Среди монстров

Том выразил признательность и огляделся.

– Эта группа людей не собирается оставаться спокойным надолго. Нам нужен каждый готовый, помочь полиции, когда начнется паника.

– Я хотел поговорить с вами об этом. Я надеялся взять девочек домой. Может быть, мы должны поручить всем идти домой. Это, кажется, не безопасно, держать всех вместе, когда как инфекция быстро распространяется.

– Я сказал то же самое, - сказал Том тихо.
– Губернатор поручил полиции, держать всех здесь. Они просто вышли на улицу, чтобы взять свои винтовки и снаряжение.

– Боже, все станет еще хуже.

– Я знаю это. Они знают это. Губернатор просто делает лучшее, что может, и они выполняют приказы.

– Что, черт возьми, губернатор знает о борьбе с беспорядками?
– проворчал папа.

Том положил руку на плечо отца:

– Ни черта!

Папа застыл.

– Они не могут заставить нас остаться здесь.

– Не думаю, что они будут стрелять, но ты должны остаться, Энди. Это наша работа помогать людям.

– Я отец в первую очередь, Том.

Том посмотрел на меня и Хэлли с сочувствием:

– Нам всем есть что делать. Делай то, что считаешь правильным.

Он отошел, и папа смотрел на него, сжимая челюсти.

Я проверила телефон снова, уже в который раз ожидая увидеть какие-либо сообщения от мамы или Хлои. Ничего.

– Она почти здесь?
– спросила Хэлли.

– Почти, - сказала я, не уверенная, говорю ли я правду.

У входа в Оружейную послышался писк тормозов военного грузовика, а затем все больше людей прошли через передние двери.

– Они подвозят людей?
– спросил Хэлли.

Один из военных пробился вперед, и его испуганные жена и сыновья пошли за ним.

– Иди назад!
– проворчал отец, потянув свою жену и детей под руки.

– Я не уверена, что они подвозят кого-то, - ответила я.

– Мой бог, как жарко, ужасно жарко, - произнесла женщина рядом, вытирая лоб маленького сына. Ее длинные косы были собраны в пучок на макушке, и она переложила красное пальто сына на другую руку.

– Я хочу домой, мамочка, - сказал мальчик, с пальцем у рта.

– Я знаю, малыш. Я тоже, - ее глаза стали ярче, когда она увидела Хэлли.
– Смотри там маленькая девочка. Может быть, она поиграет чух-чух с тобой.

Она подошла к нам.

– Всем привет.

– Привет, - поздоровалась Хэлли.

Одной рукой, мальчик держался за ноги своей матери. Его волосы были недавно подстрижены, и его гладкая темная кожа разительно контрастировала с его белой футболкой. Он выглядел лет на четыре или пять.

Мать убрала его другую руку от губ.

– Что ты скажешь, сынок?

Он протянул руку:

– Я - Тобин. Приятно познакомиться!

Хэлли посмотрела на меня. Палец Тобина все еще блестел от слюны.

Хэлли собирала крошечные бутылочки дезинфицирующих средств для рук, не потому, что это был новый предмет в школе. Она начала моду. Хэлли не только была гермофобом (человек, одержимый чистотой, убивая бактерии), но и жутко запасливой. Папа даже окрестили ее второй рюкзак - М.Х.

– мешок хлама. Она хранила там крошечные игрушки из хэппи мила из Макдональдс, старый фотоаппарат, калькулятор, который уже давно не работал, три или четыре блокнота и несколько ручек и случайные предметы, которые она собрала из игрушечных автоматов в магазинах или ресторанах. Однажды, я даже нашла засохший флакон лака для ногтей, который был явно старше ее самой.

– Ужас!
– сказала мать, посмеиваясь. Она взяла дезинфицирующую салфетку из маленького рюкзак Тобина и вытерла его пальцы и ладони.

Хэлли подождала несколько секунд, пока его рука не высохла, а затем пожала:

– Хэлли.

Мальчик сорвал рюкзак и сел на пол, прежде чем вытащить маленькие автомобили и несколько миниатюрных поездов. Хэлли села рядом с ним и наблюдала за мгновение, прежде чем присоединиться. Она была вдвое старше его, но она по-прежнему любила хорошую компанию для игр.

– Я - Тавия, - сказала женщина, скрестив руки на животе, поглядывая, как играют маленькие дети.

– Дженна, - уверена, что улыбка вышла неловкой. Было странно вести обычный разговор, в то время как Оружейная превращалась лагерь для интернированных (принудительное задержание граждан).

– ТЫ в порядке?
– спросила Тавия.

– Сегодня довольно сложный день, - ответила я.

Она улыбнулась моей честности.

– Где ваши родители?
– она вытерла лоб тыльной стороной ладони.

– Папа там, - бросила я, указывая головой в его сторону. Он помогал своему товарищу собрать медикаменты в углу комнаты.
– Мама работает в Бишопе. Она уже едет сюда.

– Оу, - сказала она, обеспокоено.
– Мой брат тоже в пути сюда. Хотя я не слышала от него уже несколько часов. Я слышала, что на дорогах ужасные пробки. Слышала про это?
– спросила она.

– Да.

– Должна признаться, - сказала Тавия, не повышая голос, - я знала, что твой папа один из пожарных. Подумала, что ты, возможно, услышала что-то полезное.

– Знаю, что трассу I-35 закрыли, и полиция хочет, чтобы мы оставались здесь.

Когда я произнесла эти слова, несколько человек в защитном снаряжении зашли через большие двойные двери, держа полуавтоматические винтовки. Коллективный вздох прошел от входа, где мы стояли, и толпа снова начала паниковать.

Губернатор Беллмон стоял на выступе.

– Теперь, это просто мера предосторожности. Эмоции накалены. Скоро потемнеет. Мы хотим убедиться, что все защитные механизмы на месте, прежде чем солнце сядет. Вот и все. Все, постарайтесь сохранять спокойствие.

Тавия нервно засмеялась:

– Сохранять спокойствие? Этот человек совсем чокнулся.

– Сейчас напряженное время. Он просто делает все, что в его силах, - отрезал мужчина.

Тавия обернулась:

– Я не говорю, что он не делает. Он всегда заботился о нашем штате. Но он должен позволить делать все возможное у нас дома. Я так считаю.

Уголки моих губ поднялись. Мне она нравилась.

– Солнце сядет в ближайшее время, - Хэлли толкнула вверх свои очки, посмотрев на меня.