Совушка
Шрифт:
.
Через неделю, получив увольнительную, Стивен и Сидни полетели в город, чтобы отметить праздник вдвоём. Помня прошлый казус с рестораном, Эгертон выбрал ночной клуб. Тем более именно в этот вечер там должен был выступать какой-то модный столичный дуэт. Авилак не был их фанатом, но те композиции, которые ему довелось услышать, понравились. А, увидев девушку в облегающем платье и высоких сапогах, мужчина довольно хмыкнул. Вечер определённо задался!
В клубе оборотни заняли ячейку в так называемых сотах – специальных кабинках, которые позволяли посетителям укрыться от толпы и в то же время видеть сцену. Но до концерта ещё было время, как раз чтобы поужинать и поздравить именинника. Эгертон сделал заказ и с улыбкой повернулся к девушке. Сова, краснея, запинаясь от волнения,
– Радио… Голосовой ассистент… Время автономной работы 10 часов... Отличный выбор! Спасибо, малышка! – Стивен чмокнул девушку и шутливо предложил: - Попробуем сегодня… с песнями?
Сова и так светилась от счастья, а теперь и вовсе чуть не сомлела от откровенного желания во взгляде мужчины! Поцеловала его в губы.
– Люблю тебя!
Тем временем официантка принесла заказ и, пожелав приятного аппетита, удалилась. Сидни принюхалась, посмотрела на красиво сервированные блюда и незаметно сглотнула слюну. А Эгертон уже протянул ей бокал вина.
– За нас!
Девушка охотно поддержала тост и глотнула холодное шампанское.
Свидание шло как по маслу. Оборотни шутили, смеялись, с аппетитом ели и пили вкусное вино, а позже слушали столичных звёзд. Выступление им понравилось, хотя ни Стивен, ни сова не считали себя поклонниками электронной музыки. И неожиданно среди зрителей авилаки увидели знакомых из воинской части. Их тоже заметили. Журавли к сотам подошли сами.
– Я люблю эту группу, - пояснил один из них. – Видел дебют в столице и, когда узнал, что они сегодня выступают в Кутах, не смог пропустить. Ещё и друзей с собой притащил!
Стивен понимающе кивнул и глянул на сцену.
– Заводные ребята!
Узнав о дне рождения Эгертона, журавли рассыпались в поздравлениях и заказали бутылку дорогого вина. Орлу ничего не оставалось, как пригласить их за стол. Сидни тоже не возражала против компании и приветливо улыбнулась тому самому Крису и его брату Алеку. Хотя через некоторое время её радость поутихла. Сова украдкой наблюдала, как журавлиха аккуратно ест тарталетку, отламывая вилкой маленькие кусочки. Она попыталась повторить: положила корзиночку на тарелку и взяла вилку. Но тесто не поддавалось и сильно крошилось. Сидни всё время боялась, что тарталетка перевернётся или громко треснет. Получалось просто ужасно! Она перехватила понимающий, немного насмешливый взгляд Энджи и окончательно сникла. Оборотница съела то, что удалось отломать, взяла стакан с соком, чтобы чем-то занять руки, и просидела так, пока журавли не ушли. Но даже после их ухода она всё равно ела мало, долго размышляя, как это сделать правильно.
– Ты чего притихла? – не понимал Эгертон, с аппетитом уминая жареные креветки. – Не вкусно?
– Наелась уже, - Сидни погладила свой живот, молясь, чтобы он не заурчал.
А когда авилак, извинившись, ненадолго отлучился, она торопливо запихала в рот тарталетку, которую мечтала попробовать весь вечер, и потянулась к тарелке с мясной нарезкой. Ела быстро, жадно, постоянно оглядываясь на вход. Когда Стивен вернулся, девушка, уже заметно повеселевшая, лениво пощипывала гроздь винограда. Она даже предложила потанцевать, и мужчина охотно согласился. Последовавшая страстная ночь полностью стёрла из памяти все неприятные моменты. Утром Сидни вновь радовалась жизни, скорой весне и считала себя невероятно везучей и счастливой.
Оборотница по-прежнему летала на патрулирование и делала это с удовольствием, потому что помимо задания могла любоваться ночными пейзажами. Если днём всё чаще светило солнце и всё голубей становилось небо, то по ночам в лесах ещё властвовала зима с морозами и снегопадами. Сова любила смотреть, как медленно и неохотно падает снег, словно понимая, что завтра растает. Она вдыхала чистый стылый воздух, подолгу сидела на одном месте и слушала, как ворчливо трещат на морозе старые деревья. А потом срывалась с ветки и летела
прочь. На сильных крыльях парила по бархату зимней ночи и наслаждалась мерцанием ярких звёзд.Как бы ни любила оборотница зиму, но понимала: весна не за горами. И Сидни настраивала себя на то, что молчание леса скоро закончится. Вернутся птицы, очнутся насекомые, вылезут из нор змеи и барсуки. Прощай, покой и тишина!
…
Шло время. Дни, цепляя друг друга, складывались в недели и месяцы. Всё сильнее пригревало солнце, и звонко пела капель. Весна уверенно набирала силу. Снег темнел, оседал, превращаясь в звонкие ручьи. Проталины росли на глазах.
Пока Эгертон отчитывался перед начальством, Пол Мейси заменял его на плацу и хмуро наблюдал за учебным полётом группы.
– Куда он лезет?! … Вот же позёр!
– не выдержав, цыкнул он и быстрым шагом направился к насесту: - Засранец, ты зачем прицепился к Мэтту?
Расстояние было приличное, и сокол не расслышал вопрос приятеля.
– Что?
Недовольный Мейси повторил своё замечание, добавив несколько красочных эпитетов.
– Я не слышу! – Луин уставился на него честными глазами, застёгивая пуговицы на форме. – Что не так?
– Ничего! Уши проверь!
– психанул Мейси и пробормотал себе под нос: - Глухая тетеря!
Белль рядом хмыкнула.
– Ты его сейчас дважды оскорбил. Знаешь?
– Переживёт, - отмахнулся орёл и пошёл с плаца.
Несмотря на долгожданную весну, оборотни в части немного нервничали. Зимой браконьеры особо не лезли через границу. Они знали, что до наступления настоящего тепла авилаки сидят по домам, кучкуясь и редко появляясь по одному. А вот теперь, когда солнце согнало последний снег и ушли морозы, оживились все: и птицы, и птицеловы. Всё чаще в небо поднимались соскучившиеся за зиму соколы, журавли, лебеди. Накануне Остары – дня весеннего равноденствия - начали возвращаться и дикие птицы. Они активно занимались постройкой гнёзд и гнездованием. Авилаки были не так подвержены животным инстинктам, но их тоже тянуло на улицу, в небо. Всё чаще на глаза попадались влюблённые парочки. А по вечерам невозможно было пройти по улицам, чтобы не услышать тихих голосов и томных вздохов. В городах свадебные агентства развернули рекламную кампанию, а салоны обновляли коллекции нарядов, предвкушая хорошую прибыль. Жрецы приводили в порядок капища, чтобы потом, не отвлекаясь, проводить брачные обряды.
В воинской части, к сожалению, было не такое радужное настроение. С каждым днём там нарастало напряжение. Какое-то недоброе предчувствие прямо витало в воздухе! Боевые авилаки валились с ног, следя за стаями. И громко радовались, когда журавли всё-таки ушли на юг. Так далеко браконьеры забираться не рисковали. К тому в тех краях обитали рыси-оборотни…
У линахенгских магов были разные питомцы: чаще птицы, реже львята и тигрята. Самые отчаянные пробовали заводить медведей. Но ни у кого не было ручной рыси! Потому что ни один охотник не выжил после встречи с ними! Свободолюбивые, сильные и невероятно ловкие куалми не просто обходили все ловушки и засады. Они жестоко мстили охотникам, посмевшим посягнуть на их жизнь и волю, что для рысей было одно и то же. Куалми не прощали никого! И неважно, сколько лет прошло с момента нанесения обиды! Если в бою погибала мать, за неё мстила дочь... Одним словом, в лице рысей журавли нашли себе дополнительную защиту и надеялись, что мода на хохолки скоро пройдёт.
.
Группа Эгертона сидела в тенёчке, обсуждая прошедший день, и прохлаждалась после ужина, когда прибежал запыхавшийся Мэтт.
– Вторая группа не вернулась с вызова!
– Что?
– Как?
А Пит спросил другое:
– Это гнездо с журавлями?
– Да!!!
И ощущение беды холодной змеёй скользнуло по позвоночнику!
Когда Стивен прибежал к насесту, авилаки уже были готовы вылетать. Не только его группа, но и другие оборотни.
– Около часа назад поступил сигнал о нарушении границы в районе речки Медянки. Журавли полетели туда! Они до сих пор не вернулись и наших магов не вызвали, - коротко пояснил ситуацию Эгертон.