Спрятанная принцесса

Это был ее ангел-хранитель, прекрасный, могущественный, таинственный, в безупречном исполнении художника. Оторвав взгляд от рисунка, она увидела, как на колени к Рэю запрыгнул белый пушистый комок с точно таким же ошейником и раскрыл роскошные белоснежные крылья. Она вскочила, бросив карту, и выбежала из круга Истины.

– Это фокус! Просто карточный фокус! – Она стояла, задыхаясь от гнева. – Этого не может быть!

Рэй изучающе смотрел на нее, слегка наклонив голову, словно тоже сомневался.

– Вы помните его, леди Мадлен?

– Нет. Разве мы встречались? – Она беспомощно покачала головой. – Не понимаю! Это же не… я имею в виду… этого не может быть! Откуда мне помнить какую-то кошку?

Рэй улыбнулся:

– Вы говорите – всего лишь карта. Тогда почему же она вас так беспокоит?

– Вы сами знаете, что это не просто карта. Это ваши гнусные пиратские происки! А он не может быть вашим котом. Не понимаю, как вы сумели узнать, но он – не ваш крылатый кот.

– Леди Мадлен, вы совершенно сбили меня с толку. На карте изображен мой кот, но мой кот – не он. Кто такой "он"?

– Я уверена, что это просто карточный фокус, который вы показываете своим жертвам. Губы у него чуть дрогнули:

– Тут, признаюсь, вы правы. Я обожаю игры. Я вообще люблю исследовать человеческое поведение. А ваша реакция была особенно интересной. Скажите, кто такой "он", который не может быть моим котом?

– Никто, – вполне правдиво ответила Мадлен. – Конь. В пальто! Он напоминает мне… статую, на которую я всегда смотрела во время молитвы.

– Бога?

– Хранителя души.

– Теперь понятно. Мне говорили о сходстве моего котенка с ангелом.

Мадлен моргнула. Этот кот, что пристально уставился парой желтых глаз на нее, испуганную до смерти девушку, не походил ни на какого ангела, за исключением ее собственного.

– Полагаю, все дело в ангельском выражении его физиономии, – сказал Рэй и одарил ее такой улыбкой, что Мадлен передернуло.

– Вы меня пугаете.

– Очень хорошо. Но вы… – Он снова разложил карты. – Вы меня знаете.

– Нет. – Мадлен решительно покачала головой. – Вот вас я, точно, не знаю.

– Я не хочу наносить ущерб вашей прекрасной репутации, Мадлен. Отнюдь. К счастью, вы больше похожи на Меринду, нежели на вашу сестру. – Мадлен окаменела. – Род Милагро. Неужели они думают, что я забуду эти синие глаза? У вашей единокровной сестры они просто карие, а у ваших дьявольский цвет Лео де Милагро. Не ожидал, что Меринда будет столь неосторожна. Но тем лучше для вас, поскольку образ скромной мадам Ирэн мне не так уж и дорог.

Если бы Рэй просто упоминал имена, даже описывал внешность, Мадлен могла усомниться в его правдивости. Эдэль неспроста в одной из первых своих лабораторных работ заставила Мадлен сварить зелье, меняющее цвет глаз. Все в округе думали, будто девушка черноока. Но в круге Истины действие магического эликсира ослабло, и Рэй увидел всё как есть. Но когда он назвал Ирэн скромной, она поняла, что он знает, о ком говорит.

– Вы знакомы с моей сестрой?

Он кивнул:

– Она презирала меня, и я ненавидел ее за это.

Господи, неужели ее малодушная сестра когда-то находилась в одной комнате с этим человеком? Неужели они были знакомы настолько, чтобы между ними вспыхнула ненависть?

– Или вы умеете притворяться, или ваше образование было в печальном небрежении, принцесса Мадлен де Милагро. Я – лорд Найтона, ваш злейший враг.

– Нет, – прошептала Мадлен. – Все уже в прошлом. Бабушка говорила мне!

– Правда? – Он засмеялся словно Злой Бог. – И как же она вас убедила в подобной нелепости?

Меринда старалась не рассказывать особенно много Мадлен. Она однажды зимним вечером поведала короткую историю о двух враждующих эльфийских родах, которые не могли поделить между собой земли на юге Эстэрры: Милагро и Найтона. Так же вскользь бабушка сказала и о последнем в роду Найтона.

– Признаться, я не особенно вникала в историю семьи Найтона… ведь с ними покончено.

– Покончено? И все? Я уязвлен, – Рэй скорчил презрительную гримасу.

– Извините. Но честно говоря, она не упоминала об эльфе-пирате.

– Пирате! Госпожа, какого же вы низкого мнения обо мне. Хотя мы с вами почти незнакомы.

– Очень богатом пирате, – добавила Мадлен, обводя дрожащей рукой комнату.

– Помри Единый! Ну, спасибо! – Рэй насмешливо поклонился и взял карту с ангелом. – Покончено. – Его красивое лицо до безобразия стало злым. – Разумеется.

– Может, она имела в виду, что мы больше не враги. Я не испытываю к вам ненависти.

Подняв брови, он посмотрел на нее так, будто она лгала и он сейчас убьет ее за это. Она пыталась выдержать его взгляд.

– Почему я должна вас ненавидеть? – искренне спросила она. – Я даже не знаю, кто вы такой.

Он чуть заметно усмехнулся:

– Вы слишком легко заставляете меня улыбаться. Боюсь, вам будет здесь трудно.

– А вы не любите улыбаться? – спросила Мадлен.

– Просто делаю это не слишком часто. И возможно, я решу задержать вас у себя дольше, чем вы сочтете удобным. Не возражаете?

– Я вас не понимаю.

– Скоро поймете, принцесса Мадлен. – Он решительно встал и склонился над нею. Он не касался ее, просто смотрел, словно лаская взглядом ее лицо. – Уверяю вас, что поймете.

Где-то очень далеко, почти вне пределов слышимости, прозвучали три сигнала трубы. Потом снова. И замерли в призрачной тишине. Он вдруг засмеялся:

– Фрэнк де Фрог, да? Какая бы произошла трагедия, прибудь он сюда! Идемте, Мадлен. Ваше будущее ждет.

Мадлен и не заметила, как она успела всецело оказаться во власти лорда Рэя. Не пленница и не гостья, не любовница и не жена. Их связывало что-то совсем иное, что Мадлен никак не могла определить, как назвать это самое "иное". Лишь бы слова лорда о Фрэнке де Фроге оказались дурацкой шуткой. Девушка ни разу не видела суженого в лицо, но он представлялся ей исключительно тошнотворной личностью с физиономией хищной жабы, выпученными стеклянными глазами и абсолютно лысым затылком, даром, что эльф. Такого и за мешок золотых трудно поцеловать, бррр.