Спасение для лжепринцессы

Несвойственное мне раздражение всё росло и росло, и вскоре перекинулось с секретаря на Мейера, ведь это из-за его желания жениться на принцессе я оказалась по гланды в этом дерьме. А ещё это он отобрал конфету, а коробку засунул в рюкзак и собирался отдать на экспертизу в городскую службу правопорядка. И это почему-то тоже злило.

Мейер уловил моё настроение и вопросительно заглянул в глаза.

— Уже плохо?

— Нет. Пока просто всё бесит.

— Это, наверное, нормально. Крепись.

Вот только банальных советов не хватало! А то я не знаю, чем заняться! Лучше бы за собой последил!

Доктор принял нас примерно через четверть часа, когда вся небольшая приёмная уже была изучена вдоль и поперёк — и пять дурацких кожаных кресел для ожидающих, и кривой столик со сколом на столешнице, и лежащий на ней потрёпанный журнал, выглядевший так, будто им по очереди подтиралась футбольная команда. Мерзкий журнал с засаленной обложкой! И какое лечение может предложить целитель, держащий в приёмной рассадник сразу всех возможных бактерий?

И не зря я сомневалась в компетентности местного эскулапа. Стоило ему выйти из двери, как сразу стало очевидно, что он просто бесполезный седобородый идиот с носом-картошкой и наверняка фальшивым секвином на лбу. Да кто за него пошёл бы?

— Давай уйдём, — потянула я Мейера на выход.

— Нет, Лиза, нам нужна консультация, — возразил он, а когда я попыталась уйти сама, подхватил меня под мягкое место и внёс внутрь.

Дверь кабинета захлопнулась. Внутри пахло детской отрыжкой и профнепригодностью. Мейер поставил меня на пол, но держал крепко, чтобы не сбежала.

— На что жалуетесь? — с интересом спросил эскулап, одетый в серое подобие медицинского костюма.

— Лизе подарили конфеты, содержащие льиф. Она не знала запаха и не заподозрила подвоха. Съела восемь штук, две из них вчера утром. Остатки я отобрал, и с тех пор она сердится.

Врач аж крякнул от изумления, переведя на меня сочувственный взгляд. Пока я в красках обдумывала, куда и как он может засунуть своё сочувствие, Мейер успел добавить подробности.

— Хм, — задумчиво проговорил эскулап.

И замолчал. Каким-то образом молчание бесило даже сильнее, чем глупые вопросы, что он задавал Мейеру. Бывший теперь тоже бесил неимоверно, хотя и видно было, что он старается. И это старание бесило ещё мощнее!

— Вы — пара? — спросил наконец доктор.

— А может, вы лучше будете задавать вопросы, относящиеся к делу, а не лезть в мою личную жизнь? — зло прошипела я.

— Да, мы пара, — спокойно ответил Мейер.

— Ничего мы не пара, а этот проходимец, — я пихнула бывшего жениха локтем в бок, — только и ищет повода свалить в туман, когда он нужен!

— Мы пара с богатой историей, — невозмутимо добавил Мейер, и прижал меня к себе теснее. — А вообще у Лизы прекрасный характер. Никогда её такой не видел раньше.

— Да мы даже не знакомы толком! — разъярилась я. — Откуда тебе хоть что-то знать про мой характер? Разве что опять напридумываешь себе всякой чуши, а потом я окажусь в ней виновата. Дебил!

Выплюнув последнее слово, я вдруг замерла в неуверенности. В кабинете повисла тишина.

— Прогрессирует… — сочувственно кивнул доктор. — Но это ничего. Лучше так, чем от болей мучиться. Смотрите, вмешиваться я пока не стану. Вы в состоянии подпитывать её самостоятельно. Выдам вам порошок, нужно разбавлять по десертной ложке на стакан воды, а пить не меньше десяти стаканов в день. Это поможет вывести льиф из организма побыстрее. Если что, вот моя карточка, пишите — я приду. Либо присылайте посыльного, если потребуется срочный визит. В целом, если последний приём льифа был сутки назад, а пациентка у нас пока на ногах, не бредит и просто сердится, то могу предположить, что дело обстоит не так уж плохо.

Эскулап задумчиво осмотрел меня и продолжил:

— Рекомендую вам как можно скорее закончить все срочные дела и к вечеру быть дома, подготовить десяток комплектов чистого постельного белья, так как она будет сильно потеть, а также обильное тёплое питьё и книги. Пациенты неплохо утешаются чтением. Естественно, сама она читать не сможет, читать ей будете вслух. Выберите что-то интересное. Первую порцию сорбента примите уже сейчас. Вообще, я бы предпочёл кону госпитализировать. У нас отличные частные палаты повышенной комфортности. Так она будет под присмотром. Состояние, конечно, не критическое, но это пока. Мы не знаем, как именно будут события развиваться. Лучше, как говорится, перебдеть. Вы сказали, что юную кону зовут Лизой?

— Да, — кивнул Мейер.

— Лиза, вы меня понимаете?

— Да, — тихо ответила я.

— Вам сейчас придётся очень нелегко. Даже если вы будете очень стараться, сдержать себя, скорее всего, не получится. Но ни в коем случае не стоит этого стыдиться. Это отсутствие наркотика в организме так влияет на ваше поведение. Мне нужно будет немного вашей крови для анализа и фрагмент конфеты, чтобы понять, насколько сильно вы пострадали и какое количество льифа приняли. Было бы здорово, если бы вы сдали анализ добровольно. Посодействуете мне?

— Да, — ответила я, стягивая плащ.

— Вот и прекрасно.

Пока доктор возился со взятием анализа, Мейер успел написать и отправить несколько записок. Злость немного отступила, и стало стыдно за своё поведение.

— Вот и всё. Результаты я пришлю вам в шкатулку, — доктор протянул руку и получил от Мейера его почтовую карточку. — Я также буду регулярно справляться о состоянии коны Лизы, и если вы не ответите в течение нескольких часов, то наведаюсь к вам самостоятельно. Пожалуйста, запишите ваш адрес вот тут. И подумайте над госпитализацией.

— Я ненавижу больницы! — непроизвольно вырвалось у меня.

Яркие воспоминания об унылой больничной палате, мигающей люминесцентной лампе и сдохших в ней мухах, казённых занавесках и том неуловимом, но таком чётком духе умирания вызывали оторопь и отвращение.

— Подготовьте палату, мы вернёмся через несколько часов, только вещи захватим. Ещё хочу успеть написать заявление в службу правопорядка.

— Ты не можешь решать самостоятельно, ложиться мне в больницу или нет! — воскликнула я.

— Мы это обсудим, — уверенно ответил Мейер, а затем обратился к доктору: — Палату всё-таки подготовьте.

— Это хорошее решение, — закивал тот, явно уже подсчитывая доходы от сдачи в аренду своей «комфортабельной палаты» по заоблачной цене. — Как вы понимаете, я со своей стороны тоже обязан уведомить сыскарей и предоставить исчерпывающую информацию по этому случаю. Так что лучше вам с заявлением не оттягивать, чтобы не выглядело, будто вы укрываете информацию.

Лицо доктора при этом стало серьёзным и строгим.