Спиною к будущему

Обмерла я (ужалил родным именем в сердце, невольно сжалась, но все еще терплю, внимаю откровению… сего, на первый взгляд, такого черствого и полного самообладания молодого человека). Глубокий вдох.

– А потом этот твой,… подобный буре, визит… и домогательства. Эт… это…

– Прости, - решаюсь на верное.

Виновато опускаю глаза.

Вдруг печально (слышно было) ухмыльнулся тот.

– Да ладно, в какой-то степени… ты все же исполнила мои мечты, грезы… на которые я никогда не смел надеяться. Пусть лживо, штрихами, однако…

– Поцелуй был искренним.

Глаза в глаза. Но уже он отступает - и уводит взор в пол.

– Я знаю, - прошептал едва слышно. – За что и благодарю.

Дрожь по телу...

Шумный вздох. Вновь сорвался на ноги. Прошелся по кабинету. Зашуршал, зазвенел чашками, чайником.

– Чай, кофе? – обернулся ко мне.

– Кофе.

Кивнул.

– Ну, а я… чай. А сахара сколько?

– Две.

Тяжело вздыхаю уже и я, отворачиваюсь, взгляд за окно… как тогда, когда я впервые… сюда попала.

– Так зачем пришла? – вдруг вновь раздался его голос. Обернулась - стоял рядом, протянул чашку.

Осторожно беру, чтоб не разлить, да и не обжечься.

Скривилась.

– Даже уже не знаю теперь, стоит ли тебя во все это впутывать.

– Да ладно, что уж там? – улыбнулся. – Перегорело уже… почти. Не зря же сознался. По началу было тяжело, особенно когда рядом была… а теперь, теперь – проще. Не моя. Да и вообще, уже – чужая… Без обид, - улыбнулся.

Киваю головой.

– Это правильно. Я рада. Честно, рада.

– Ну так, - подначивает, кивает головой, - что за дело? Проблемы какие?

Вновь киваю головой, виновато поджав губы. Болезненно смеюсь.

– Нет, не проблемы. Хотя,… вероятно, я как раз таки за тем, чтобы их… создать.

Удивленно вздернул бровями.

– В смысле?

Еще один вдох – и выстрел (рикошетом по обоим нашим сердцам):

– Клёмин.

Закивал головой, печально рассмеялся.

– Должен был догадаться.

И вновь поджимаю губы, стыдливо прячу взгляд.

– Что ты хотела?

Глаза в глаза.

Долгая, немая пауза, борясь с чередой сомнений.

– Я хочу снова с ним встретиться.

– А телефон?

Качаю отрицательно головой.

– Не вариант.

Скривился.

– Ну, ясно,… если что разузнаю, то сообщу. Номер прежний?

– Угу… только…

– Что?

– Не говори ему,… ничего: ни что приехала, ни что искала, ни что с тобой виделась. Хорошо?

Удивленно вскинул брови, но смолчал, не прокомментировал.

– Хорошо.

***

И снова родная больница. И снова под крылом у отца в нелюбимой (в каком-то смысле, как та поэзия) Терапии.

Неделя работы. Неделя ожидания.

И внезапно, вечером пятницы… долгожданный звонок от Колмыкина.

– Завтра, на Верхнем Озере в парке, Клёмин будет по каким-то делам. Ну, тачку ты его же уже знаешь, так что… не промахнешься, я думаю. Номер помнишь?

– Да, спасибо тебе большое.

– В обед, где-то, но раньше жди. Не знаю подробностей, да и, вообще, ну ты поняла…

Смеемся.

– Спасибо тебе за все.

– Пока.

– Прощай.

Было обидно осознавать полную картину последствий, а именно - как мы с Клёминым, из-за своих разногласий, испортили жизнь этому молодому парнишке. Хорошему… и доброму, как выяснилось.

Впредь, постараюсь все свои проблемы… и глупости решать без его участия. Чего терзать душу? Тем более того, кто так добр к тебе, даже не смотря на то, что ты… что я поступила с ним, как последняя сука.

***

Людно было, что, в принципе, как и всегда здесь. Безумно красивый парк. И насыщенный аттракционами для детей и подростков, и само дизайнерское оформление заслуживает отдельного внимания и похвалы, и домики, что на противоположной стороне вдоль берега – каждый норовил поразить своей уникальностью и вычурностью.

Приятное место, и веселое.

Пройтись от дальнего угла к площадке для скейтеров, стать на самом верху, облокотившись на перила. Отчетливо просматриваю рядом парковку, дальний фонтан, скамейки… и прочее. Идеальный, на все 360 градусов, угол обзора.

И снова пройтись туда-сюда, путая карты и не привлекая к себе лишнего внимания.

… и наконец-то припарковался на стоянке, как раз около круглой скамейки, черный "мерс" с знакомыми номерами.

Еще миг – и вышел. Родной силуэт, дорогое сердцу лицо…

Шумный, звонкий мой выдох, подавляя внутри себя боль и утихомиривая, успокаивая дрожащие струны души. Не сейчас. Нельзя… облажаться.

Живо броситься к лестнице – и на спуск. К авто.

Достать из сумки письмо (в чистом конверте) и засунуть, заткнуть за дворник.

Разворот – и украдкой помчала прочь, пока… не выкрыли.

***

Это была авантюра. Чистой воды глупая затея. НО… в сердце дрожала надежда – и я слепо шла, следовала за ней.

Взять у отца машину, и, не объяснив ничего толково, отправиться… в не менее пугающий путь, нежели нависшее надо мной неизвестное, сомнительное (после сегодняшних грядущих событий) будущее…

… и вновь Бальга.

И вновь отчаяние. И вновь… из точки рисуется запятая.

***

Поставишь авто сбоку от дома.

Пройтись внутрь помещения. Родного помещения…

Не знаю, порой начинает казаться, что этот дом – наша с Клёминым обитель, наша, а не чья-то чужая, кто жил здесь некогда, тогда еще, до полного опустошения и предательства человеком своего собственного творения. Причем, точно отражающая не только наши встречи, стычки, но и сами отношения в целом. Такие же подранные, замученные, старые и странные, невзрачные (стены), хранящие в себе нечто большее, нежели, как на первый взгляд может показаться, только кирпич, цемент и остатки отделки... В них история и потаенный смысл, в них печаль и радость, боль и счастье... В них суть - пока стоят руины, пока и история цела, пока на устах,... пока и не забыта.

Сесть в угол, как тогда, в нашу последнюю встречу.

На доски, те же доски, только еще больше грязи налипло здесь.

Закрыть глаза и вспомнить его признания, слова… тот момент, когда всучил мне документы. Когда… вот так рядом… и, если бы не гордость, глупость и замешательство (желая не спешить, а переварить, все осознать, принять происходящее),… схватила бы в свои объятия… и не отпустила. Никуда. И никогда…

А вдруг не приедет?

Или, что еще печальнее, не поймет от кого...