Список моих грехов

— Не заговаривай мне зубы, Данрод Малик! Это ведь нашивка ториди, у меня ещё не отшибло память! — произношу хмурясь.

Он вздыхает, покаянно опуская глаза.

— Каюсь, Принцесса, виновен. Но, такова уж твоя судьба, видимо, быть таине Великого ториди Эдеи.

Судьба. Да уж, она у меня ещё та затейница!

Ох, не верю я в это показное раскаяние! И не напрасно: он хитро прищурился, нахально ухмыляясь в своей излюбленной манере, и выдал:

— Только не говори, моя драгоценная, что дочь политика и самой успешной во всем Славянском секторе бизнес-леди, пусть и делала усиленно вид, что не лезет в дела своего тая, но вовсе не следила за происходящими переменами, и сама не пришла к выводу, что к этому всё и двигалось?

Горько вздыхаю, прижимаясь к Дану, и опускаю голову, пряча лицо.

— Значит, все же выдохлись эти старые блюстители чистоты крови. Конечно, в твою пользу ну о-о-очень весомые аргументы. Но, боги, я так хотела, чтобы ты бывал почаще с нами… — ною жалобно, стискивая сильнее руками ткань кителя, за которую машинально уцепилась.

Меня тихонько укачивают, положив подбородок куда-то на мой затылок.

— Ну, что ты, маленькая? Так и будет, моя Принцесса, — обещает он. — Вы — моя семья, а значит, будете рядом. На Эдее ли, или на Росси, где, кстати, учится наш Родька, уж не говоря о том, что это твоя родина, как и твоей мамы. И, конечно, моя женщина будет блистать, затмевая любых светских львиц. Но, только тогда, когда сама захочешь. Я — ториди Великой Эдеи, с доверием восьмидесяти семи процентов эдейских мужчин и почти ста процентов всей армии. А стало быть, Сашенька, теперь сам устанавливаю правила, — он говорил серьезно, но как всегда без бахвальства: просто выдавая факты. — Недаром же я ввязался во все это. Знаешь, ведь никогда не был фанатичным патриотом. С чего бы? Но у нас с тобой растет потрясающий сын. Он — Малик, и одновременно истинный Алейни по силе. Как и его сестренка Энелла, сила которой скоро проснется. И я должен сделать всё, чтобы им, как и другим детям, не пришлось долго и с огромной кровью доказывать своё право жить и быть собою!

Кажется, я просто позабыла, что мой мужчина всегда прав. Вот и теперь…

Мир эдейцев уже никогда не станет прежним. За какие-то пять лет на свет появилось столько девочек и мальчиков, в чьих жилах течет кровь эдейцев. Истинных эдейцев! Потому что моя любимая мамочка умудрилась и тут подложить Совету большую свинью, просто-напросто вычислив и сумев удалить те блоки, что поставили некогда хозяева в цепочках ДНК своих созданий. Уже сейчас становилось очевидным, что рожденные от новых таине дети, превзойдут своих родителей во многом! И способности менталов в них проснутся наравне с силой и ловкостью их отцов.

Смотрю на красивое лицо Дана, рассматривая каждую любимую черточку. Он совсем не изменился за эти годы, впрочем, как и я. И если судьба будет к нам благосклонна, то наша молодость продлится ещё долгие годы. Годы, которые, безусловно, я хочу провести рядом с ним. И, черт возьми, мне неважно где, если там будет он и наши дети!

Наверное, я слишком долго молчу, потому что Дан хмурится, а потом склоняется к моим губам, впиваясь в них жадным поцелуем.

Заниматься любовью на качелях, пусть и представляющих собой мягкий раскачивающийся диван — весьма экстремально, но поверьте, это незабываемый опыт!

Спустя сладкий миг, или может быть час, мы лежим обнаженными, глядя на только-только разгорающуюся зарю над морем. Легкий теплый ветер, тепло обнимающих рук и скрип качелей… Так можно провести вечность!

Жаль возвращаться в реальность. Ещё бы немного.

А Дан вскидывает запястье с виртом, глядя на время.

— А я ведь приготовил для тебя подарок, сладкая, — будто читает мои мысли Данрод.

Он целует меня в висок, а я заинтересованно приподнимаю голову, заглядывая ему в глаза.

— Какой?

— Хочешь посмотреть? — выдает вкрадчиво мой искуситель.

— Еще спрашиваешь? — возмущаюсь я.

— Отлично, — улыбается единственный мужчина, заставляющий сладко трепетать моё сердце. — Тогда одеваемся.

Через несколько минут мы спускались к посадочной площадке.

— Закрой глаза и не подсматривай, пока не скажу.

— Ла-адно, — тяну я, — Так даже интереснее!

Он протягивает ладонь, за которую я уцепляюсь, смело закрывая глаза.

Меня ведут вперед недолго. Слышу звук открывающегося люка транспорта.

— Можешь смотреть, — в голосе Дана сквозят нотки предвкушения.

Распахиваю ресницы. О, да! Он не ошибся с подарком!

В открывшемся чреве люка транспортника сиял хромированными боками красный аэробайк — почти точная копия того, что сгорел когда-то у подножия гор в Любомирье. Сзади приютился черно-серебристый верный зверь Данрода.

— Ну, что, Принцесса, полетаем?

Я улыбаюсь шальной, пьяной от счастья улыбкой!

— С тобой, мой Воздушный Демон, я летаю всегда!

Конец