Спасти Осень

— Я тоже хочу тебя коснуться.

— Нет, Роза. Лежи и наслаждайся.

Он гладил меня неспешно, то почти проникая пальцами внутрь, то лаская живот и бёдра. Я чувствовала, как нарастает и ширится наслаждение, как медленно оно обретает силу. Я хотела сделать для Ракха нечто бесстыдное, безумное, прежде недопустимое. Пальцы мои тянулись к его телу, но мужчина только тихо смеялся и ничего лишнего не разрешал.

Он долго, умело сводил меня с ума. Ему удалось держать меня на грани несколько длинных мгновений. Но когда я с криком рухнула в сладкую пропасть, Ракх тотчас оказался сверху, и был безжалостен в своей нежной страсти. Мы будто растворились друг в друге, слились в дыханиях, пропали для настоящего. Пальцы наши были сплетены, тела вздрагивали, и на губах играли улыбки.

— Я ошибся, — сказал Ракх. — Не полчаса. Слишком ты хороша, Роза. Но обещаю, когда со всем будет покончено, мы вернёмся на наш остров и проведём там целый день.

Я думала о сказанном до вечера. Образ, что был рождён в моих мыслях, мужчина принял легко и спокойно. Неужели нам и правда так хотелось скрыться ото всех на небольшом клочке земли? А если бы и правда подвернулась такая возможность, воспользовались бы мы ею? Я, наверное, да, но мне казалось, что Ракха что-то держит в Вардаре. Не это ли самое обязательство?

Я нарочно выбрала самое уродливое и строгое платье грязно-зелёного цвета. Волосы заплела в тугую косу, закрепила шпильками так, чтобы нигде не торчали. Кудри поддаваться не желали, и пришлось их ещё заколоть заколками. Сверху я надела косынку, что носили многие служанки, накрыла плечи серой шалью, и выбрала две тяжёлые нижние юбки. Оставалось отрепетировать хмурое выражение лица, но постараться так, чтобы это не выглядело наигранным. Я вспомнила, чему меня учили в доме Скрипса, и выпрямилась, при этом опуская глаза в пол и подобострастно кланяясь. Нет, так плохо. Я всё-таки экономка, а не горничная. Тогда побольше надменности, поджать губы и придать взгляду холодности. Вот у Ракха хорошо получалось так смотреть, но он-то ничего не изображал…

Я вздохнула и пошла на кухню, стараясь не думать о маге и о том, что между нами случилось. И удивилась, увидев у плиты Аника.

— Привет. Как твои гости? — не удержавшись, спросила я.

— Праздник окончен, — отозвался парень хмуро. — Ракх дома, а ему не до веселья.

— Тебя это задевает? Так уйди и живи своей жизнью. У тебя ведь есть деньги, так?

— Я здесь по той же причине, что и ты — мне нужна защита.

— А мне казалось, ты можешь за себя постоять, — сказала я, нарочно берясь за метлу.

Аник отступил, взгляд его стал злым.

— Что ты задумала? Зачем ты здесь?

— Ты о чём?

— Я слышал, чем вы там занимались ночью. Зачем ты его дразнишь?

Удивительно, но я не покраснела, а только сильней сжала веник и нарочно шагнула ближе. Ну, сейчас он у меня получит!

— Я люблю его!

— Глупости! Ракха никто не любит. Ну, разве что конь. — И Аник грубо рассмеялся.

Меня вдруг объяла такая злоба, что хоть в горло вцепляйся. Я шагнула и свободной рукой схватила парня за воротник, встряхнув, насколько позволяли силы и рост:

— Ты бы лучше о своём счастье думал, чем сомневался в чужом! Что, нравится гадости говорить? Ещё хоть раз сунешься в мою личную жизнь или станешь хихикать над чувствами других — получишь!

— Да неуже…

Я влепила ему от души, и парень потрясённо на меня уставился.

— Ты что, сдурела?

— В этом доме только один дурак, Аник. Тот, который покупает любовниц и оскорбляет того, кто ему жизнь спас.

— Он не спасал меня.

— Он купил тебя и дал свободу!

— Да я бы лучше оставался в рабстве! Там хоть кормили нормально!

— Пошёл прочь с моей кухни, — едва сдерживаясь, сказала я. — И чтобы больше не смел здесь появляться. Не нравится моя стряпня — не ешь. А то, что между нами с Ракхом происходит, вообще не твоего ума дело. Если бы ты хоть немного уважал чужие чувства, понял бы, как отвратно повёл себя вчера и продолжаешь вести сегодня.

Аник пожал плечами, отступая к двери. Он косился на метлу, видно, вспомнил, как я его огрела.

— Ракх всегда преследует свои цели. Не говори потом, что я не предупреждал.

— Не говори потом, что я не предупредила тебя.

Он ушёл, а я села на скамью и вздохнула. Добавилась ко всем прочим ещё и эта проблема, которую нужно было, не откладывая в долгий ящик, решать…

Глава 6

Маги прибыли, как Ракх и сказал, к вечеру. Я в этот момент сидела в дальней комнате, и тихонько, из-за шторы, наблюдала, как они идут через сад. Пришлось мне на время переселиться подальше от покоев колдуна, к тому же уговорить растения в саду не так старательно цвести.

Тёмные были одеты иначе, нежели Ракх. Я бы назвала моего спасителя элегантным до небрежности, эти же предпочитали затейливость и роскошь. Двое были в серых с серебряной вышивкой сюртуках, и дорогими кружевами на сорочках, двое — в чёрных с золотом удлиненных накидках, и золотыми цепочками на шеях, на которых мотались какие-то тёмно-жёлтые камни. Ну а пятый был в тёмно-красном, с пламенеющим алым камнем на груди. Его плащ был оторочен дорогим мехом огненной вапсаны — красивейшего зверя, которого было очень сложно одолеть даже колдунам. Прежде у нас на осенних землях, выше в горах, водилось много таких кошек, что превосходили по размеру лошадь, и никто их не боялся — вапсаны никогда на людей не нападали, предпочитая наблюдать и не быть замеченными. Я и то всего однажды видела издалека этого зверя, и помнила прекрасно, что глаза у него тёмно-карие, умные. В своей зимней шкуре он был великолепен, и не тронул меня, предпочтя просто скрыться среди снегов.

Понимая, что гордости и значимости ради мирного зверя лишили жизни, я испытала к алому колдуну острую неприязнь. В стране Осени было запрещено охотиться на некоторых редких зверей, и вапсаны были в их числе. Но кто теперь станет защищать покинутые земли? Большая часть лесных поместий оказалась заброшена, родовые рощи пустовали — никто уже не возводил в них прощальных костров…

Странно, что все колдуны были как будто на одно лицо — серые глаза, мышиные волосы, средний рост. Как братья-близнецы, и только главный выделялся среди них ростом и чёрным взглядом. Я нахмурилась. Возможно ли, что это были какие-то обманывающие чары? А если так, то зачем они их наложили?

Ужин был накрыт в столовой внизу, и мне там делать было нечего. Ракх сказал, чтобы я пользовалась второй, чёрной лестницей, и даже не пыталась обслуживать гостей.

— И ко мне стучись в крайнем случае. Я сам буду тебя звать, если что.

Он был сдержан и холоден, как прежде. Ничто в его глазах не напоминало о том, чем мы занимались, и это было к лучшему. Я сразу почувствовала исходящую от тёмных угрозу, и поняла, что они опасны для всех нас, включая сумасбродного Аника. Дать таким людям возможность посадить Ракха на цепь? Нет, уж лучше я стану вести себя с ним сухо и по-деловому.