Сплетенные судьбами

Инди первая нарушает тишину.
– Она услышала о повстанцах на острове, находящемся далеко от берега. И захотела найти их, а потом вернуться за нами.

– Я тоже слышала о мятежах, - говорю я, не в силах сдержать свое волнение.
– Один из них называют Восстанием.

– Это то же самое, - голос Инди звенит от нетерпения, - Кто-то сказал ей, что оно повсюду. И этот Каньон точно похож на то место, где оно может находиться.

– Я тоже так думаю, - мысленно я вижу клочок прозрачной бумаги, лежащей поверх одной из карт Общества. Отметки на нем показывают места, о которых Общество даже не догадывается или не хочет, чтобы мы знали о них.

– А ты веришь в существование лидера, называемого Лоцманом?
– спрашиваю я.

– Да!
– взволнованно восклицает Инди. А затем, к моему удивлению, она начинает декламировать мягким голосом, очень не похожим на ее обычный резкий тон:

Проходит солнце день за днем

По небу, сквозь ночной излом

Сияют звезды ночь за ночь

Тьму над землей сгоняя прочь.

Однажды лодка по волнам

Причалит с девой к берегам^1.

– Ты сама сочинила?
– внезапная вспышка зависти пронзает меня.
– Я знаю, что это не одно из Ста стихотворений.

– Я не писала этого. И это не стих, - уверенно говорит Инди.

– Но похоже на стихотворение, - замечаю я.

– Нет.

– В таком случае, что же это?
– спрашиваю ее. Я быстро понимаю, что с Инди спорить бесполезно.

– Мама рассказывала мне о нем каждую ночь перед сном, - отвечает Инди.
– Когда я достаточно повзрослела, чтобы спросить об этом, она ответила, что Лоцман это тот, кто возглавит Восстание. Мама считала, что именно женщина должна приплыть по воде.

– О, - удивляюсь я, ведь всегда думала, что Лоцман придет с неба. Но, возможно, Инди права. Я снова вспоминаю строчки из стиха Теннисона. Там было написано про воду.

Инди думает о том же.
– Тот стих, который ты рассказывала, когда мы убегали, - начинает она.
– Я не слышала его раньше, но его слова доказывают, что Лоцман мог приплыть по воде. То место из стиха – это гряды песка на отмели в воде. А Лоцман – это тот, кто благополучно проводит лодки в гавань.

– Мне не много известно об этом Лоцмане, - я говорю искренне, но у меня есть свои собственные надежды на лидера восстания, и они не совсем совпадают с версией Инди. Тем не менее, идея здесь та же самая. И история, данная мне архивистом, подтверждает, что Лоцман снова и снова меняет свой облик. И я, и Инди, мы обе можем оказаться правы.
– Я считаю, что это не имеет особого значения. Это мог быть и другой человек, мужчина или женщина, спустившийся с неба или приплывший по воде. Ты согласна?

– Да!
– голос Инди звучит торжествующе.
– Я так и думала. Ты не только ищешь своего парня. Ты также находишься в поисках чего-то иного.

Я гляжу на тонкую полоску неба, усыпанного чистыми яркими звездами. Так ли это? Я проделала долгий путь из Городка, думаю я с нежданным чувством восторга и удивления, и остается пройти еще совсем немного.

– Мы могли бы выбраться наверх, - тихо говорит Инди.
– Идти по поверхности. Или попытаться пройти по другому ущелью. Может быть, там мы найдем его или повстанцев. Она включает фонарик и освещает им склон ущелья.

– Я знаю, как взобраться наверх. Этому нас обучали в Сономе. В моей провинции. Завтра мы найдем подходящее место, где стены не такие высокие и отвесные.

– Раньше мне не приходилось подниматься в подобных условиях, - говорю я.
– Как думаешь, у меня получится?

– Если будешь осторожной и не станешь глядеть вниз, то да, - отвечает Инди.

Повисает тишина, пока я гляжу вверх и понимаю, что даже этот ограниченный клочок неба содержит в себе больше звезд, чем я могла ухватить взглядом, живя в Городке. По какой-то причине, это вселяет в меня надежду, что есть еще много вещей, которые я могу увидеть. Я продолжаю надеяться ради моих родителей и Брэма, ради Ксандера и Кая.

– Давай попробуем, - произношу я, наконец.

– Начнем поиски рано утром, - говорит Инди. – До рассвета. Мне бы не хотелось идти на открытой местности при дневном свете.

– Мне тоже, - соглашаюсь я, рисуя на песке первую строчку, и, впервые за все время, вторую:

К тебе карабкаюсь во тьме

А ждешь ли ты меня при звездах и луне

^1пер. tigra_du

Глава 13. Кай

Края каньона черно-оранжевые. Как будто огонь застыл и превратился в скалу.

– Так высоко, - говорит Элай, изумленно глядя вверх. В этом месте стены выше, чем у любого из зданий, виденных мной когда-либо, даже выше, чем тот Холм. – Такое ощущение, что какой-то великан разрезал землю и бросил нас внутрь.

– Да, похоже, - отвечаю ему. Изнутри Каньона ты видишь реки, пещеры и скалы, которые никогда не разглядишь сверху. Как будто внезапно, очень близко, увидел процессы, происходящие в твоем теле: смотришь, как бежит твоя кровь, слушаешь звук сердца, бьющегося внутри.

– Здесь все совсем не так, как в Центре, - говорит Элай.

– Ты из Центра?
– одновременно спрашиваем мы с Виком.

– Я вырос там, - отвечает Элай.
– И никогда не жил где-то еще.

– Наверное, тебе одиноко здесь?
– предполагаю я, вспоминая себя в возрасте Элая. Когда я переехал в Орию, то чувствовал себя таким одиноким - кажется, слишком многим людям известно, что такое одиночество.

– Это неважно. А как получилось, что Аномалии застряли в этих местах?
– спрашивает Элай.

– Настоящие Аномалии сами предпочли быть такими, и вернулись, когда началась эпоха Общества, - рассказываю Элаю и вспоминаю кое-что еще.
– Те, кто обитает в Каньоне, не называют себя Аномалиями. Они всегда представляются фермерами.

– Но как они могли выбрать такую жизнь?
– Элай выглядит очарованным.

– До того, как Общество взяло власть в свои руки, были люди, предвидевшие его приход и не желавшие становиться частью его. Они начали запасаться необходимыми вещами в недрах Каньона.
– Я указываю на изгибы и углубления в песчаных стенах.
– Здесь повсюду скрытые пещеры. У фермеров хранилось достаточно еды для поддержания жизни, пока не приходило время сажать припасенные семена и собирать урожай. Они называли свои поселения местечками, потому что не желали использовать для этого слова Общества.