобы никто не ушёл. Они видели яркие вспышки, слышали крики и проклятия, но не подлетали близко, зная, как их кровь действует на магию. Когда последний из охотников был схвачен, авилаки издали победный клич и полетели домой.
…
В честь успешного Перелёта и отлично проведённой операции служащие воинской части получили суточное увольнение. Маги и оборотни отправились в город, собираясь отметить свой успех. Выпив по рюмочке за дружбу, компания разбилась на две части. Боевики заняли отдельный кабинет на втором этаже, а авилаки остались внизу. Сидни сидела между Полом и Арни, раскрасневшаяся от всеобщего внимания и похвалы.
– За Сидни! – Луин поднял очередной стакан. – За нашу глазастую сову, которая видит даже сквозь Пологи!
– За Сидни! – охотно подхватили остальные.
Не выпить оборотница не могла. Алкоголь обжёг горло. Девушка зажмурилась, смаргивая выступившие слёзы. Торопливо запила водку соком и отодвинула стакан подальше, решив, что с неё довольно. Закончив эти манипуляции, она подняла голову и заметила понимающую ухмылку Баджо. Сокол отрицательно качнул головой, дав понять Сидни, что этот номер не прокатит, и подтолкнул тарелку с канапе.
– Лучше закусывай, ушастая!
Девушка обречённо вздохнула и схватила ближайшую шпажку. С непривычки быстро захмелев, она расслабилась и охотно включилась в беседу, даже не особо комплексуя из-за голоса. От собственного успеха кружилась голова, а сердце переполняло щемящее чувство нежности ко всем собравшимся.
Чуть погодя своих авилаков нашёл Эгертон. Он поставил на стол пузатую бутылку из тёмного стекла.
– Это от командира боевиков, - пояснил он.
– Их к награде представили за задержание преступной группировки.
– О-о-о! – обрадовались оборотни.
– А всё благодаря кому? – завёл свою песню Баджо и весело уставился на притихшую сову.
– Благодаря нашей Сидни! – хором ответили все.
Девушка смутилась, особенно под долгим взглядом Стивена.
Подаренный коньяк пошёл за милую душу. Устав сидеть, парни и девушки отправились на танцпол. И в этом опять же не было ничего странного: авилаки отличались музыкальностью и любовью к пению. Под быстрые мелодии охотно попрыгали все и даже сплясали какой-то заводной танец.