Спиною к будущему

Не знаю, сколько еще прошло, но, ... казалось, целая вечность.

Больше всего стала меня ужасать тишина со стороны дома.

Набрать побольше воздуха в легкие для смелости, и попытаться сызнова продолжить свой путь по ранее заданному курсу, однако, сильнее углубившись в лес.

И вдруг странный шум, и лишь спустя минуты стает понятно что это… и кто..

Через лес, местами беспардонно ломая кусты и молодые деревья, вкатился огромный грузовик. Тотчас повыскакивали из него и рассредоточились по территории бойцы.

– ПОЛИЦИЯ! ПРЕКРАТИТЬ ОГОНЬ! СТВОЛЫ НА ЗЕМЛЮ! ВСЕМ ЛЕЖАТЬ! ЛИЦОМ ВНИЗ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ!

Несколько преступников, видимо, все же ломанулись в чащу.

– СТОЯТЬ! СТРЕЛЯТЬ БУДУ!

Еще миг неповиновения, единичных выстрелов, - и автоматная очередь завершает, тотчас исполняет жуткий приговор.

Резко всё стихло.

За секунды летели уже и в мою сторону бойцы. Живо подчиняюсь, добровольно опускаясь на траву, бросив оружие, и нарочно медленно разведя руки в стороны (намереваясь, в конце концов, и вовсе сложить ладони на затылок)…

Проверить документы. Убедиться кто есть кто, отпустить смелых полицейских.

– Со мной она, - послышался где-то (сбоку) сверху голос Володи. Стремительные шаги, зашевелились, задергались вояки, пропуская того ко мне.

– Поднимите.

Поддаюсь на помощь какого-то бойца. Встать, быстрые шаги к Клёмину. В крови, в грязи, но все же улыбается. Повисла на шее. Обнял. Поцеловал.

– Страсти страстями, - раздался грозный голос за моей спиной. Невольно отпускает меня Владимир - и отступаю вбок, оборачиваюсь.
– Но лучше ответьте, что за войну вы здесь устроили, Шевелёв?
– грубо прорычал пожилой мужчина и закачал головой в негодовании.

– Без понятия, как они вышли. Я думал, всё под контролем, - активно жестикулирует Клёмин.
– Отлучусь на время, а ночью доведу дело до конца.

– Думал он! А как же приказ? Вы не слышали, что сворачиваем операцию? Что и так облажались все.

– Я же уже вышел на него.

– Эту песню я слышу уже которую неделю, а результата - ноль! Ах, нет! Куда там? Среди белого дня стрельба, да и с участием гражданского населения. ЧТО ЭТО, я вас спрашиваю?
– гневно затрясся, махая руками.

Зашипела рация. Живо подбежал к нам какой-то молодой человек. Тычет аппарат орущему мужчине.

– Что еще?
– гаркнул тот.

– Вас.

– Полковник Пахомов слушает. Прием.

– ВЗЯЛИ! Терехова взяли! Прием!

– Костя, ты что ль? Чего не по форме доклад? Прием.

– Да иди ты.

И отключился.

– Охренеть, - перекосился от злости.
– И даже здесь бардак! ДА Я ВАС ВСЕХ ПОД ТРИБУНАЛ! А ты, Шевелёв, - разъяренно замахал в его сторону рукой (с зажатой рацией в кулаке).
– Тебя я вообще сгною! Столько месяцев, да что там? Лет! …пыхтеть над этим всем, столько бабок всрано, столько людей подохло, а ты все чуть в па**шу не спустил! Да еще и тачку Костяна разъе***ил! Готовься, он тебе за нее отдельно вставит! Вот, небось, она, да?!
– обернулся ко мне и ткнул пальцем, ядовито улыбается.- Мадам, за которой ты все это время бегал, вместо того чтоб довести начатое до конца?!

– Нет, - едва слышно... солгал.

– НЕ ВРИ, СУКА!
– неистовый взгляд в глаза Клёмину.
– Мне всё доложили! ВСЁ! Вместо дела в голове были одни сопли! Благодари Бога, что сработал твой план, а иначе бы пожизненно влепили! И поверь, нашли бы за что! И схера ли было вообще на себя брать ключевую роль?! «Под прикрытие меня!»,- кривляется, - если потом всё похерить ради какой-то бабы?! Или тебе мало было приключений, так ты решил добавить еще? Зря тебя тогда здесь не прикончили! Зря, сейчас бы героем был, а не полным ублюдком-неудачником! Доверили ему дело! А он что? ОН? – болезненно смеется.

– БАБУ ЕМУ ДАЙТЕ, и НАХ*Й отойдите! Скотоё**на...

Поморщился, закачал головой.

Молчит Володя.

– И уберите гражданских отсюда, - вдруг, словно очнулся, бешено рявкнул полковник, взмахнув руками.

– Она ранена, - несмело отозвался кто-то позади нас. Обернулись.

Тот самый полицейский с дороги, что не бросил нас в беде.

– Старший сержант Смирнов, - представился и тут же отдал честь разъяренному мужчине.

– Вольно. Тем более, уберите ее в скорую. Там где-то, ехала за нами.

– Да вон стоит, - уточнил кто-то из бойцов.

– ВЫПОЛНЯТЬ!

– Ты как?
– испуганно шепчет мне Клёмин.

Взгляд из-подо лба на него.

– А имя хоть... Вова?

Кто-то хватает меня за руку и тащит в сторону (на мгновение взгляд в сторону наглеца, и снова на Клёмина-Шевелёва). Поддаюсь ходу. Идет за мной и мой герой.

– Юра.

Обида тут же кольнула в сердце, отчего невольно закусила губу. Закивала головой, кисло улыбаюсь.

– С*кин ты сын, - рычу.

Улыбается (виновато) и он в ответ.

Затащили в машину, и тотчас стал осматривать меня врач.

А я пялюсь в глаза этому... (черт, даже не знаю, как его заслужено обозвать).

– Больно?
– кивает в мою сторону головой... эта скотина.

– Не больнее, чем твое вранье, - кислая ухмылка.

Нахмурился.

– Ну, сама понимаешь.

Невольно закивала (соглашаясь) я головой. Поморщилась, и тут же закачала отрицательно наперекор.

– Можете нас оставить ненадолго?
– с опаской отозвалась я в сторону незнакомого молодого человека.

Немного помедлил, сомневаясь.

– Там все равно ничего серьезного, - торопливо добавила я.

Подчинился, отступил. Отошел в сторону.

Взгляд мой пронзительный на Клёмина. Вдох-выдох.

– Теперь... я - плохая девочка, да? А ты хороший?

– С чего это?
– удивился, округлив очи.

– Ну как?... наш общий знакомый.

Хмыкнул. Притворно улыбнулся.

– А что с ним?

Запнулась я, перебирая слова. Но и сам среагировал, продолжил.

– Каждый получил по своим заслугам. А то, что с ним потом произошло - его личный выбор, причем, сделанный задолго до нас. Так что нет, даже если мне этого так безумно хотелось, это был - не я. И уж точно не ты… Единственное, что мы сделали, так это приблизили этот процесс, дату, вскрыв гнойник, не дав разрастись ему еще больше.

Тяжелая, немая пауза, размышляя над сказанным.

– Ладно, - тяжело вздохнул, не выдерживая.
– Не ломай глупостями голову.

– Вы едете, или что?
– подошел к нам молодой врач, судя по всему, не терявший время зря (провел и уже окончил осмотр тех двоих полицейских, что были со мной).

– Ты что, тоже ранен?!
– словно прозрела я, дернулась, завидев кровь на руках Володи.

– В смысле?
– кинулся к нему врач.

– Нет, - живо пресекает движения Клёмин. – Я же уже говорил… Нормально всё, не в этот раз.