Спарринг- партнеры

Коди и Марвин провожают их глазами. Когда все исчезают внутри, Коди говорит:

– Вот и свидетели. Конец все ближе.

– Это точно.

– Ты видел список свидетелей, Марвин?

– Видел.

– Ну и кто в нем?

– Мне нельзя говорить.

– Перестань, Марвин. Господи, разве я не вправе знать, кто будет наблюдать за моей смертью?

– Там члены семьи. У Бейкеров было трое детей.

– Мюррей, Адам и Эстель. Слава Богу, в тот вечер их не было дома. Я запомнил их на моем суде. Я даже писал им письма, но они так и не ответили. Мне не в чем их винить.

– Да, они. Еще пара прокуроров, полицейские. Я не всех из списка знаю.

– И никого на моей стороне.

– Ты же сам так хотел.

– Вроде бы. Хочешь посмотреть, как я умру, Марвин?

– Я же сказал, нет.

– Тогда я не поверил. Мне просто любопытно, каково им будет, когда все кончится? Они испытают облегчение? Грусть? Счастье, что меня не стало? Как по-твоему?

– Даже не знаю. Они хотят засвидетельствовать твою смерть, иначе не приехали бы.

– Ну, мы с начальником тюрьмы их не разочаруем. – Коди делает несколько шажков, глядя на газовую камеру. – А знаешь, Марвин, мне их жаль. Они потеряли родителей, которые были славными людьми и все такое, но, клянусь, я никого не убивал.

– Знаю.

– Я даже просил Брайана убрать пушку.

– Однажды, много лет назад, я беседовал с твоим адвокатом, Джеком. Он тоже славный малый. Джек рассказал мне о твоем деле, он считает, ты не убивал этих людей, а стрелял твой брат.

– Так-то оно так, но я там был, я – сообщник и согласно законам этого великого штата виновен так же, как мой брат.

– Все равно это никуда не годится.

– Я виноват, Марвин. Кругом виноват.

9

Дом находился за городом, в жилом поселке, состоявшем из участков в два акра каждый. К поселку была проложена заасфальтированная дорога, округ обеспечил водопровод и канализацию. До соседей было достаточно далеко, чтобы избежать вмешательства по мелочам, но достаточно близко, чтобы получить помощь в случае необходимости. В доме площадью 3000 квадратных футов было много комнат, рядом имелся бассейн и сад, где резвились собаки. Все вместе представляло собой идеальную цель для бесхитростных воришек, прятавшихся в лесу и готовых нагрянуть что ночью, что днем. Пока банда братьев Уоллес эту территорию не трогала. Вдоль дороги стояли четырнадцать домов, все они выросли за последние двадцать лет и, значит, могли быть оборудованы системами охраны и сигнализации. Почти у всех на подъездных дорожках поблескивали металлические таблички с названием самой известной в тех местах охранной компании «Алерт».

Брайан и Коди наблюдали за дорогой не одну неделю. Время было летнее, отпускное, самая страда для воров. После заката братья ездили на велосипедах по поселку, проверяя, где горит свет. До наступления темноты они сидели на ветвях деревьев и наблюдали за домами в бинокль: отмечали, откуда уехали трейлеры, где подобрали доставленные утром газеты, откуда пропали дети и собаки, где плотно задернуты шторы. Так легко было обнаружить дом, оставшийся без жильцов.

Через несколько дней стало ясно, что Бейкеры уехали. Они жили на северной стороне дороги, в секторе ответственности Коди. Брайан отвечал за дома на южной стороне.

Они дождались двух часов ночи, лучшего времени для взлома. Когда окна и двери утыканы датчиками, звонок в диспетчерскую поступает в течение минуты, потом внутри дома срабатывают сирены или зуммеры – в зависимости от того, что выбрали Бейкеры. Никогда не знаешь заранее, вмонтированы ли внешние приборы, которые всполошат соседей. Вся надежда была на то, что до появления синей мигалки пройдет минут двадцать.

Две минуты – более чем достаточно. У братьев имелись фонарики, ведь орудовать приходилось в потемках. К тому же никогда нельзя было исключать бессонницу у докучливых соседей. Брайан вырезал стеклорезом одну панель в двери, просунул в дыру руку, отодвинул задвижку и распахнул дверь. Он так часто это делал, что мог отпереть без ключа любую закрытую дверь.

Через несколько секунд по всему дому разнесся звук сигнализации, но не очень громкий. Братья научились не обращать внимания на сирены и методично делать свое дело. Им еще ни разу не довелось застать дома хозяев, они привыкли, что сирены звучали вхолостую.

Но в ту роковую ночь все пошло не так. Кто-то щелкнул выключателем в гостиной.

– Кто здесь? – раздался мужской голос.

– Черт!.. – прошипел Брайан. Наверное, в этот момент его и засекли.

– Здесь кто-то есть, Карл! – прозвучал женский голос. – Я его слышала.

Пятнадцать лет Коди проигрывал в памяти эти ужасные секунды и никак не мог понять, зачем Брайан нарушил тишину. Они ведь сотни раз повторяли друг другу, что в случае чего кинутся к двери, в которую вошли, и исчезнут в ночи, как кролики. Не шуметь, бежать без оглядки! Они были во всем черном, включая кеды, лица вымазали черной краской, даже резиновые перчатки были черные. Они были совсем юнцами, но играли во взрослые игры, относились ко всему серьезно и гордились своими успехами.

Пистолет… Откуда он там взялся? Они похитили уже добрую сотню таких игрушек и расстреляли у себя в зарослях гору патронов. Коди стал метким стрелком, а Брайан и подавно. Они подолгу спорили, брать ли на дело огнестрельное оружие.

В глубине дома зажгли еще свет. Коди попятился, очутился в кухне и там зацепился ногой за высокий табурет.

– У меня карабин! – крикнул мужчина.

Брайан нырнул за высокое кресло в гостиной.

Стрельба длилась считаные секунды, но Коди, единственный выживший, мог часами мысленно воспроизводить случившееся за эти секунды. Оглушительный выстрел 12-миллиметрового карабина, несколько выстрелов из 9-миллиметрового пистолета. Женский крик, еще один выстрел из карабина.

На суде над Коди эксперты-баллистики объясняли присяжным, что Брайан умудрился выпустить пять пуль, пока сам не получил заряд 12-го калибра. Одна его пуля угодила миссис Бейкер под глаз, убив ее на месте. Две попали в грудь мистеру Бейкеру, но он все же успел свалить вторым выстрелом Брайана.

Когда стрельба стихла, Коди нащупал выключатель и в ужасе осмотрелся. Бейкер стонал, пытаясь подняться с пола. Его окровавленная жена лежала у книжного шкафа, Брайан – на полу у телевизора, со снесенной половиной черепа. Коди с криком бросился к брату.

Приехавшая полиция застала его сидящим на полу и держащим изуродованную голову брата. Он был весь в крови и не переставая рыдал.

Бейкер умер на следующий день. Коди, оставшегося физически невредимым, до конца жизни заточили в тюрьму. Присяжным продемонстрировали фотографии с места преступления, и они после короткого обсуждения вернулись со смертным приговором.

10

– Это я во всем виноват, Марвин. Я думал, что в доме пусто, Бейкеры уехали. Всего одна моя ошибка – и все изменилось. Это было ужасно.

Коди возвращается к бетонному столу, к Марвину. Оба смотрят на луну. Бегут секунды. Им уже пора.

– А кровищи было! Я тоже был весь в крови и не смог сбежать. Копы затолкали меня на заднее сиденье и всю дорогу поливали бранью, но мне было все равно. Я плакал и не мог перестать. Брайан был мертв. Он был единственным, кого я когда-либо любил, слышишь, Марвин, и единственным, кто любил меня. Его нет уже пятнадцать лет.

– Сочувствую, Коди.

Во двор выглядывает другой надзиратель:

– Начальник близко.

Марвин заметно напрягается, спешит к двери, открывает ее и ждет, но Коди будто прирос к месту. Он медленно вытирает слезы, не отрывая глаз от луны.

– Пошли, Коди.

– Куда? Куда я иду, Марвин?

– У меня нет ответа.

– Думаешь, там меня может ждать Брайан?

– Чего не знаю, того не знаю.

Коди медленно выпрямляется, еще раз вытирает лицо и бросает на луну последний долгий взгляд.