Средства ничего не значат

– А ты им пользоваться умеешь? – Поинтересовался Хаями.

– Торговец, который мне его продал, показал, как обращаться.

– Но ведь надо еще попасть, – заметил Хаями с большим сомнением.

– Я учился стрелять из лука. Не думаю, что это намного сложнее.

Все трое уставились на него с нескрываемой завистью.

– А в Академии не учат стрелять из лука, – посетовал Ренджи.

– В Академии не учат, – согласился Бьякуя. – А аристократов учат.

До сих пор Бьякуе в голову не приходило, что его друзья могут завидовать его происхождению. У Ренджи так оно вообще вызывает только раздражение. А Хаями старательно скрывает сочувствие: он-то понимает, насколько это непросто, быть главой одной из четырех великих семей. И вдруг в глазах своих спутников Бьякуя увидел целое море зависти, даже у Наото: видать, и его отец не научил стрелять из лука.

– Отдача, – вдруг тоном знатока заявила Рукия. – У пистолета есть отдача. А у лука ее нет.

– Я это учту, – снисходительно кивнул Бьякуя.

Толпа стала гуще. Теперь это был настоящий людской водоворот, то немыслимо плотный, не пройти, то вдруг разверзающийся почти пустыми пространствами. Оказавшись в одной из таких проплешин, Хаями украдкой обернулся через плечо и тревожно вскрикнул. Бородач, решительно расталкивая прохожих, приближался к преследуемым почти бегом.

– Он понял, что мы его заметили! – В отчаянии воскликнул Наото.

– Это он понял давно, – возразил Бьякуя, разворачиваясь к врагу. – А теперь решил, что вот-вот нас потеряет.

Бородач выходил на финишную прямую. Синигами чувствовали на себе его взгляд, полный ненависти и жажды убийства. Не оставалось сомнений, что он сейчас нападет, и тогда никто и ничто не помешает ему расправиться со своими жертвами. Он уже сунул руку в карман, очевидно, нащупывая гигонкан. Но в этот момент Бьякуя выхватил из-под куртки пистолет.

Только первая пуля прошла мимо, выше головы. Остальные он твердой рукой всадил в грудь и живот преследователя. Кучики расстрелял обойму с такой скоростью, что враг рухнул только вместе с последней пулей. Бьякуя отшвырнул ставшее бесполезным оружие: запасной обоймы у него не было.

– Бежим! – Рявкнул он, первым бросаясь прочь.

Пуля в живот – это очень больно. Если у врага такой же гигай, как и у команды Кучики, то боль на некоторое время ошеломит его, он не сразу опомнится. И это даст офицерам фору в несколько секунд. А если повезет, то и в полминуты. Не обращая внимания на поднявшийся вокруг шум, Бьякуя втиснулся в толпу, решительно сбил с ног какого-то молодчика, сунувшегося его задержать, и принялся ловко лавировать между прохожими. Остальные следовали за ним, стараясь только не потерять друг друга из виду. Очень скоро они вынырнули из кольца тех, кто видел или слышал стрельбу, и, поскольку народу было невероятно много, больше они внимания не привлекали.

– Сбавляем скорость, – распорядился Бьякуя, дождавшись своих спутников. – Надо слиться с толпой. Тогда он нас не сразу разглядит.

– Я уже чувствую реяцу, – заметил Хаями. – Он бросился в погоню.

– Теперь у него нет гигая, он не сможет спрятаться, – сказал Бьякуя. – Кто-нибудь понимает, куда мы идем?

Они двигались туда же, куда тек весь людской поток, не пытаясь изменить направления. Рукия сориентировалась первой.

– Впереди вокзал, – сообщила она.

– Это неплохо, – обрадовался Хаями. – Если прыгнуть в ближайший поезд, он нас потеряет.

– Так и сделаем, – согласился Бьякуя.

Рукию, как самую опытную (а кто в свое время несколько месяцев в Мире живых проторчал!), отрядили в автомат за билетами. Она слетала молнией и очень скоро догнала друзей.

– Синкансен, – доложила она, уверенно указывая направление. – Нам туда.

Поезд отправлялся буквально через минуту, так что вид бегущих по платформе людей никакого удивления не вызывал: обычные опаздывающие пассажиры. Синигами со всей возможной скоростью пересекли опасное открытое пространство и ввинтились в вагон. И только когда белая стрела синкансена, стремительно разгоняясь, вырвалась за пределы вокзала, когда полностью исчезло ощущение враждебной реяцу, друзья смогли перевести дух.

Была середина дня, и вагон был наполовину пуст. Синигами рухнули на сиденья, с одной стороны Бьякуя и Наото, через проход – Ренджи и Рукия. Вся тяжесть этого напряженного дня, да и ночи, навалилась разом. Ноги стали ватными, глаза слипались. Все они слишком устали сегодня.

– А кто-нибудь знает, куда мы едем? – Зевнул Ренджи.

– Приедем – узнаем, – вяло отозвался Бьякуя и закрыл глаза.

***

Офицеры проснулись лишь после того, как вагон остановился. С трудом выбрались из кресел, вяло побрели к выходу. Далеко не сразу поняли, что от них требуется, когда оказалось необходимо доплатить за проезд. Но в конце концов четыре заспанных синигами выбрались с шумной территории вокзала и нашли более-менее тихий закуток, где можно было попытаться продрать глаза и решить, что делать дальше.

– От погони-то мы оторвались, – задумчиво проговорил Бьякуя. – Но наша цель все равно в Осаке.

– Это верно, – вздохнул Хаями. – Поедем назад?

– А можно не сегодня?! – Взвыл Ренджи.

С этим Бьякуя согласился. Ехать обратно прямо сейчас, без плана и почти без сил, было равносильно самоубийству. Нужно было что-то придумывать. Ну и, как минимум, отдохнуть.

– Может, в гостиницу? – Предложила Рукия.

– У меня с собой слишком мало денег, – покачал головой Бьякуя. – Да и не пустят нас в гостиницу без документов.

– И правда, – Рукия пригорюнилась.

На всякий случай пересчитали, сколько у кого оказалось наличных по карманам. Все равно выходило недостаточно.

– Обратно доберемся, – подвел итог Хаями. – Может, даже поесть останется. Но ночевать придется на улице.

От этой мысли всем сразу стало грустно. После таких приключений хочется отдохнуть по-человечески, желательно лежа. А если учесть, что завтра все начнется сначала…

– Мы так и не выяснили, где мы, – заметил Бьякуя.

– В Токио, – немедленно отозвалась Рукия. – Вон, там написано.

– Токио? – Бьякуя немедленно оживился. – А ведь у нас здесь есть агенты.

– Чего? Кто? – Изумились его спутники хором.

– Демоны, – пояснил Бьякуя.

Даже Рукия и Ренджи не сразу вспомнили, о чем идет речь, Хаями же и вовсе недоуменно хлопал глазами.

– А, точно! – Воскликнул Абарай и потер руки. – Те ребята, с которыми мы воевали. Они же из Токио, в самом деле. Предлагаете заявиться в гости к кому-то из них?

– Но мы не знаем адресов, – спохватилась Рукия.

– Я был дома у Фуками, – сообщил Бьякуя. – Когда работал здесь в прошлый раз. Правда, передвигались мы тогда в основном по крышам. Но, если мы раздобудем карту, я попробую найти это место.

Заметно повеселев, лейтенанты бросились искать карту города, а капитаны, немного покружив возле вокзала, нашли неплохое кафе. Сделали заказ, развернули карту на столе, и Бьякуя углубился в ее изучение, пока все остальные оживленно обсуждали сегодняшние события. Ренджи искренне восхищался эпизодом со стрельбой, заявляя, что это было круто. На что Рукия возражала, что они из-за этого чуть не влипли, и, возможно, еще влипнут, потому что труп есть труп, никто же не определит, что это кукла. Итог спора подвел Хаями, сказав, что они, конечно, могут влипнуть, а могут и не влипнуть, а вот если бы Бьякуя не выстрелил, влипли бы наверняка.