Спасение

Мы можем себе позволить обеспечивать граждан всем необходимым без особых затрат. Нам нет необходимости держать в бедности низшие слои общества, чтобы пугать граждан перспективой оказаться среди них.

Отсутствие страха нищеты очень положительно сказывается на обществе, знаешь ли. Если кто-то решил посвятить свою жизнь развитию непонятной философии или творчеству, выходящему за рамки общепризнанного, то он может заниматься этим без ограничений. Как и те, кто стремится разрабатывать новые технологии или исследовать чистую науку. И многие из этих, кажущихся бесперспективными, путей выстрелили, обогатив нашу культуру и открыв новые технические горизонты.

— Но при этом некоторые, — Кандара махнула рукой в сторону висящего сбоку пруда, в котором плавала роскошная яхта, — более равны, чем другие?

— Равенство возможностей не означает равенство между людьми, — спокойно сказал Круз.

— Ты это уже говорил.

— И скажу ещё раз. Потому что это верно! — воскликнул омни. — Посмотри по сторонам! Может ли несовершенное общество построить что-то настолько прекрасное?

— Думаю, что нет, — сдалась она.

— Мы — будущее человечества!

— Конечно, конечно, — закивала Кандара, стараясь не выпячивать свой сарказм.

До неё внезапно дошло, что работающий в посольстве Круз и не мог говорить иначе — его назначили представлять интересы Утопии, являясь, по своей сути, чем-то средним между вербовщиком и бродячим миссионером, зазубрившим ответы на все вопросы, которыми его могут атаковать жители Земли. Нелепо было бы ожидать от него личного отношения к обсуждаемым вопросам.

— Какие у нас планы? — спросила она, чтобы сменить тему беседы.

— Вас ждёт встреча. Есть кто-то, кто хочет встретиться с вами, прежде чем вы сможете начать.

— Звучит интригующе.

И они отправились в самую настоящую пешую прогулку, которую Кандара не ожидала, но к которой была готова. Она шла, иногда сбиваясь на бег, за идущим ровным, размеренным шагом Крузом, помогая следовавшему за ней чемодану преодолевать более высокие, чем в людском пространстве, ступени.

Пройдя несколько километров, они спустились в парковую зону, где оказались практически в диких джунглях — закрывавшие небо деревья слились в единую пышную изумрудную крышу. Тонкие лучи света скользили по длинным листьям, освещая буйную тропическую растительность нижних ярусов. Кандара обратила внимание, что они углубляются в чащу — стволы становились ближе друг к другу, а подлесок слабел, не в силах конкурировать с закрывающим небо сплошным потолком из ветвей.

Несколько раз они переходили через узкие арочные деревянные мосты, слыша журчание протекающих где-то глубоко внизу ручьёв. В темноте леса громко кричали птицы. Вскоре Кандара расстегнула и стянула льняную куртку — неподвижный воздух был таким тёплым, что даже её фирменная чёрная майка казалась лишней.

Наконец они вышли на небольшую поляну с текущим по краю ручьём. Посередине стояла палатка в старинном стиле, собранная из хлопковой белой ткани с алой каймой и бронзовыми растяжками. Единственное, чего не хватало, чтобы завершить образ средневекового зрелища, так это развевающегося на вершине королевского штандарта.

И даже без него эта конструкция была до смешного несовместима с орбитальным комплексом, выстроенным на орбите инопланетной звезды.

— Серьёзно? — спросила Кандара, скептически посмотрев на Круза.

— Более чем, — с мрачным неодобрением ответил он, отодвигая полог палатки. — Джару ждёт тебя.

— Отлично! — с деланным энтузиазмом выкликнула она.

— Разговаривая с ним, — одёрнул он её, — помни об уважении, которое народ Утопии испытывает к своему лидеру.

— Всенепременнейше, — чопорно кивнула Кандара, чувствуя себя в не в своей тарелке из-за показного благочестия Круза.

И вошла в палатку. Внутри оказалось заметно прохладнее. Ткань изнутри сияла ярким светом, которого не хватало в царящем снаружи полумраке. Ещё внутри были подушки, разложенные вокруг небольшого мраморного фонтана, и единственный деревянный стул с жёсткой спинкой — именно такой, какой бы выбрал верховный жрец, не лишённый при этом скромности.

Интерьер Кандару не удивил — она ожидала что-то подобного.

В кресле восседал сам Джару Нийом, одетый в тунику цвета морской волны, напоминающую своей строгостью монашеское одеяние. На первый взгляд он показался Кандаре старым — возможно, самым старым из всех когда-либо встреченных ей людей.

«Так и есть, — подумала она, вспомнив его биографию. — Уже стар, когда только стали доступны методы лечения теломер».

Джару был единственным ребёнком в богатой тайской семье. Его отец основал строительную компанию, стремительно богатеющую по мере роста благосостояния Таиланда. К сожалению, старший Нийом скончался от вызванной стрессом аневризмы коронарной артерии в шестьдесят один год, так и не сумев смириться с тем, что его единственный наследник оказался катоем[1].

Большинство полагало, что мягкий и обходительный Джару не сумеет удержать отцовский бизнес, но оказалось, что юноша унаследовал от отца предпринимательскую жилку. Его вступление в право наследования совпало с моментом первой демонстрации Келланом Риндстромом квантово-пространственной запутанности.

Узнавшего об этом из новостей Джару осенило: он понял, как может увеличить состояние своей компании, улучшить окружающую среду и предоставить дешёвое комфортабельное жильё, в котором так отчаянно нуждался мир.

Таиланд стал первой страной, построившей ленточные города. Пользуясь возникшей неразберихой, Джару скупил по бросовой цене сотни километров строящихся национальных автомагистралей, а также все 4000 километров сети государственных железных дорог, стремительно становящихся ненужными после установки в крупных городах портальных врат.

Возглавляемая Джару строительная корпорация начала строить дома вдоль заброшенных железнодорожных путей. Управляемые первыми ИИ машины разбивали асфальт и бетон на дорогах, освобождая место для закладки новых фундаментов.

Джару являлся одним из первых людей, кто убедился, что знаменитый лозунг Эйнсли Зангари был верен — теперь всё на свете действительно находилось в шаговой доступности. В наступившую новую эпоху мгновенного транспорта города больше не нуждались в общественном центре. Все объекты, такие как школы, больницы и театры, были доступны независимо от того, где физически находился дом — необходима только портальная дверь.

Это была модель, которую быстро скопировал весь остальной мир. Правительства отчаянно нуждались в деньгах, которые могла бы принести застройщикам продажа устаревших автомобильных и железных дорог, и одновременно создавали рабочие места, борясь с глобальным жилищным кризисом, который возник из-за бегства горожан из ставших непопулярными городов.

Идея Джару спасла многие страны, страдающие из-за спада экономики, случившегося после гибели традиционных транспортных отраслей. Самому Джару, ставшему после реализации своей идеи мультимиллиардером, это позволило расширить свою империю за счёт бурно растущей космической индустрии. Следующим его шагом было создание купольных поселений на крупных астероидах.