Спецзадание для истинной леди
Шрифт:
— Кто? — не понял аэнбэшник и, оглянувшись, обозрел пустую дорожку.
— Он! Тот! Кучерявый!
Вырвавшись из рук своих церберов, Глэдис понеслась вслед брюнету, но, едва успев добежать до поворота, была настигнута и снова схвачена. Впрочем, она остановилась бы и сама…
Перед ней простиралась ярко освещенная набережная. Всюду, куда ни падал взгляд, виднелись люди: прогуливающиеся парочки, несколько подростков, прямо на парапете выплясывающие рэп, собачники со своими любимцами, которых они целый день берегли от жары, а сейчас вывели подышать свежим воздухом — даже какой-то ребенок со скейтбордом.
Чуть
— Миссис Четтерсон, не привлекайте к себе внимания, — раздалось над ухом. — Пойдемте, наконец!
— Но кучерявый! Он же где-то тут!
— Да-да, конечно, кучерявый, — подтвердил аэнбэшник, увлекая ее за собой. И, бросив взгляд на двух тщательно завитых и наманикюренных пудельков, сопровождаемых пожилой дамой, добавил: — Да, это очень красивые кучерявенькие собачки, но нам сейчас некогда — мистер Лэнгфорд срочно хочет вас видеть.
Больше Глэдис не сопротивлялась — все равно ее никто не желал слушать — и покорно дала отвести себя в штаб-квартиру Лэнгфорда.
Еще подходя к двери, она услышала оттуда крик:
— …если бы вы получше смотрели за своей женой, а не флиртовали тут со всякими мармозетками8…
И ответное рычание Джека:
— Вы обещали мне ее охранять!
Слово «мармозетка» Глэдис понравилось — непонятно, что это такое, но, несомненно, что-то очень противное.
В этот момент ее втолкнули в комнату, полную народу, и первым, кого она заметила, был Джек. Он стоял напротив Лэнгфорда, набычившись и сжав кулаки, словно готовый ринуться в драку — но в каком виде!
Шикарный блейзер из натурального льна, светлые новые джинсы и рубашка были залиты чем-то красным, что же касается галстука, то он вообще отсутствовал!
— Что с тобой?! — крикнула Глэдис, бросаясь к нему. — Ты ранен?!!!
— Вот она! — со вздохом сообщил один из приведших ее аэнбэшников. — В парке болталась! — и тут же накляузничал: — Сопротивлялась, брыкалась и не хотела идти!
Но Глэдис было не до этой подлой клеветы — ее муж, ее любимый муж истекал кровью! И никто — никто! — ему не помог!
— Тебе больно?! Обопрись на меня! — схватила она его за руку и гневно обернулась: — Где врач?!
— Успокойтесь, миссис Четтерсон, это не кровь, а шампанское, — сердито произнес раскрасневшийся Лэнгфорд. Уши его, и без того похожие на ручки кувшина, теперь и цветом напоминали обожженную глину.
Только тут Глэдис почувствовала, что от Джека и правда ощутимо попахивает спиртным.
— Как — шампанское?! Зачем?! Почему такое красное?!
— Я тебе потом объясню, — быстро сказал Джек. — С тобой все в порядке?
— Я пятки намяла! Там везде камни! И заблудилась! И есть хочу! Очень! И спать тоже! И… — начала перечислять Глэдис свои беды, но тут же была перебита хамским вопросом Лэнгфорда:
— Может быть, вы нам все-таки объясните, миссис Четтерсон, какого черта вы сбежали от охранявших вас людей и поперлись в одиночку в парк?!..
— Но-но! Полегче! — попытался вмешаться Джек, считавший, что разговаривать с женой в таком тоне имеет право только он.
— …и где ваш передатчик?! — не унимался аэнбэшник.
В стороне Глэдис заметила стоявшего с унылым
видом Симпсона. Ей стало неудобно — наверное, ему из-за нее попало! Еще неудобнее ей было объяснять причину своего внезапного ухода из ресторана — ведь придется коснуться семейных проблем…И тут ее осенило! Гордо выпрямившись, чтобы выглядеть повыше, она набрала воздуху и громко отчеканила:
— Я! Ловила! Преступника!!!
В комнате наступила тишина — все молча смотрели на нее, потом Лэнгфорд осторожно переспросил:
— Кого вы ловили, миссис Четтерсон?
— Преступника! Того самого! — (Он что, забыл уже, кого они ловят?!) — Ну, кучерявого, с балкона!
— Вы что, его видели?!
— Разумеется! — подтвердила Глэдис. — И если бы эти люди, — презрительно кивнула она в сторону оклеветавшего ее типа (вот, получай!), — мне не помешали, я бы его поймала!
Дальнейшее обсуждение — в связи с важностью происшедшего — требовало технической подготовки: все уселись за стол (Лэнгфорд, естественно, на председательское место), перед Глэдис поставили портативный магнитофон и, почувствовав себя в центре внимания, она вдохновенно принялась сочинять, мешая правду с выдумкой и с каждой минутой сама все больше и больше веря, что именно так оно и было:
— Я пошла ненадолго… в дамскую комнату. У меня глаз заболел, и мне Ларри… то есть мистер Симпсон разрешил. И тут, с лестницы, внизу я увидела его! — вспомнила, что надо выгородить бедного Симпсона, и добавила: — Мне некогда было никому говорить — еще минута, и он бы ушел! И я спустилась и побежала за ним!..
— Минуточку, миссис Четтерсон — а где передатчик, выданный вам специально для этой цели? — вкрадчиво поинтересовался Лэнгфорд.
Это был единственный скользкий момент в ее рассказе — сознаваться, что она понятия не имеет, где кулон, Глэдис не хотелось, а придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение ей так и не удалось.
— Я не подумала… — промямлила она. — Мне показалось, что к этому платью бусики лучше идут!
Услышав это, Лэнгфорд побагровел и грохнул кулаком по столу, пробормотав нечто, включавшее в себя слово «бусики» и явно не предназначенное для ушей леди (и для магнитофонной записи). После этого он взял себя в руки и спросил преувеличенно-спокойным тоном:
— Так… И что же было дальше?
— А дальше он пошел в парк — ну, и я за ним. А потом он куда-то пропал. А я заблудилась и не знала, где выход, и закричала: «Ау!» — и он ко мне из кустов прямо под ноги вылез!
— Как — под ноги вылез?!
Вопрос был скорее риторический, но Глэдис поняла его буквально и, вскочив со стула, пригнувшись, попятилась задом наперед.
— Вот так! — потеряв равновесие, она удачно плюхнулась на ноги Лэнгфорду, но была тут же приподнята и водружена на место мощной рукой Джека.
— И он… он вас заметил?!
— Разумеется! — гордо подтвердила Глэдис. — Мы с ним даже разговаривали!
— О чем?!
— Я спросила, не знает ли он, где тут выход, и он мне его показал. — (Непарламентское выражение «чертова кукла» — равно как и прочие оскорбительные реплики преступника в свой адрес она решила опустить). — А потом он пошел к выходу, и я побежала за ним — и тут эти ваши налетели и потащили сюда! Слова мне не дали сказать! Я им пыталась объяснить, а они не слушали! Ну, он и ушел…