Спиною к будущему

– Ты хочешь, чтоб если не убили, то посадили?
– казалось, у меня сейчас башка взорвется от происходящего.

– Пусть свяжутся с городом. Майору Шевелёву срочно нужно подкрепление, - немного помолчал, завидев мой немой шок.
– Не думаю, что долго продержусь. Буду пока в доме, сзади залив - не обступить. Но если что, рвану на юго-запад, в сторону Бальги. Буду тянуть время. В машине есть автомат и боеприпасы. Вроде, даже пару гранат Костян оставлял. Сейчас, как уйдешь, первым делом туда попытаюсь прорваться.

– Майору Шевелёву?
– наконец-то я осмеливаюсь на слова.

Молча кивнул, скривился.

Закачала я в негодовании головой.

– Ладно, иди. Потом это всё обсудим, - тяжело вздыхает.

– И долго ты еще собирался врать? – не унимаюсь.

– Я не в детские игры играю, Вика, - гневно рявкнул.
– Будь взрослой. Давай отсюда выберемся - а потом все что угодно. Сношай мне мозг по этому поводу, сколько влезет. Идет?

Перекосилось мое лицо от недовольства.

Разворот в сторону выхода.

– Давай!
– вдруг крикнул и раздался первый выстрел...

Стрельба, словно война 45-го.

Руки дрожат, перехватывает дыхание. Но я бегу, сначала вприсядку, а затем, скрывшись за деревьями, выровнялась - и со всех ног долой.

Временами посматриваю на экран телефона в надежде заветных полосок мобильной связи.

А вот и на трасу выбралась.

Есть.

– Алло, Харлей?

– Да.

– Шевелёву, черт, Клёмину, срочно нужна помощь! Там где в прошлый раз его на Бальге забирал. Помнишь?

– Опять что ль?

И тут я замечаю нечто невероятное. В мою сторону мчит машина полиции, или ДПС. Один фиг.

Машинально уже шепчу:

– Две тачки, около десятка вооруженных ублюдков, срочно.

Выскакиваю на проезжую часть, прямо перед машиной и начинаю махать свободной рукой. Быстро прячу телефон в карман - и еще сильнее прыгаю, уже двумя размахивая.

А те топят. Уроды, что ль?

Но еще миг - и вылетают на встречку, объезжая меня.

Визг шин. Остановились. Выбрались.

– Ты че, с*ка, творишь?! На тот свет захотела?!

– Майору Шевелёву срочно нужна помощь!

Обмер в непонимании молодой человек в форме.

– Какому еще майору?

– Полиции! Какому еще?

– И где он?

– Тут, недалеко. Просил с городом связаться, вызвать подкрепление.

Стоят. Мнутся в сомнениях.

Обмерла я в ужасе от прозрения.

– Вы что... вы... вам сложно, что ли?

За и против. Скривился.

– А сколько их там?

– Две тачки, и около десятка вооруженных.

Еще один тяжелый, шумный вздох. И прошелся к машине.

Взгляд своему товарищу в лицо (который вылез из салона авто, но все еще застыл между машиной и дверью, взволнованно меряя взглядом то напарника, то меня).

– Ну, что?

Пожал плечами товарищ.

– Звони.

...

– Вас понял. Ждем.

– Если что, пусть его телефон отследят.

Махнул в мою сторону рукой полицейский, затыкая.

– Сами знают, что делать. Ладно, гражданочка, - шаги в мою сторону и попытка ухватить за плечи.
– Сядьте в машину, а мы сами пока сходим, проверим.

– Какая я вам гражданочка?

– злобно рычу, вырываюсь, увиливаю. Резвые шаги с трассы в сторону леса.

– Вы куда?

Разворачиваюсь.

– Не брошу же я его там одного?! Да и дорогу вам показать надо, - попытка прибавить последними словами резонности своему решению.

И снова стремительный ход к заданной цели.

– Ладно, отгони тачку с дороги, - слышу за спиной.
– И за нами.

...

Едва подобрались ближе, как я достала из-за пояса (спрятанный под кофтой) пистолет. Переглянулись молодые люди, но ничего не сказали.

А вот и поляну уже видно.

Напряжение. Ублюдки в засаде - значит... мой герой еще жив.

Тачки, что моя, что Клёмина, что их, были прошиты пулевыми отверстиями. Жуть какая-то киношная, вот только страх и паника... вполне реальны. И больше всего тревожило, как он там, в каком состоянии, не ранен ли, и сколько осталось у него патронов, чтобы сдерживать напор.

– Наш в доме, - шепчу.

Обмерли молодые люди, меряя взглядом то происходящее на лужайке (около дома), то меня, то друг друга. Никто не хотел первым лезть в пасть смерти, однако… это - наше призвание.

Резвые движения вперед на карачках и притиснулась боком к стволу большого дерева.

Один из полицейских упал на живот и пополз в траве ближе к огневой, замер у пня. Третий - кинулся куда-то в сторону, желая, видимо, вообще обойти их с другого боку и подстраховать нас. Еще миг – и дико заорал:

– ЭТО - ПОЛИЦИЯ! ВСЕМ СДАТЬСЯ! ОРУЖИЕ НА ЗЕМЛЮ! ЛИЦОМ ВНИЗ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ!

Но вместо подчинения - тут же пуля полетела в его сторону, обреченно открывая второй фронт. Живо три ствола выпустили по подонкам ответ, победно осыпая осколками безжалостной смерти.

Заматерились, зашевелились мерзавцы, меняя свои огневые позиции и стараясь укрыться от нововыросшей угрозы сбоку за сараем.

Минус двое...

Пытаюсь и я не отставать. Одному – в руку, выбивая пистолет, а второму куда-то в область груди, но… судя по всему, не насмерть.

Еще немного - и вовсе скрылись за стеной.

Черт, теперь совсем ничего не видно.

Живо бросаюсь на карачки – и начинаю переползать, перебегать от дерева к дереву, пока затишье, с места на место, в сторону дома. Надо бы до Клёмина добраться. Вдруг, помощь нужна (если ранен). Но еще миг – и что-то аж дернуло, пнуло меня вбок, пронзительно уколов, до дикой боли тесанув в предплечье.

Ныряю вперед в траву, прижаться к дереву – и взгляд на руку.

Суки, попали же… Но хоть по касательной прошла, так только, верхние ткани задела. Зажать свободной рукой рану, в тщетной попытке сдержать непослушную кровь.

– Ты как?
– кричит мне полицейский, видимо, услышав мой крик.

– Норма!
– кривлюсь, едва слышно, сама себе под нос шепчу.
– Жить буду…

Сцепить от боли зубы, разворот, снова взгляд прикипел к происходящему, ведь вновь выстрелы – и больше нет времени и возможностей на сопливую жалость к себе.